прогнула спину ко мне на встречу, и я опять вошел, ощутив новый прилив наслаждения. Будто искры из глаз сыпались с каждым движением. Я понятия не имел, как она это делает, но с каждым ее стоном я ощущал всю тугость влажной киски. Она обхватывала меня ногами, что позволяло мне войти еще глубже. Из груди вырывался жалобный стон. Девушка впивалась ногтями мне в спину, от чего в моей голове мутнело, и слышались взрывы удовольствия.
Она резко подняла голову, обхватив мое лицо ладонями, уставилась в глаза.
— Я больше не могу…
— Что случилось? — спросил, но прекрасно знал, что это. Пропустив руку к ее клитору, нежно надавил на клитор, принялся его поглаживать.
— О Боже, Мельников….
Вера крепко поцеловала меня и громко протяжно застонала, рухнув спиной на подушку, а мой член сдавили сильные спазмы и безумный прилив горячей влаги. В ушах зазвенело, и я вслед за блондинкой кончил, падая рядом с ней на спину тяжело дыша.
Мы пролежали несколько минут, переводя дыхание. Я осматривал ее обнаженную, вспотевшую, разгоряченную. Безумной красоты грудь поднималась с каждым вздохом и опускалась. Она словно нежный беззащитный ангел.
— Ну как ты? — прервал молчание.
— Я проклинаю себя, — по лицу у девушки растянулась довольная улыбка.
— За что?
— За то, что так долго оттягивала этот момент. За то, что дала тебе возможность встречаться с моей подругой, и за упущенное время.
— Ах, вот оно что? — нависнув над ней, я вновь нежно припал к сладким губам. — А я думал, что железная леди ни о чем не жалеет.
— Петь? — вопросительно посмотрев на нее, я заметил в глазах какое-то сомнение или смятение. — Ты думаешь я легкомысленная?
— Душа моя, Элизиум теней,
Теней безмолвных, светлых и прекрасных,
Ни помыслам годины буйной сей,
Ни радостям, ни горю непричастных,
Душа моя, Элизиум теней,
Что общего меж жизнью и тобою!
Меж вами, призраки минувших, лучших дней,
И сей бесчувственной толпою?
Я проводил рукой от шеи девушки, огибая ее грудь, легонько дотрагиваясь до соска, и спускаясь ниже… Она дрожала.
— Это Тютчев? — предположила она, а я удивился, поэтому вновь поднял свой взгляд.
— Откуда ты все знаешь?
— Слог очень узнаваем, — осматривала мое лицо, будто хотела запомнить каждую мелочь. — Знаешь, я раньше не увлекалась поэзией, чтением. Но погрузилась в мир литературы, когда родителей не стало, чтоб залатать дыру.
— Нет худо без добра.
Вера пригладила мои волосы, проведя пальцем по щеке. Она улыбалась.
— Почему ты так смотришь на меня? — спросил, замечая приятный блеск в ее глазах.
— Я даже представить не могла, что когда-то сближусь с тобой. Ты же бабник, алкоголик, не серьёзный.
— Так это что такое? Ты решила меня унизить?
— Я констатирую факт.
— Тогда ты ведьма злющая.
Девушка надула щеки и размахнулась подушкой, треснула мне прямо голове. А я разразился смехом, скрутив ее руки за спиной и прижав к себе.
На комоде зазвонил мой телефон.
— Прости, — взяв телефон, увидел, что на нем высветился номер моего менеджера. — Слушаю тебя.
— Петя привет. Как дела? — она наигранно вежливо говорила со мной.
— Все хорошо.
— Чем занимаешься?
Повернув голову, я смотрел на Веру, которая прикрылась простыней и наблюдала за мной.
— Хм… мне бы не хотелось тебя посвящать во все подробности. Могу сказать, что я провожу время волшебно.
— Понятно, — опять безразлично ответила Эмилия. — А не хочешь спросить как у меня дела?
Меня что-то настораживало в ее тоне, но я не понимал что.
— Как дела у тебя, ласточка?
— Хорошо, вот сижу на футбольном стадионе, — голос начинал походить на раздраженный. — Где должна проходить тематическая фотосессия для журнала с женами футболистов. Но вот беда, фотограф забыл про это. Мельников ты совсем охренел? Уже полтора часа все ждут одного тебя.
В конце, она уже перешла на крик, а у меня в голове произошел щелчок, ведь я совсем забыл, что меня ждет работа.
— Бегу ласточка, не ругайся, — кинув трубку, начал хаотично натягивать одежду.
— Что случилось? — поинтересовалась Вера.
— Случилось непоправимое, у меня идет съемка, а меня там нет. Еще и фотоаппарат дома, черт его дери, — девушка в голос рассмеялась, а я на минуту перестал натягивать вещи, уставившись на нее. — Очень смешно.
— Твоя жизнь сплошной сюр. Не будь ты Петр Мельников.
Вылетев в коридор, я завязывал шнурки на кедах. Кинув это бесполезное занятие, просто заправил внутрь и вбежал обратно в спальню.
— Забыл, да? — посмотрела на меня душа моя блондинистая.
— Как я мог, — встав коленом на кровать, обхватил за талию ее, поцеловал нежно губы, от которых у меня кружилась голова. — Не скучай, мы скоро увидимся.
— Буду ждать.
Чмокнув в носик, заметив, как она смешно морщится, я со всех ног помчался на съемку. Усталость в теле раздавалась какими-то жесткими импульсами. Наверное, пора успокоиться и перестать искать себе приключения.
Хорошо, что в машине всегда лежит запасной фотоаппарат, он, конечно, не мой основной, но я решил не рисковать и не заставлять больше ждать заказчиков. Мчался по улицам, игнорируя иногда красный сигнал светофора.
Смотря на дорогу, которая открывалась передо мной, я понял одну очень важную вещь для себя. Когда мы уделяем время размышлениям, позволяем своим эмоциям успокоиться и думать рационально, мы обретаем больший смысл жизни и следуем за своим путем к успеху. Некоторые поиски души всегда показывают нам цель наших действий, жизни и отношений. Это поможет нам глубже понять свой разум, тело и душу. Впредь мои эмоции будут под контролем, ведь я нашел часть своей души в той единственной, которая мучила меня бессонными ночами.
ГЛАВА 24
Отработав тяжелый день, и выслушав, какой я безответственный от Эмилии, у меня не было сил ни на что, кроме как завалиться домой и
