Я покормила Килю, потом мы устроились в беседке за чаепитием. Катя щебетала без умолку, пытаясь мне зачем-то понравиться, пока Карина сидела рядом со мной, недовольно уткнувшись в телефон. О, сколько комплиментов я услышала в свой адрес! Зачем ей это? На мой робкий вопрос, для чего она, собственно, приехала, мачеха Коршуна ответила:
- Подружиться хочу! Да и скучно мне одной. Хорошо, что теперь есть ты, я смогу чаще сюда приезжать, с тобой общаться! А то сижу в четырех стенах!
Я вздохнула, а Карина издала смешок, написав мне в своем телефоне:
«У нее подруг дофига! Не ведись!»
Я взглянула на Катю с недоумением. Что ей надо от меня? А потом супруга старшего Коршуна засобиралась домой, показав мне свое истинное лицо. Превратившись в противную бабу, которая желает, чтобы все слушались только ее, приказывала дочери незамедлительно ехать домой вместе с ней.
- Но папа же меня отпустил! – пыталась спорить Карина, умоляюще поглядывая на меня.
- Кать, ну пусть останется, каникулы же…
- Я сказала, домой! – рявкнула Катя. – Собралась, бегом!
Бедная Карина понуро пошла в машину, Катя кивнула мне на прощание, они уехали. Вот если она хотела мне понравиться, то сейчас своим таким поведение испортила все окончательно. Нужно поинтересоваться у Димы, что с его мачехой такое. Странная баба. И Карину жаль.
Я прибралась в беседке, сварила легкого сырного супчика, пользуясь рецептом из интернета и ругая себя за то, что забыла сегодня приобрести поваренную книгу, а потом принялась ждать своего доктора.
Он явился в восьмом часу, с порога кинулся меня обнимать, вызывая во мне бурю эмоций.
- Я так скучал! Без тебя в больнице невыносимо!
- Раньше ведь нормально было, - улыбнулась я, целуя своего красавчика. И вот до сих пор не верится мне, что все у нас так складывается! Как во сне все.
- А теперь не нормально!
- Ну, хочешь, сломай мне нос, - пошутила я. – Тогда я еще на пару неделек буду под твоим чутким присмотром в больнице.
- Не, обойдемся без таких жертв! – рассмеялся он. – Тем более что с завтрашнего дня я в отпуске!
- Ура!!! – обрадовалась я.
- А где Каринка?
- Катя за ней приезжала.
Коршун нахмурился и недовольно вздохнул.
- Так и знал. Стерва.
- Можно спросить?
- Насчет Кати?
- Да.
- Заинька, давай, я переоденусь и поем сначала, хорошо? Не хочу портить себе аппетит. Потом расскажу.
Отказать я ему не имела права, пришлось подождать. Мой доктор поужинал супчиком, нахваливая меня, как замечательную хозяйку. Мне даже в какой-то момент показалось, что он переигрывает, но суп доктор съел весь, да еще добавки попросил, поэтому пришлось поверить, что ужин ему понравился.
Но ответы на мои вопросы отложились до глубокой ночи, потому что после ужина Коршун потащил меня в ванну, где мы провалялись почти два часа, признаваясь друг другу в любви и в том, что до нашей встречи ни он, ни я таких сильных чувств еще не испытывали. Вместе думали, как нам ругаться поменьше, пытались искать компромиссы в существующих вопросах. Наконец, нормально поговорили насчет моего дальнейшего общения с Гошей и работы в его салоне. Конечно, общение сократится, но друга я не потеряю, Коршун обещал «смириться с лысым». Так что после отпуска мы вместе идем в салон этого самого лысого, где мой чудо – мастер набьет Коршуну коршуна, такого же, как и у меня. Так сказать, в знак того, что доктор лысому доверяет. Я в свою очередь обещала забыть о своих переживаниях насчет медсестры, да и вообще любых других женщин, которые когда-либо будут находиться рядом с Коршуном. Он клятвенно мне обещал, что никто другой ему не нужен.
И вот, после страстных ласк в кровати, мы вышли на балкон. Доктор уселся на стул, закурил, я устроилась на его коленях и, наконец, решилась задать вопрос, который терзает меня со вчерашнего дня. Что-то здесь нечисто. Не зря ведь она так не него смотрит.
- Дим, ты… нравишься Кате?
- Вряд ли, - рассмеялся он. – Она меня терпеть не может, заинька!
- Тогда зачем говорила мне сегодня, что рада возможности приезжать сюда чаще? Подружиться хочет.
- Радость моя, не подружиться, а управлять. Ну, такой она человек. Она ведь в нашу семью пришла совсем девчонкой, отец сразу объяснил, что хозяин в доме всегда был только один и это – он. Конечно, запрещал ей гулять, настаивал, чтобы она дома сидела, следила за домашним очагом и воспитывала меня, как это делала моя мама. Катька старалась, честно, ей просто со мной не повезло. Я мешал. Все время злил ее, не слушался и не считал ее за члена нашей семьи. Ну… я ребенок был, всего десять лет, - пожал он плечами, будто оправдываясь, - да еще и по матери тосковал. Она умерла от рака гортани… в общем-то, поэтому я и стал лором…. Короче, Катя пыталась подружиться, но я этого не хотел. Потом вырос, у них к тому времени уже Каринка была. И она тоже мать никогда не слушала, ведь я рядом подавал пример. А отец на жалобы жены внимания не обращал, ему было главное, что его все слушаются. Да и на работе он пропадал, не видел наших напряженных отношений, а Катя не могла с нами справиться. Потом они переехали, и у нее, наконец, появилась возможность воспитывать дочь без моего присутствия. А Карина все равно ко мне ночевать бегала…
- Так, а я-то Кате зачем?
- Наверное, чтобы все же иметь возможность влиять на меня через тебя. Ну, или хотя бы бывать здесь чаще, чтобы следить за дочерью. Подружитесь – она сможет вместе с дочерью тут оставаться, и тогда Каринка опять дома сидеть будет, пусть и у меня. А еще я когда-то Катьке сказал, что никогда в жизни не стану ее слушаться, да и кто она мне такая? А она пообещала, что добьется этого. Да власти бабе не хватает! – засмеялся Коршун. – Не нагулялась, муж строгий попался, дочь на нее забивает, да и какой-то сосунок всю жизнь пытался ей испортить мирное существование. Я ведь косячил, очень. А доставалось Кате.
Мне стало жаль вторую жену старшего Коршуна. Судя по характеру Димы, крови он выпил у нее достаточно, а виновата всегда оставалась она. И вовсе не власти бабе не хватает, а простой любви. Мужа дома не бывает, пасынок ненавидит, дочь… тоже недалеко от него ушла. Не позавидуешь.
- И ты до сих пор ее не принял, хоть и понимаешь, что был не прав. Почему?
- Потому что мама у меня одна. И это точно не Катя, - тихо ответил он.
- А мне что с ней делать?
- Тебе решать. Хочешь – дружи, хочешь – нет. Баба-то она, на самом деле, не плохая, не зря же ее отец полюбил. Ну… наверное, - добавил Коршун. – Это просто я с ней не могу нормально общаться.
- Травма детства? – поняла я, жалея бедного мальчика, который так рано остался без мамы. А потом папа привел новую маму, которая, в общем-то, и не виновата ни в чем. Только в том, что она – не мама…
