Я нервно сглатываю. То есть он сам решил меня уничтожить?
— Этот трус еще та крыса. Он и короля Асхара предал, — усмехается она. — Почувствовал, что его задница в опасности.
— И все равно это вы убили отца.
— Это не королева убила, — отзывается казначей. — Это я отравил вашего отца. Королева Эниэль тут ни при чем.
— Карл, — шепчет она.
— Эниэль, вы совершили и так много нехороших поступков, хотя и ваша жизнь была не сахар. Я не мог смотреть, как вы затухаете, будучи рядом с ним. И как он вас обижал. Поэтому и совершил то, что совершил.
— Нет, это моя вина. Плевать, я сама все сделала и нисколько не жалею.
— Ты убил папу? — недоуменно шепчет Эвени.
— Он не твой отец, — вставляет Эниэль.
— Мой. Так вот почему он стал так холоден перед рождением Вэллиана, — продолжает она. — А до этого — это был самым прекрасным человеком. Да, даже после рождения Вэллиана, он всегда помогал нам…
Эвени качает головой.
— Вэллиан, прости нас. Мы детьми думали, что ты забрал всю папину любовь себе. Но даже несмотря на это, он находил на нас время.
Я смотрю на Вэйланда, он переводит на меня взгляд. А в глазах такое! Чего-чего, а этого он не ожидал.
А все началось с того, что король Асхар забрал молодую Эниэль из деревни. Он безумно влюбился в нее, но ответных чувств не было. Не хотела она себе такой жизни. Зато нашла утешение в тогда еще молодом бастарде Карле. Бастарде предыдущего короля, по сути, сводного брата Асхара. Они вместе проводили свободное время. Не часто и очень осторожно. А потом Эниэль поняла, что забеременела. А потом еще три раза с периодичностью в несколько лет. И только после рождения Эвени король понял, что дети не очень похожи на него. После проверки крови выяснил, что так и есть: не он отец трех детей. Это ж как она запудрила ему мозги, что он это понял с таким опозданием!
Дальше Эниэль отправили в приют, где она жила среди кристаллов, которые нейтрализовали магию. Там же родился Вэйланд. Единственный ребенок Асхара. Мать его не любила, а вот отец души не чаял. И кстати, при всем ужасе ситуации король Асхар не бросил остальных детей.
— Я больше не принц Вэллиан, — говорит Вэйланд после услышанного.
Дальше мы выходим из зала. Куклы отпустят пленников через какое-то время. Ну или их освободят. Все же мы так вошли в замок нагло.
— И вы не станете претендовать на трон? — спрашивает Авендил.
— Нет, — после продолжительной паузы говорит Вэйланд. — Мной не движет месть. Я лишь хотел спокойствия для себя и своей семьи. Все, что тут заварилось, разгребать не мне, а тем, кто это устроил.
И я его понимаю. Он уже взрослый мужчина со своим устоявшимся мировоззрением. Да, сейчас происходит то, что может это пошатнуть. Но он справится. Я не понимаю, как у него вообще хватает терпения после вскрывшейся правды не поубивать здесь всех, но, видимо, сила воли его крепка. Очень крепка.
— Уходим, — коротко кидает он и делает шаг ко мне. — Я не претендую на трон. Я не готов к нему.
***
— Все в порядке? — спрашиваю Вэйланда.
Наша карета уже несется из Эстара по направлению к Стоунхиллу.
Я все еще не могу осознать, что кошмар закончился. Только рука Вэйланда в моей руке подтверждает это. Но как оказывается, самый главный кошмар сейчас в душе моего мужа. После откровений королевы я могу только представлять, в каком он смятении сейчас.
Он ни слова не произнес, когда мы покидали зал. А ведь мог бы остаться. Претендовать на трон. Но я знаю, что он не хочет всего этого.
— Я люблю вас, — говорит он вместо ответа на мой вопрос. — Вы не представляете, насколько сильно. Мне так жаль, что вам пришлось пережить весь этот ужас.
— Я только надеюсь, что больше нет ничего, что вы скрываете о своей жизни.
— Больше ничего. — Он касается губами моей руки. — Простите, что я втянул вас во все это.
— Вы не виноваты. Ни в чем, — я глажу его по руке.
Могу только представить, какие мысли кружатся в его голове. Но одно знаю точно: не нужна ему власть. Ему нужно спокойствие. А может, и из-за меня отказался. Все же занять трон он не готов, а я и вовсе против. Тем более в этом случае придется следовать определенным правилам. Но… Я согласна с Вэйландом: лучше тихая гавань, а не эта куча геморроя.
— Конечно, правда о моем отце оказалась слишком неожиданной. Будь я помоложе, может, и пошел бы косить всех подряд, но в тот момент я понял, что это все в прошлом. Жизнь всегда идет вперед. И моя цель была — защитить нашу семью. И тебя. Я не хотел становиться монстром, каким видела моя мать моего отца. И не хотел становиться таким в твоих глазах. У меня не самое прекрасное детство было, но тащить оттуда все проблемы — я понял, что нет смысла. Моя мать никогда не полюбит меня, да и я уже не люблю ее так сильно, чтобы нуждаться в ней.
— Я вас люблю всем сердцем.
— Вам не нужно это говорить. Я это знаю, и это знание помогает мне не становиться хуже, — говорит он. — Благодаря вашей любви я не перешел черту.
Я не смыкаю глаз, как и Вэйланд, всю дорогу.
Наша карета останавливается уже где-то возле границы.
— Надо хоть поесть, — предлагает Вэйланд.
Мы останавливаемся в милом городишке. Здесь есть приличная таверна, а в конце улицы виднеется шпиль местного храма.
А в таверне…
— Макс, Надя? — удивленно восклицаю я, видя друзей за одним из столов.
— Долго вы, — усмехается Сотци. — Простите, что не присутствовал на свадьбе. Нужно было решать вопросы.
— Думаю, у тебя будет еще возможность побывать на свадьбе, — отвечает ему Вэйланд.
Я перевожу на него взгляд.
— Мы еще магически не соединились, — поясняет он.
— А у нас в карете и платье невесты есть, — хлопает в ладоши Вера. — Я как знала, что оно пригодится Маргарите.
Я улыбаюсь.
— Конечно.
Я переодеваюсь в то самое многострадальное платье, которое мы шили для принцессы Камалии, но теперь я понимаю, что оно творилось для меня. Если для принцессы его приходилось подгонять при каждой примерке, то на меня оно село идеально, как по волшебству.
Мы идем в храм, где нас соединяют магически. Да, у Вэйланда это вторая свадьба за два дня. К счастью, с первой свадьбой разбираться не придется. Вэйланд понял не сразу, что магия не соединила их с принцессой, но в конце концов разобрался. Зато со мной все прошло по-настоящему.
Между нашими руками возникает магическая нить, которая соединяет нас раз и навсегда.
Больше нам никто не помешает на пути к нашему общему счастью.
Эпилог
— Мама! Он меня за косички дергает!
