– Не возражаешь? – сказал Риан, протягивая руку, и мгновение Дайд сомневался, правильно ли понял принца. Потом кивнул, вновь вытащил портсигар, открыл его и предложил собеседнику. Риан утянул одну сигару, раскурил её и удивлённо поднял брови.
– Это же «султанов табак» из Корго!
– Угу, – буркнул Гектор, выпуская изо рта серо-белый дым.
– Он же стоит, как роскошный особняк в Грааге!
Дайд насмешливо посмотрел на принца и фыркнул.
– Сразу видно, что ты его только в официальных лавках покупал.
Риан забавно открыл рот от удивления.
– А ты нет?
– Я что, похож на дурака? – с намёком протянул Гектор. – Во-первых, эту забористую смесь можно найти в подпольных заведениях в десять раз дешевле, а во-вторых, если я предложу деньги своему… хм… официальному поставщику, он на меня обидится. Так что эти сигары достаются мне бесплатно.
– Бес… – Принц вытаращил глаза. – Но за что?!
В другой раз Дайд ответил бы: «За красивые глаза и дивную фигуру», но сегодня шутить не хотелось.
– Риан, включи голову. Я дознаватель. Только что я упомянул подпольные заведения. Как думаешь, за что мне могут отстёгивать «султанов табак» в таких местечках?
Принц помрачнел.
– А император в курсе?
– Его величество в курсе всего, что я делаю.
Гектор не соврал, но не ожидал, что Риан поверит сразу и безоговорочно. Вот только следующим вопросом он его слегка взбесил.
– Тогда почему ты арестовал Моргана? Не арестовываешь этих, с табаком, но арестовал его? Они ведь тоже преступники!
Настроения объяснять что-либо не было совершенно, но ещё сильнее не хотелось сейчас грубить принцу. Он всё-таки молодец, спас Тайру. И потом, когда она очнётся, тоже… спасёт. В отличие от Гектора, он может это сделать.
– С тем же успехом ты мог спросить меня, почему я не арестовываю столичных шлюх. Есть определённые виды преступлений, касающиеся всякого рода недозволенных утех, которые были и будут всегда. Зачистить это всё полностью я могу достаточно легко, но что дальше? Появятся новые заведения. Да, их тоже можно убрать. Но с каждым разом они будут закапываться всё глубже и маскироваться всё тщательнее. Это не проблема, главная проблема в другом. Товар в таком случае окажется не слишком качественный, ведь все свободные деньги будут уходить у организаторов на игру в прятки с комитетом. А некачественный товар, ваше высочество, даёт отравления, смерти и прочие несчастные случаи. Если же комитет контролирует местные нелегальные заведения, то все от этого только в выигрыше. У нас меньше преступлений, у них тоже, и больше выручка. Всё понятно?
Риан ошеломлённо кивнул. Сигара его давно потухла, но он про неё и не вспоминал, слушая Гектора с болезненным вниманием. Помолчал минуту, а потом, сглотнув, вдруг поменял тему.
– Я сегодня днём ходил на эту поляну. Ну, где Тайра…
– Зачем? – нахмурился Гектор, мимолётно взглянув на серьёзное лицо парня.
– Хотел забрать её косу. Вчера как-то не сообразил. А когда пришёл, косы не было. Я сначала подумал, кто-то из местных… Но не похоже. Умершие животные так и лежат горой, иначе бы их разобрали, чтобы к центру пробраться. Магов-то тут нет теперь больше.
– Коса ушла в землю, – пояснил Дайд, сам толком не зная, откуда в нём взялись эти слова. – Она была платой. Со временем земля и животных поглотит, ни следа не останется.
– Жалко… – пробормотал Риан, и Гектор решил не переспрашивать, о чём или о ком он говорит – о косе или о зверях, которых Тайра убила в огромном количестве.
Несколько минут они сидели молча. Дознаватель докурил сигару, а принц свою выбросил, так и не притронувшись к ней больше. Сидел, смотрел на звёзды, кусал губы и еле слышно вздыхал.
– Что ты будешь делать дальше? – спросил наконец, сглотнув, не отводя взгляда от неба.
– О чём ты сейчас спрашиваешь? – ответил Гектор вопросом на вопрос, поглаживая Джека. Надо бы переноситься в столицу и идти спать, но ему было лень вставать с крыльца, хотя он уже отсидел себе здесь весь копчик.
– О том, что ты будешь делать с Тайрой, – угрюмо произнёс принц. – Я рассказал ей, что нужно, чтобы снять проклятье. Она отказала мне. Она выбрала смерть, лишь бы не быть со мной.
– Не говори глупости. Сам знаешь, что дело не в тебе.
– И во мне тоже, – в голосе Риана отчётливо слышалось упрямство. – Тайра меня не любит, она любит тебя. И это неправильно – заставлять её быть со мной, заставлять жертвовать своим ребёнком ради жизни с нелюбимым человеком. Она могла бы пожертвовать им ради жизни с тобой, но не со мной.
Гектор удивлённо кашлянул. Под таким углом он эту проблему ещё не рассматривал.
– Ты это всё к чему говоришь?
– К тому, что я не смогу её спасти, – прошептал Риан так тихо, что Дайд с трудом разобрал слова. – Тайра мне не позволит. Если только её где-то запереть и регулярно насиловать, но у меня не получится так с ней поступить. А ты можешь её спасти. Как Морган, давать ей жизненную силу.
– Ты с ума сошёл? – выдохнул Гектор устало. – Тайра на такое не согласится, а не спрашивать у неё разрешения, как Морган, не получится.
– Согласится. Ради меня бы не согласилась. Ради тебя согласится.
Дайд очень сомневался в этом, но решил не спорить. Напоследок ещё раз погладил Джека, медленно поднялся и сказал:
– Посмотрим. Я пойду спать, и тебе советую. Зайду завтра вечером, проверю, как она.
Риан молча кивнул.
Глава четырнадцатая
Гектор давно привык, что его как главного дознавателя могут разбудить и посреди ночи, если он срочно понадобится. Чаще всего это делал император. Арен откровенно плевал на время суток, и если ему нужно было с кем-то поговорить, он вызывал этого человека к себе и был недоволен, если вызванный осмеливался зевать, мяться или туго соображать спросонок. За Гектором таких прегрешений не водилось: как только на браслет связи в три часа ночи поступил сигнал от императора, он моментально встал, оделся и перенёсся во дворец.
Арен, серьёзный, хмурый и очень уставший, говорил недолго. И как только закончил, Гектор тяжело вздохнул. А он ещё накануне наивно считал, что они всё обсудили! Теперь планы придётся менять.
– Несмотря ни на что, я с вами согласен, ваше величество.
Император поднял брови.
– Да?
– Чему вы удивляетесь? – Гектор пожал плечами. – Меня крайне достали ваши многочисленные дурные родственники, которых вы почему-то жалеете, а они не жалеют вас ни капли. Я не хочу оставлять этому заговору ни малейшего шанса. Я крайне сочувствую принцессе Анне, но…
– Я тоже сочувствую. Поэтому считаю, что она ничего не должна знать.
