— Ты же не против? — оборачиваюсь к ней, недвусмысленно демонстрируя вытянутый зрачок, пока никто из наших жертв не видит. — Я отдам тебе демона. — Шепчу одними губами.
Мила хмурится, одним взглядом высказывает всё, что обо мне думает, затем, еще раз пнув меня под столом (по тому же месту, зараза!), отвечает мило и дружелюбно:
— Конечно, почему бы и нет.
Змея. Как есть змея.
— Тогда договоритесь о месте и времени, а то я не очень поняла, — пока никто не успел очнуться, быстренько пересаживаюсь, пихая принца к Миле, а сама оказываясь рядом с огненным.
— Я так понравился тебе, малышка? — слышу вкрадчивый голос и едва не морщусь. Фу, какой противный, с моим ректором даже не сравнится.
С трудом удерживаюсь от того, чтобы не взглянуть в его сторону — это сразу выдаст мой план с головой.
Оборачиваюсь к дракону, окидываю взглядом и его, а затем лениво проговариваю, накручивая локон у виска на палец:
— Ну посмотрим, — и отворачиваюсь.
Десять… девять… … …три… два… один. Всё, можно посмотреть на ректора.
И меня прошибает мурашками по всему телу.
Он смотрит на меня. Смотрит даже не скрываясь. И ух как смотрит! Такой весь скептично злой, моя же прелесть хмурая!
Не пытаюсь отвести взгляд, лениво-безразлично-иронично улыбаюсь ему самым краешком губ, а потом медленно отвожу взгляд куда-то в пустоту, будто даже в нее вглядываться интереснее, чем в этого дракона.
— К доске, Змеиная. — Звучит вдруг непредвиденное.
Ой.
Глава 23Сглатываю. Это не по плану, это совсем не по плану!
Андриан смотрит на меня якобы невозмутимо, но на дне его глаз я отчетливо вижу ехидство.
Ну нет, дорогой, кто тут над кем переиздевается, мы еще посмотрим! Я декана пережила, а Андриан при всей его драконистости вовсе не так жесток, как наш некатапультированный садист.
Уверено встаю и выхожу в центр комнаты к небольшой переносной доске, которую мы обычно используем на теоретических предметах.
— Показывайте результаты домашней работы, Змеиная. — Слитным движением он разворачивается вместе со стулом, усаживаясь боком к столу и лицом ко мне.
Черт!
На прошлой неделе все пары, кроме первой, вели его старшекурсники, а сам ректор пропадал неизвестно где. Впрочем, насколько мы успели понять со слов его студентов, подобные пропажи довольно частое явление, и поймать наше занятое начальство в академии если и можно, то только на его собственных парах, да и то не всегда. В остальное же время он занимается чем-то загадочно другим.
Так вот старшекурсников, как можно догадаться, я не слушала.
И не слушалась.
И домашку не делала.
Уф.
И с каких пор мне страшно в этом признаться?
— М-м-м, — тяну задумчиво.
— Обнадеживает. — Уголок рта дракона дергается. — Вы хотя бы потрудились изобразить полет мысли.
— Давайте будем считать, что мысль не долетела?
— Не будем.
Вот и как идти с ним на компромиссы?
— А можно… — мучительно замолкаю.
— Выйти? — уголок рта ректора дергается сильнее.
— Вообще нет, но если вы сами предлагаете…
— Выйти можно, но только до деканата и только если вы придете туда, чтобы забрать документы.
— Не вариант.
— Отчего же?
— Я же не знаю, где они лежат, — досадливо кусаю губы.
— В таком случае, что же вы хотели попросить?
— Да хотя бы горячей воды в общагу…
— В пределах домашнего задания, Змеиная.
— Ах, задания… Хотела спросить, можно хотя бы формулировку его услышать? Так, чисто в целях придания некоторой конструктивности диалогу…
Глаза дракона недобро сужаются.
— А вы попросите у своих однокурсников, уверен, вам они не откажут.
Уф-уф.
Оборачиваюсь к аудитории и уже делаю шаг к Миле, как голос ректора снова заставляет замереть:
— Полагаю, можно спросить и кого-то поближе.
Оборачиваюсь к оборотню, традиционно сидящему на первой парте и… понимаю, что так и не запомнила его имя.
— Можешь, пожалуйста, сформулировать задание? — обращаюсь к парню, искренне надеясь, что отсутствие имени никто и не заметит.
— Дайте ей свою тетрадь, студент Вордан, — слышу за спиной и резко напрягаю все извилины.
Вордан-Вордан-Вордан! Всё, я запомнила.
Оборотень протягивает мне тетрадь, глядя с искренним сочувствием, а у меня в голове вдруг что-то щелкает.
Тетрадь… записи… всеобщий!
Ш-ш-ш-ш!
Я же не пойму ни слова!
Ладно, главное не спалиться, главное не спалиться, а то тогда точно придется искать свои документы в деканате!
— К сожалению, мне это не по силам, — трагически произношу, глядя в тетрадь, — но я обещаю очень стараться, чтобы это исправить!
— Н-да? — бросает ректор скептично, затем встает со своего места и заглядывает мне через плечо. — И что же настолько непосильное вы видите в описании системы начисления баллов по предмету в течение семестра?
Черт, надо было хотя бы страницу перевернуть.
— Как и всякая система, она пугает меня своей неумолимостью, — покаянно произношу.
Пауза.
— Задание откройте. — Слышу подозрительное. Точнее, подозревающее.
Вздыхаю и перелистываю на последнюю заполненную станицу, разумно предположив, что задание скорее всего записывалось в конце пары. Но в процессе перелистывания замечаю, что несколько отдельных строк аккуратно выведены на самом последнем листе тетради. Точно так же домашнее задание записывала Мила, чтобы всегда была возможность посмотреть темы, и не листать в поисках задания всю тетрадь. Сидели они с оборотнем на последней паре вместе, поэтому…
Эх, кто не рискует, тот не ест лягушек соседей!
Открываю страницу и делаю вид, что вчитываюсь.
— Как я уже говорила, — вновь патетично заявляю, — пока мне это не по силам, но… — тихий смешок за спиной и стремительно краснеющие щеки оборотня сбивают меня с мысли, и я внимательнее вглядываюсь в ровные и совершенно непонятные строчки.
Что не так?
— Надо признать, Змеиная, — голос ректора вибрирует непонятными интонациями, — что такое даже мне не всегда под силу.
