Иногда мы с ним уезжали на мероприятия Совета, на которых глава должен был присутствовать с супругой. Это случалось довольно редко, и мы почти никогда не задерживались на них дольше получаса. Если среди присутствующих был Вульфус, Зорт не упускал возможности поиздеваться над ним, выставляя напоказ свои якобы пылкие чувства ко мне. Я же в такие моменты старалась ни о чем не думать или представляла, что нахожусь где-то очень далеко. Эти поездки не нравились мне, и я была благодарна своему мужу за скрытный нрав, за то, что ему, как и мне, не терпелось вернуться и запереться в своей спальне.
Дома мне было спокойнее. Присцилла относилась ко мне по-доброму: старалась развеселить мебелью и различными безделушками, которые то и дело перетаскивала в мою комнату, хоть я и оставалась к ним равнодушна. Однажды я услышала волокиту в коридоре и, открыв дверь, наткнулась на Присциллу в сопровождении двух незнакомых мужчин. Они несли белую детскую кроватку с красивыми резными узорами.
Пока я растерянно глядела на них, Присцилла распорядилась, чтобы новую мебель внесли в комнату и поставили рядом с моей кроватью. Потом она поспешно вывела носильщиков на улицу и вскоре вернулась ко мне. Я стояла на том же месте.
Присцилла вздохнула.
– Ну не думала же ты, в самом деле, втихаря родить ребенка и прятать его здесь? – сказала она.
Я почувствовала, как глаза наполняются слезами, и покачала головой, смахивая их.
– Ну, ну, перестань, – Присцилла подошла и обняла меня. – Хозяин тоже не дурак, уже неделю как догадался.
Я с ужасом взглянула на нее.
– Что мне делать?
– Не болтать. Пусть все думают, что это его ребенок. Это на руку и ему, и тебе.
– Но ведь все знают, что…
– В этом доме умеют держать язык за зубами. А для остальных – вы обычные муж и жена, а теперь еще и будущие родители. Видишь? Ничего необычного.
– Твоя мудрость не знает границ.
Я вздрогнула, осознав, что мы с Присциллой больше не одни. Олен Зорт стоял в дверях и с ухмылкой глядел на нас.
– Улыбнись дорогая, у нас будет ребенок, – протянул он и, громко рассмеявшись, добавил: – А старуха дело говорит. Это и правда мне на руку.
Он вышел, все еще ухмыляясь. Когда его шаги затихли, Присцилла возмущенно фыркнула.
– Старуха! Это я-то старуха? Да я лет на двадцать его младше!
Я чуть улыбнулась и обняла ее. На душе стало легче, и я отчетливо почувствовала, что у меня есть ради чего жить. Я не хотела это потерять.
На следующий день я проснулась от того, что в доме шли шумные и суетливые работы. Спустившись в гостиную, я увидела множество незнакомых людей, наводивших везде порядок. Завидев меня, Присцилла пояснила, что Зорт нанял слуг, чтобы подготовить прием. Он решил устроить званый ужин, на котором объявит о моей беременности. Эта новость встревожила меня, но привыкнув подавлять свои чувства, я присоединилась к всеобщей подготовке.
Несколько девушек во главе с Присциллой нарядили и причесали меня. Под моим длинным платьем чуть проступал округлившийся живот. Я выдохнула и спустилась в сад.
Я стояла подле мужа и, не глядя, пожимала руки прибывавшим гостям. Зорт пригласил только представителей главных семей Совета с супругами, хотя многие приезжали одни. В числе таких оказался и Вульфус.
– Прошу извинить мою супругу, – холодно сказал он. – Наш сын приболел, и ей пришлось остаться с ним.
– Дети – это святое, – кивнул Зорт и хитро заулыбался. – Кому как не мне об этом знать. Не так ли, дорогая?
Вульфус метнул на меня взгляд, и я, не в силах ничего произнести, лишь слабо кивнула.
– Спасибо за приглашение, – пробормотал Вульфус и скользнул мимо меня в дом.
Когда все гости были уже в столовой (я отметила про себя, что Кларк не приехал, но старалась не думать об этом), мы с Зортом прошли внутрь и сели во главе стола. Я была так погружена в свои мысли, что механически встала вслед за ним, когда он поднял бокал, механически улыбалась, когда он что-то говорил, и механически поблагодарила всех, когда начались бурные овации и поздравления.
Подали ужин. Я была не в силах ничего есть, чувствуя на себе пристальный взгляд Вульфуса. Несколько раз я думала о том, чтобы сослаться на плохое самочувствие и скрыться в убежище своей спальни. Я уже собиралась сделать это, как вдруг дверь в столовую отворилась, и слуги проводили внутрь Кларка.
– Прошу прощения, – сказал он и отвесил поклон Зорту. На меня он даже не взглянул. – Примите мои поздравления.
Я осознала, что уже несколько долгих лет не видела своего брата, не слышала его голос. Я глядела на него и не могла поверить, что это тот же веселый кудрявый мальчик, которого я так любила в детстве. Прошлое казалось мне давно забытым сном, а Кларк – совсем чужим человеком, но мне так хотелось отыскать в нем остатки нашей прежней дружбы. Я так надеялась, что он простит меня, что мы снова будем частью друг друга, как это было раньше и как должно было быть всегда.
Кларк был сломан, а его сердце иссечено чередой предательств и жестоких слов. Мне так больно осознавать, что если бы я не изменила ему в своей любви, все могло бы быть иначе, но вместо моего братика, на меня смотрел облысевший неопрятный чужак, один глаз которого был изуродован опухшим багровым шрамом, а второй стеклянным, ничего не выражающим взглядом. Он выглядел очень болезненным, серым и отрешенным, будто оживший мертвец.
Весь оставшийся вечер я смотрела на него и думала, в каких словах выразить ему все, что беспокоило меня. Как заговорить с ним спустя столько лет молчания? Я понимала, что не могла выговорить даже его имени. Казалось, я расплачусь, стоит мне предстать перед ним.
Когда я очнулась от своих мыслей, гости уже уходили. Я кинулась к выходу, рассеянно кивая тем, кто благодарил меня за ужин, и всюду искала Кларка. Заметив его почти у самого выхода, я проскочила сквозь толпу, и даже не зная, что скажу, дернула его за плечо.
Он обернулся и бросил на меня полный ненависти взгляд. Он ничего не сказал. Я подумала о том, чтобы обнять его, но не могла решиться. Хотела прошептать: «Прости», но не получалось. Я поняла, что дрожу и плачу, поняла, что нужно сказать хоть что-нибудь, хоть как-нибудь попытаться вернуть его. Он отвернулся.
– Как бы я хотела родиться заново, – сказала я.
Он ненадолго замер, но почти сразу ушел, не оглядываясь. Я зарыдала в голос, не заботясь о том, что обо мне подумают. Я как будто забыла, где нахожусь.
Кто-то обнял меня и увел в дом. Я увидела перед собой ласковое лицо Присциллы, которая усадила меня на кровать и подала стакан воды. Впервые за долгое время на меня нахлынула безудержная тоска по Саликсу и Лие. Если бы они были рядом, они бы помогли найти правильные слова. Они бы знали, что нужно сделать. Лия творила такие чудеса, от которых захватывало дыхание. Неужто она не смогла бы вернуть мне Кларка? Я корила себя за то, что никогда не просила ее об этом, понимая, что упустила свой шанс.
