Но сообщение так и не пришло. Ни во время занятий, ни потом, когда Алёна вышла на улицу и внимательно огляделась. На стоянке обнаружились только преподавательские автомобили да студенческие велосипеды.
Затарахтело: Алёна встрепенулась, но понурилась, когда вместо хищного байка подъехал красненький скутер, нагруженный коробками с пиццей.
Алёна стиснула зубы и достала телефон. Промахиваясь мимо букв, она набрала одно-единственное слово:
«Привет!»
На смайлик она не решилась.
После томительных пяти минут телефон звякнул: «Привет. У тебя все норм?»
Алёна медленно выдохнула. Он все же ответил! Коротко, сухо – но ответил! И интересуется ее делами.
«Да, все норм. А у тебя?»
«Все ОК. Извини, занят сейчас».
После этого, само собой, продолжать переписку было невозможно.
Алёне все стало ясно. За пятью словами она прочитала и обиду, и презрение, и разочарование, и нежелание продолжать знакомство, и все прочее, от чего на душе стало так гадко – хоть плачь. Слезы тут же защекотали переносицу. Алёна что было сил сдавила ее двумя пальцами и сдержалась.
Она начала спускаться с крыльца и ее окликнул Валентин:
– Алёнка, погоди! – он догнал ее и пошел рядом. – Пройдусь с тобой. До дома провожу, – пояснил он. – Ты недалеко живешь, да?
– В соседнем квартале, – уныло отозвалась Алёна.
Валентин начал с энтузиазмом рассказывать, как вчера было прикольно зайти в гримерку к звездам, и как он познакомился с их менеджером, и хотя ему ничего конкретного не обещали, дали адрес, на который можно выслать записи с видеопробами, чтобы их посмотрел арт-директор какого-то там суперкрутого шоу в суперкрутом московском клубе, где мечтал выступать Валентин. Потом он на ходу изобразил пару сценок для ближайшего сезона университетского КВНа, и пригласил Алёну на репетицию.
От его болтовни Алёна немного оживилась. Как бы то ни было, от Валентина исходила мощная живительная аура. Он умел быть обаятельным и непринужденным.
Но потом она вспомнила свои беды и опять повесила нос.
– Ничего себе, домик! – присвистнул Валя, осматривая будку охранника на въезде, ажурные ворота с кодовым замком и архитектурные изыски на фасаде элитной новостройки.
– Я бы тебя пригласила, но я с мамой вчера сильно повздорила, – виновато улыбнулась Алёна. – У нас сейчас дома обстановка на грани конфликта.
– Ты давай мирись с ней поскорее, – кивнул понятливый Валентин. – Я со своей тоже иногда цапаюсь, но в целом она у меня понятливая. Хоть и училка. Ладно, пока! Пойду-ка я домой, учебники полистаю. У нас ведь новый профессор лекцию читать будет… как там его… дед этот… Онежин! А у меня хвост. Надо договариваться о зачете. Пожелай мне удачи. Чую, будет возня с этим старым хреном… Слушай, а может, ты со мной позанимаешься немного? Если время есть, конечно...
– Хорошо, – улыбнулась Алёна. – Для тебя найдется время.
Она поднялась к себе, отказалась от обеда – кусок не лез в горло! – и решила попросить совета у мудрых людей.
Она позвонила подруге Гуле. На экране появилось отчаянно зевающее скуластое лицо.
– Чего стряслось? – поинтересовалась подруга. – Что за срочный разговор? Что за дело горит? Подождать не может? Я через два дня приеду. Ох и устала я тут… хочу домой, в наш родной универ!
– Разговор срочный и дело безотлагательное, – сказала Алёна. – Я влюбилась и не знаю, что делать.
После этого заявления подруга сразу проснулась и уткнулась носом в экран.
– Влюбилась? А как же прекрасный Валентин? Это не про него речь?
– Нет. Слушай…
Алёна рассказала ей все. Гуля не перебивала, глаза у нее были круглые и изумленные.
– Понятия не имею, что тебе посоветовать, – развела она руками, когда Алёна закончила рассказ. – Я ведь еще не настоящий психолог. Я только учусь… причем на психолога детского. А ты девочка взрослая. Вон, влюбилась. Во взрослого мужика. Кстати, подозрительный он у тебя какой-то. Я бы тебе посоветовала держаться Валентина. Он хоть и золотой мальчик, но простой, понятный. И на него можно влиять.
– Я не хочу ни на кого влиять!
– А чего хочешь?
– Чтобы все как-то решилось.
– Ну так решай. Ответь сама себе: что произойдет, если ты не послушаешь маму? Скандал? Тебя выгонят из дома и лишат наследства? Поставят в угол на горох? Сошлют в монастрырь или заграницу? Нифига подобного. Ну, повыступает твоя мамочка. Сыграет спектакль «Неблагодарная дочь – горе в семье». А ты кивай, соглашайся, вздыхай и поступай по-своему. Найди подработку, сними квартиру. Конечно, больше ответственности придется тянуть, но и свободы будет больше. По-моему, оно того стоит. Мамуля первая к тебе прибежит умолять вернуться, вот увидишь!
– Пока я вижу, ты и правда до настоящего психолога не доросла.
– А ты вообще ни до чего не доросла. И до байкера своего тоже не доросла. Ждешь, что он будет с тобой нянькаться? Давай, горе мое! Сделай первый шаг. Объясни ему все понятно.
– Он не хочет со мной общаться!
– Вот еще обидчивый какой дяденька! Впрочем, я бы на его месте тоже обиделась. Но он отойдет. Если все, что он тебе говорил – правда. Про то, какая ты для него уникальная личность, и про первобытные инстинкты. Однако прости Алёна, отключаюсь. У меня дел по горло, надо вещи собирать. А ты напиши этому мужику еще пару раз. Но не перестарайся – себя тоже уважать надо. Дай ему сутки на раздумье, а потом пиши.
«Да, – сказала себе Алёна, когда экран погас. – Надо написать ему. Или позвонить. Сделаю это завтра после занятий, если он не объявится раньше.
Приняв решение, она взялась написать другое письмо, которое следовало отправить еще пару дней назад – таинственному профессору Онежину, с которым, наконец, должна будет состояться завтра встреча.
Наверное, он уже прилетел из Шанхая, или куда он там ездил заниматься наукой, а теперь у себя в Тридевятово, сходив в баньку, качается на гамаке под березой, готовится к лекциям, а Надежда Абрамовна кормит его яблочным киселем!
Алёна вздохнула – она не отказалась бы сейчас попробовать яблочного киселя и послушать альпинистские истории Надежды Абрамовной. И чтобы за забором Жека перебирал мотоцикл и отпускал шуточки...
Алёна написала:
«Уважаемый Григорий Григорьевич! Большое спасибо за ваш щедрый подарок – метеорит Кампо-дель-Сьело! Очень жаль, что не удалось застать вас в Тридевятово, но я провела замечательный день с Надеждой Абрамовной и вашими дружелюбными соседями. Было как в детстве на каникулах!
С нетерпением жду лекции, чтобы поблагодарить вас лично.
С уважением
Алёна Сестрицына»
Она отправила письмо и какое-то время ждала ответа, но не получила. Это ее расстроило еще сильнее.
