Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
– Как и глазеть на витрины под предлогом прогулки, – заметил Самарин.
– За это очень серьезное и суровое наказание. Тут вопрос безопасности девочек. Наименьшее, что ожидает такую ученицу, – это полугодовой запрет на встречу с родителями. Так что это невозможно, – повторила она. – Девочки очень скучают по дому. Ни одна из них не отважится на побег.
– Только, если она не в отчаянии.
– В отчаянии? О чем вы говорите, бога ради?
– Без понятия, – признал Самарин. – Однако я очень сомневаюсь, что барышню Климову выкрали. Как вы себе это представляете? Средь белого дня, на оживленной улице, в толпе пусть и увлеченных разглядыванием безделушек институток? Бред! Она могла хотя бы закричать.
– А Вера Драгунова? Она вышла из дома подруги в кондитерскую, что в двухстах метрах от дома! И больше не вернулась…
– Тут другое, – хмуро ответил Самарин. – Она была одна. Скорее всего ее затянули в проезжающую карету. Если похитители выбрали подходящий момент, то никто этого не заметил.
Островская перепуганно смотрела на него.
– Как это возможно? Она бы закричала или…
– Необязательно. Они могли усыпить ее хлороформом, ударить или просто пережать артерию.
– Не понимаю. Что общего с этим имеет артерия?
– Сонная артерия – самая большая артерия, обогащающая мозг. Она транспортирует насыщенную кислородом кровь. На латыни она называется arteria carotis communis. Слово «carotis» происходит с греческого и означает «оглушение» или «сон». Уже давно замечено, что нажатие в этом месте приводит к потере сознания.
– Я не знала.
– Ничего странного, этому не учат в Институте благородных девиц.
– Точно, – улыбнулась учительница. – Тогда достаточно будет нажать тут? – Она коснулась своей шеи.
– Не совсем. Скорее тут, – показал Самарин.
Кожа девушки пылала, офицер ощутил под пальцами учащенный пульс. «Настолько нельзя притворяться», – подумал он.
Он провел пальцами по щеке Островской, наклонился и прижался к ее губам властным поцелуем.
– Анна, – прошептал он. – Анна…
Она на удивление сильно сжала его плечи. Его ладони скользнули под шубу девушки, коснулись груди и талии, обхватили бедра. Она не уклонилась от такого прикосновения, а, наоборот, придвинулась.
Он задрал край длинного, по щиколотки платья, провел руками по икрам, ощущая скользкий шелк под пальцами. Его остановил внезапный рывок – карета остановилась. Они приехали к институту. Самарин выругался, пересаживаясь на свое место.
– Если бы я не была дамой, то добавила бы еще несколько гадких слов, – отозвалась учительница. – Жаль, что мы не поехали окружной дорогой, – игриво добавила она.
Офицер неуверенно кашлянул. Островская решительно выбивалась из всех стереотипов. С одной стороны, она знакомила учениц с запрещенной цензурой историей Польши, с другой – не имела ничего против поцелуев с россиянином. Если бы только поцелуев… Было не похоже, что ее мучают угрызения совести, как раз, наоборот, она вся светилась. С малиновым румянцем на щеках она выглядела воплощением греха.
– И куда я только смотрел? – пробубнил Самарин.
– Простите?
– Ты самая красивая женщина, каких я встречал, – искренне сказал он.
– Мы предостерегаем учениц от ловеласов, желающих соблазнить невинную девушку с помощью сладких слов, – заявила она с наигранной серьезностью.
Он ответил ей улыбкой и выскочил из кареты. Со стороны школы приближался капитан Плевша. Судя по виду, совершенно несчастный капитан Плевша.
– Вижу, вы уже знаете об исчезновении Климовой? – сказал он вместо приветствия.
Самарин кивнул.
– И что вы об этом думаете? – спросил капитан, игнорируя учительницу.
– Трудно сказать. – Самарин пожал плечами. – Я не следователь, и в глаза не видел барышню Климову. Теоретически существует только две версии: или ее выкрали, или это какая-то любовная афера.
– Анна Петровна, вы не заметили ничего странного в поведении воспитанницы? – спросил Плевша. – У нее был жених или какая-то симпатия?
– Нет, – решительно отрицала учительница. – Девочки говорят об этом неустанно. Ну, по крайней мере, те, кто постарше. Показывают фотографии, иногда читают письма вслух. Наташка никогда этого не делала. Бывало, даже подруги дразнили ее, но она отвечала только улыбкой.
– Делала хорошую мину при плохой игре или ее это действительно не интересовало? Сердечные дела так важны для молоденьких девушек.
Островская нахмурилась и задумчиво прикусила губу.
– Я не обращала на это внимания, – призналась она. – Однако сейчас, когда вы спросили…
– Ну?
– Мне кажется, что это была снисходительная улыбочка. Такая, словно у Наташи была какая-то тайна.
– Что будем делать? – спросил жандарм у Самарина.
Полковник поднял брови: тайная полиция не должна ничего объяснять военному, а его полномочия касались исключительно анклава, о чем Плевша прекрасно знал. Разница в званиях не имела никакого значения; приглашая полковника к участию в расследовании, жандарм пытался разделить с ним ответственность. Если что случится, вина будет не только на тайной полиции, но и на армии. В нормальной ситуации Самарин с детской непосредственностью и почти удовольствием отказался бы от участия в расследовании. Но ситуация не была нормальной. Уже нет. Поскольку глаза Анны Петровны потемнели от беспокойства, а сама женщина смотрела на него так, словно он был всемирно известным экспертом по поиску пропавших девиц.
– Вы поговорите с подругами пропавшей, а мы обыщем ее вещи, – сказал он.
– Слушаюсь, ваше высокоблагородие!
– Ее вещи? Это невозможно, – запротестовала Островская.
Самарин бесцеремонно схватил учительницу за руку и потащил за собой.
– Ты хочешь, чтобы ее нашли? Тогда помоги мне!
– Ладно, Саша, – покорно сказала она. – Я сделаю то, что ты хочешь. Только бы найти Наташку.
– Где ее комната?
– На втором этаже. Наташа живет с несколькими девочками. Это тут, – сказала она через минуту.
Комната ничем существенным не отличалась от других: кровати вдоль стены, разделенные небольшими шкафчиками для личных вещей учениц, в углу – печь, посредине – большой круглый стол. Сидящим за столом девушкам было около девятнадцати. Увидев Островскую, они поднялись и присели в реверансе, только потом перенесли свое внимание на офицера.
– Это полковник Самарин, – коротко представила учительница. – Он помогает найти Наташку. Барышни: Бестужева, Корсакова, фон Ренненкампф, Голицына, Шереметьева и Буйницкая.
Девушки снова присели в реверансе, обрушив на него свои любопытные взгляды.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
