- Так подпишите и расслабляйтесь дальше, а мне ещё в «Ирбис» возвращаться, а потом домой на общественном транспорте.
- Зануда! Давай сюда! Здесь? Здесь? И здесь?
- И здесь, - ткнула Рита в нижнюю строчку отчётной ведомости.
Она не шутила. Ирина Семёновна буквально проела плешь Михаилу Леонидовичу, а тот в свою очередь Рите, чтобы та оформила должным образом благотворительность «Ирбиса» «Русскому богатырю». Почему нельзя это сделать дома, Рита не знала, впрочем, Матвей с семьёй жил в пригороде, в таунхаузе, а Михаил на Васильевском острове.
- Я пойду? - спросила Рита через несколько минут тишины, Матвей с азартом изучал просторы инстаграма. Наверное, он действительно не поднимал головы последние полгода, если простое времяпровождение приводило его в такой восторг.
- Давай, - подмигнул Матвей. - На свой счёт только не принимай, - зачем-то добавил он. - Ушла в «Ирбис» и правильно сделала, - он улыбнулся и мечтательно проговорил. - А ещё у меня завтра выходной.
Рита улыбнулась в ответ и выскользнула из кабинета. Грядущим выходным и каникулам, в отличие от всего окружения, Рита не могла радоваться. Если бы она могла куда-то отправиться в путешествие... но денег не было, да и цены на новый год нещадно кусались.
На первом этаже встретился Марат, он широко раскинул руки, приветствуя Риту.
- Какими судьбами, Маргарита Ивановна?
- По служебным надобностям, - смеясь, ответила она.
- Похорошела, повеселела, - Марат обошёл вокруг Риты. – Тоже, что ли, уйти на вольные хлеба? Вон, что свобода от деспотизма начальства делает. Румянец, улыбка, глазки блестят.
- Свобода, конечно, - Рита засмеялась в голос. - У меня рабочий день часов по двенадцать, - пояснила она.
- Марат, боюсь спросить, зачем тебе румянец, улыбка и глазки? - Рита вздрогнула от знакомого голоса. До мурашек по коже, под кожей. До боли. Серёжа! - Привет, Ритуль, - проговорил он, как ни в чём не бывало, улыбнулся так же, как всегда, только против обыкновения остался стоять на месте, не обнял, не поцеловал, держал дистанцию.
- Привет, - Рита нашла в себе силы улыбнуться.
- Хорошо выглядишь.
- Спасибо, - Рита не спорила, против обыкновения она знала, что выглядит действительно неплохо.
- У тебя индивидуальное сейчас? - Марат обратился к Серёже, глянув на часы.
- Да, в девятом зале.
- Ясно, - негромко засмеялся Марат, покосился на Риту, а потом, сославшись на занятость, ушёл.
- Ты стал брать индивидуальные занятия?
- Исключения делаю... - неопределённо ответил Серёжа. - А ты занимаешься?
- Нет, - Рита вздохнула. Она бы хотела заниматься. Все годы в «Русском богатыре» Рита занималась единоборствами, в лайтовом режиме, «для себя», но ей нравилось. И она откровенно скучала по занятиям, прыжкам из упора лёжа, бёрпи, боям с тенью, работе на лапах, спаррингам с Серёжей. – Абонемент в фитнес-клуб стоит, как билет в космос, - улыбаясь, проговорила Рита.
- Так, а здесь? - Серёжа нахмурился. - Здесь половина «Ирбиса» вечерами пасётся. Мужская половина, конечно, - он поправился.
Рита снова улыбнулась. Представить здесь ту же Ирину Семёновну – высокую, пышнотелую даму предпенсионного возраста, Рита не могла даже со своим богатым воображением. Джен почему-то тоже. Особенно Джен. Русоволосая, бледная почти до прозрачности, Джен не вписывалась в интерьеры спортивного борцовского зала.
- Мне далеко ездить, - напомнила Рита. Она озвучила лишь частичную правду.
Спортивный клуб «Русский богатырь» находился недалеко от центрального офиса «Ирбиса», несколько остановок на автобусе, в хорошую погоду можно и пешком пройтись. Рита просто боялась приходить в некогда родные стены. Боялась встречи с Серёжей. Панически и иррационально. А сейчас стояла с ним в узком проходе, смотрела на его улыбающиеся глаза, знакомую футболку с эмблемой и надписью клуба, видела, как машинально он прощается с детьми и их родителями, уходящими с тренировки, потирает ладонью правой руки запястье левой, и ничего страшного не происходило. Стены на месте, небо не упало на землю, климат не сменился. Внутри у Риты спокойно, даже как-то весело.
- А хочешь, сейчас позанимаемся, - предложил Серёжа. Рита удивилась.
- Сейчас?
- А что? Ты уже здесь, мне до индивидуала сорок минут ещё, успеем, - Серёжа благодушно улыбнулся и пожал плечами.
- Формы нет…
- Зачем тебе форма? - он оглядел Риту с ног до головы. – Футболку я тебе найду, джинсы на тебе удобные. Я же не собираюсь тебя гонять до седьмого пота, просто посмотрим, что ты помнишь, а позже, может, созреешь на тренировки.
- Ладно, - Рита согласилась. Она ничего не теряла. Строгого времени для возвращения на рабочее место у неё не было, главное – привезти злосчастный документ Ирине Семёновне, хоть в самом конце рабочего дня. А домой не хотелось тем более. Снова слёзы, ночные разговоры, бегущие строчки, буквы, слёзы…
После небольшой разминки, а Серёжа действительно учитывал состояние мышц Риты и отсутствие формы для занятий, он надел «лапы» для единоборств и с хитрой улыбкой подозвал девушку.
- Посмотрим, что ты помнишь, - он показал взглядом на спарринговые перчатки с открытыми пальцами, и Рита надела их. Оказывается, Серёжа помнил Ритину нелюбовь к боксёрским, большим перчаткам. На спарринги она всегда выбирала лёгкие перчатки для ММА или для рукопашного боя. Рита никогда не сбивала себе руки, удар был хоть и поставленный, но не сильный, а тренировать силу ей не хотелось. Она получала удовольствие от тренировок, но никогда не стремилась повысить выносливость или добиться высших результатов. Серёжа это отлично знал и, оказалось, помнил.
Через десять минут ударов по «лапам», когда Серёжа просто дразнил девушку, внезапно отводя руку, отклоняясь от Ритиного удара, будто тот мог нанести серьёзный вред, он всё-таки нахмурился и сказал:
- Ритуль, это не дело, - он покачал головой. – Ты всё забыла, что ли? Иди сюда, - он сбросил «лапы» под ноги, обошёл Риту со спины, обнял с двух сторон руками, взяв её кисти в свои ладони, скинул перчатки. Рита смотрела на свою маленькую ладонь в большой руке Серёжи и ощущала дежавю. Она уже видела это, чувствовала. – Вот так пальцы складывай, кисть расслабь, молодец, - он загибал её пальцы по одному, - вот так. И, бьём! Выпад.
Рита оказалась прижата спиной к груди Серёжи, он держал её руки, руководил ими, грел в своих ладонях. В общем-то, он не делал ничего, что не делал до этого, и в движениях его не было никакого сексуального подтекста, всё это лишь мерещилось Рите, как и своё учащённое дыхание и прикушенная нижняя губа. Рита прикрыла глаза, на мгновение облокотилась на Серёжу сильнее, интуитивно поддаваясь древней, как мир, тяге, потёрлась о крепкое мужское тело спиной, вздрогнула от жара, разлившегося во всём теле и особенно внизу живота, упёрлась попой в пах Серёжи и замерла. Медленно покрываясь краской стыда.
