Кто шагает дружно в ряд?Пионерский наш отряд!Сильные, смелые.Ловкие, умелые.Ты шагай, не отставай,Громко песню запевай!
Глава 26
Андрей лежал на продавленной кровати в дальней обшарпанной комнатенке. Штукатурка со стен давно поотваливалась, где больше, где меньше. Из-под нее выглядывала старая каменная кладка. На стене с окном над земляным полом можно было разглядеть бесформенную колонию мха. Сюда на север, понял Андрей.
Он не знал, как здесь оказался. Последнее, что запомнил, да и то словно в густом ватном тумане, был раструб от баллона – струя прямо в лицо. А потом темнота. Когда пришел в себя, немного подташнивало и очень хотелось пить. На тумбочке рядом с кроватью стоял большой кувшин с холодной водой и два стакана. Сел на кровати – да, голову подкруживало, но терпимо, – и стал пить прямо из кувшина. Подумалось – а вдруг туда подмешали какую-то гадость? И тут же следом – ну, подмешали, дальше что? Умирать от жажды?
Нет, не били. Не издевались. В углу поставили парашу – биотуалет. Несколько раз в день приносили сигареты, еду и воду, чистые полотенца. По утрам заходил один из «младших» – Андрей его узнал, это был не тот, который стрелял; заносил теплые мокрые банные полотенца – мол, душ предложить не можем. Андрей потребовал вино и кофе – принесли и то и другое. Телефоны и ноутбук, конечно, отобрали. Наручники не надевали. Слух в тревожной тишине до предела обострился. Было ясно, что окно патрулируется снаружи, а дверь – из коридора. Бежать Андрей не пытался – а зачем? Если не убили вместе с Доком, значит, что-то для него готовится. Не было страха. Не было ненависти. Одно лишь отвращение. Такое, на уровне безусловного рефлекса, как у человека при виде какой-нибудь гадости – уховертки или, скажем, ядовитой змеи.
Утром третьего дня, после завтрака, дверь открылась. Вместо привычного охранника вошел «старший» – лет сорока, подтянутый, невысокий, чернявый, с клювовидным носом, с пустыми руками и, очевидно, без оружия. Походка была пружинящей, моторика движений выдавала силу, ловкость и быстроту реакции. Андрей смерил его взглядом с головы до пят – на грифона похож. Ну вот, погоняло и готово.
– Меня зовут… – начал Грифон.
– Мне неважно, как тебя зовут, – тихо сказал Андрей. – Я не собираюсь запоминать твое имя. А «ты» говорю, потому что не считаю за человека. Тебе понятно, мразь?
Андрей приготовился к удару, но ничего не последовало. Грифон спокойно подошел к окну, остановился спиной к Андрею.
– Вы совершенно зря пытаетесь вывести меня из равновесия. Это бесполезно.
– Я не пытаюсь вывести из равновесия. Ты мне безразличен.
– Достойный ответ, Андрей, достойный. – Грифон открыл окно, слабый ветерок тут же притащил запах цветущего сада. – Впрочем, вы все правильно делаете. Вы же прекрасно понимаете, что я здесь не для того, чтобы причинить вам вред.
– Зачем ты его убил? – Андрей встал с кровати, сделал два шага и прислонился спиной к крашеной двери, некогда белой, а теперь покрытой мелкой сеточкой грязных трещинок в облупляющейся краске.
– Я не убивал.
– Какая разница – стрелял твой охранник!
– Этот возомнивший о себе идиот был убит, потому что не представлял никакой ценности, – безразлично ответил Грифон. – Он собирался применить физическое насилие и был закономерно обезврежен.
– Автоматными пулями в ответ на взмах руки?! – вскипел Андрей.
– Да хоть бы и так, – Грифон отвернулся от окна и встал лицом к Андрею, подпиравшему входную дверь. – Андрей, успокойтесь. Садитесь, – Грифон указал на один из двух стульев и, не дожидаясь, сел на второй сам. Андрей остался на ногах.
