Часть третьяВ городе...
14
В этот вечер Сюзанна легла спать, так никому и не показав свою находку — золотую мезузу.
И это при том, что тогда, в ванной, первой мыслью было — надо бежать и показать находку медсестрам. Ей хотелось показать ее всем, кого она встретит, так как поначалу была уверена, что нашла доказательства своего полного умственного здоровья и что явления мертвецов — вещь гораздо более загадочная, чем простые галлюцинации.
Чуть позже она передумала и решила соблюдать осторожность. Ей вдруг пришла в голову мысль, что у нее в тот момент начался какой-нибудь новый приступ болезни и золотая мезуза ей только мерещится. Она попробует показать ее кому-нибудь, и внезапно окажется, что у нее в руке зажата скомканная бумажка или винтик, словом, ерунда. Лучше подождать, отложить находку в сторону, а когда ясно будет, что она точно находится в сознательном состоянии, тогда она сможет убедиться в реальном существовании этого блестящего предмета.
К тому же ей теперь вовсе не хотелось, чтобы мертвецы, вышедшие из могил, оказались бы чем-то реальным для нее. Тогда, в разговоре с Макги, она просто шутила, не задумываясь над такой перспективой. Сейчас такая возможность, пусть совершенно дикая для разума, но все-таки существующая, угнетала ее еще больше, чем возможность закончить свои дни в сумасшедшем доме. Ее ум ученого просто не мог смириться с призраками, облекшимися в плоть. Она всегда смеялась над коллегами по работе, если они верили во что-то сверхъестественное. Она выдержала нечеловеческие муки своих кошмаров только потому, что верила в разумное объяснение их причин — травму мозга. Но если причина в другом, если эти призраки — реальность...
Что тогда?
Что ее ждет?
Она посмотрела на себя в зеркало и увидела, что похожа на затравленного зверька.
Перед ее мысленным взором теперь открывались новые пропасти ужасов и кошмаров.
Что будет дальше?
Она прогоняла от себя эти мрачные мысли. Да и какой смысл строить предположения сейчас, когда она еще не знает, существует ли медальон на самом деле или он ей мерещится.
Кроме того, на нее уже начало действовать снотворное.
Веки наливались тяжестью, мысли расплывались. Сюзанна осторожно завернула мезузу в полоску бумажного полотенца.
Она вышла из ванной, погасила свет. Забралась в кровать и положила маленький сверток в верхний ящик столика, рядом с бумажником. И задвинула ящик со своей тайной.
Снотворное действовало, подобно огромной волне, сон накатывался на нее сверху, опуская вниз, вниз.
Она потянулась к выключателю, чтобы погасить свет настольной лампы, но тут заметила, что в палате забыли включить дежурное освещение. Если она погасит лампу, то окажется в полной темноте, если не считать слабого отсвета из-под двери в коридор. Такой вариант ее не устраивал, она решила спать со светом.
Сюзанна лежала на спине, глядя в потолок, стараясь ни о чем не думать. Минуту спустя она рухнула в сон, словно кто-то внезапно выключил ее.
* * *
Четверг. Утро. На небе снова тучи. Между ними редкие полоски синего неба — проблески во мраке.
Проснувшись, Сюзанна некоторое время лежала неподвижно, рассматривая небо за окном, и лишь потом вспомнила о сокровище, запрятанном в ящике стола.
Она села в кровати, приподняв ее изголовье, взбила волосы на голове. Открыла ящик. Сверток лежал на том же месте, куда она вчера положила его. Значит, ей это все не приснилось. Она взяла его и держала на ладони, не решаясь открыть. Наконец развернула бумагу.
Медальон лежал на белой бумаге. Золотая цепочка спуталась в клубок и поблескивала.
Сюзанна взяла предмет в руки и разглядела его со всех сторон. Медальон существовал на самом деле, в этом не было никаких сомнений.
Из этого обстоятельства следовал только один вывод — «мертвецы» на самом деле существовали, как бы невероятно это ни звучало.
Призраки?
Она вертела мезузу в руках, перебирала цепочку и пыталась привести в порядок свои мысли. Неужели всерьез можно думать о призраках? Неужели это возможно? Весь ее жизненный опыт восставал против такой гипотезы, отвергал ее. Она просто не могла перескочить через него и поверить в сверхъестественное.
Но даже если бы она была с самого начала настроена на мистические объяснения, существовало одно обстоятельство, которое путало все карты. Это был все тот же медальон. Если призраки появлялись и исчезали в мгновение ока — как Харш вчера из ванной комнаты, — то вместе с ними должен был исчезнуть и медальон. Однако он здесь, у нее в руке.
Вчера, под воздействием снотворного, она не сообразила, что реально существующий медальон не мог быть доказательством теории призраков. Он доказывал только то, что люди, являвшиеся ей, не были галлюцинацией. Он даже не доказывал, он указывал на это.
Так что никаких призраков не было, да и не могло быть.
Версия о дисфункции мозга тоже казалась сейчас надуманной.
Она не могла выбросить полностью эти версии из головы, но сейчас они не могли ничего объяснить, поэтому их можно было отодвинуть на задний план.
Что же оставалось?
Она хмуро смотрела на мезузу.
Казалось, все варианты исчерпаны и придется начинать по новой. Опять теория двойников. Никуда не годится. Четверо двойников собрались со всего света, чтобы убить ее, — полная чепуха.
Теория заговора против нее тоже не годилась. Ею никак нельзя было объяснить удивительное исчезновение Харша из ванной комнаты, где не было ни окна, ни места, чтобы спрятаться. Как мог Харш так быстро оправиться после операции? Непонятно. Каким образом двигалось в кровати мертвое тело Джерри Штейна? Почему оно так хорошо сохранилось?
