Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
Первый зародыш, проклюнувшийся из яйца, принимается активно плавать внутри своего отсека матки. С огромными глазами и хорошо развитыми зубами он и внешне-то похож на инопланетное чудовище из каких-нибудь «Чужих», а своим поведением лишь подтверждает свою злонамеренность. Произведенное Чапмэном вскрытие беременной самки, которая погибла, запутавшись в сетях береговых заграждений, показало, что все прочие эмбрионы, кроме вылупившегося, убиты глубокими проникающими укусами сквозь яйцевые капсулы. Похоже, первый доминантный зародыш практикует стратегию «заготовки консервов про запас»: вылупившись, поочередно прокусывает капсулы собратьев, убивая их, а в последующие недели с комфортом подъедает их по мере надобности. И как апофеоз братоубийства, попался Чапмэну мертвый внутриутробный малек с хвостиком недоеденного братца, торчащим из ротика.
Чапмэн при каждом подобном случае берет образцы ДНК матери и всех эмбрионов и проводит тесты на отцовство, дабы определить, сколько самцов поучаствовало в оплодотворении самки. У большинства песчаных акул в одном помете присутствовали следы многих отцов. Совершенно неожиданным оказалось другое: в половине случаев два самых крупных эмбриона – тех самых «братоедов», которым суждено было бы родиться на свет, если бы мать не погибла, – происходили от общего отца.
Наблюдений накопилось достаточно, дабы утверждать, что это не совпадение. Что-то еще происходит в акульем чреве, и у Чапмэна есть на сей счет следующее предположение.
Внутриматочный каннибализм суть продолжение конкуренции спермы на куда более интенсивном уровне, выражающееся в борьбе зародышей за выживание за счет соседей и за право появиться на свет. Соответственно, в половине случаев победителей оказывается не двое, а, по сути, один, а именно – отец обоих гетерозиготных близнецов-победителей двух параллельно проходящих внутри-утробных турниров. Это же одновременно объясняет и причины, по которым самцы вырабатывают молоки в столь непомерных объемах: они хотят попросту «наводнить» матку своей спермой, чтобы оплодотворить как можно больший процент яиц. Ведь главное – чтобы именно их сперматозоид добрался до самой зрелой яйцеклетки из имеющихся, получил стартовую фору и первым обернулся вылупившимся мальком, дабы обрушиться смертной карой на не успевших родиться единоутробных братьев и сестер.
С точки зрения самки такая стратегия репродукции также имеет свои плюсы. Во-первых, сохранив всего двух мальков, она имеет возможность донашивать их в утробе, пока те не вырастут до невероятных размеров – около метра в длину при длине тела самой матери около двух с половиной метров. «Это как если бы женщина рождала младенца ростом с собственную ногу», – говорит Чапмэн. Метровому новорожденному акуленку другие хищники, по сути, не угрожают, отсюда и отменные показатели выживаемости. Второе преимущество внутриутробного каннибализма: на свет появляются лишь самые сильные и ловкие по отцовской генетической линии мальки. То есть выживают отпрыски тех самцов, которые: умеют не подпускать к самкам соперников (это подтверждено наблюдениями в океанариуме); производят самую конкурентоспособную сперму; и/или обладают генами, обусловливающими непревзойденную силу и жизнестойкость зародышей. В любом сочетании три этих «фильтра» работают в пользу самки. И последнее: не исключено, что используемая обыкновенными песчаными акулами репродуктивная стратегия «кто успел, тот и съел» позволяет самкам не тратить понапрасну силы на отваживание припозднившихся самцов, а спокойно допускать их до совокупления без риска испортить генетические характеристики потомства, которое произведет. Да и зачем ей препятствовать дополнительному оплодотворению себя опоздавшими к началу брачного пира слабаками, если они, по сути, поставляют детское питание для двух ее первенцев, кроме которых никто и не родится?
ДНК-анализы на отцовство, таким образом, зарекомендовали себя мощным инструментом расследования тайн интимной жизни этих загадочных подводных охотников. Пока что исследования показывают, что и акулы, подобно подавляющему большинству животных на Земле, допускают множественное отцовство в одном помете. Фельдхайм, один из пионеров генетической экспертизы акул, установил, что у лимонных акул[44] процент разнородных по отцам пометов крайне высок: выводков целиком от одного отца практически не встречается. То же самое касается американской куньей акулы[45] и ряда других видов.
Однако генетики находят и прочие исключения из этого правила, помимо описанного выше примера песчаной акулы. В отдельном исследовании малоголовой молот-рыбы[46] Чапмэн с коллегами обнаружили, что в одной локальной популяции большинство пометов всех самок произведены от одного-единственного отца. Это особенно удивительно, если учесть, что молотоголовые акулы известны способностью самок подолгу сохранять в себе запасы спермы от предыдущих спариваний с целью поддержания генетического разнообразия популяции. Схожие результаты не так давно были получены и по другим относительно мелким видам акул. Ученые теперь теряются в догадках: то ли самцы-первопроходцы умеют блокировать своей спермой все проходы для спермы соперников, то ли самки этих видов не допускают спаривания больше чем с одним самцом за сезон, то ли самки же каким-то образом проводят отбор спермы единственного самца внутриутробно и со стопроцентной эффективностью. Вне зависимости от механизма сам факт слабой корреляции между высоким уровнем промискуитета и низким уровнем множественного отцовства должен заставить природоохранные ведомства и экологов задуматься.
У таких видов, как малоголовая молот-рыба и обыкновенная песчаная акула, считанные самцы вносят решающий вклад в генофонд огромных популяций – на порядок более значительный, чем можно было ожидать по результатам простых наблюдений за их брачным поведением, не подкрепленных результатами ДНК-анализов. То есть уровень генетического разнообразия у этих видов оказался крайне низким, что делает их популяции гораздо более уязвимыми, нежели предполагалось.
Чтобы не оставить у вас ложного впечатления, будто только акулы (или даже только самки) используют репродуктивную тактику, словно позаимствованную из какого-нибудь фильма ужасов, приведу еще один пример селекции спермы, похожий скорее на заимствование из психологического триллера. Итак, знакомьтесь: устьевая рыба-игла[47], двоюродная сестра морских коньков, да и внешне на них похожа, только хвост прямой. Самец рыбы-иглы имеет внешнюю выводковую камеру на брюшке для вскармливания и защиты зародышей. У названного же вида этот инкубатор еще и прозрачный, что открывает перед ихтиологами замечательную возможность для наблюдения за всем, что там происходит, поскольку у прочих игловых это окутано тайной. А происходит там часто следующее: зародыши один за другим издыхают от голода, если самец решил пожертвовать имеющимся приплодом ради выводка от присмотренной поблизости более дородной самки.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
