– Господи, – тяжело вздохнул он. – Парень слишком плох. Дадим ему умереть с миром.
Дуайт некоторое время молча смотрел на мечущегося в бреду Джимми. Потом дал ему немного бренди. Тот сумел сделать глоток.
– Думаю, он почти ничего не почувствует, – сказал Дуайт. – Я не прощу себе, если даже не попытаюсь спасти парня.
– Вам уже приходилось делать подобные операции?
– Нет, но это дело нехитрое. Достаточно знать анатомию и соблюдать меры предосторожности.
– О каких мерах предосторожности вы говорите? И как, интересно, можно их здесь соблюсти?
– О, главное избежать большой потери крови и не дать распространиться инфекции. Жгут сделать проще простого, а что касается дезинфекции… у нас есть огонь и вода.
– Но ведь у Джима лихорадка?
– Пошла на спад. Пульс уже не такой учащенный.
Росс вернулся обратно и посмотрел на худого как скелет Картера.
– Бедняга лишь пару лет был счастлив в браке с Джинни. А потом все пошло наперекосяк. Джимми и в лучшие-то времена никогда не был крепким парнем. А теперь, даже если и выживет, останется калекой до конца дней своих. Но я согласен, мы должны дать ему шанс. С каким удовольствием я бы свернул шею тому, кто во всем этом повинен.
Дуайт встал на ноги.
– Вы заметили, как провоняла наша одежда? Лучше бы ее сжечь, когда закончим со всем этим. – Он посмотрел на Росса. – Вы мне поможете с операцией?
– Ну конечно помогу. Я не красна девица, чтобы падать в обморок при виде крови. Мне дурно делается оттого, что вот так, ни за понюшку табаку, может умереть совсем молодой парень. Меня просто тошнит при мысли об этом. А если бы здесь сейчас оказались судьи, которые осудили беднягу… Меня бы просто вывернуло наизнанку. Когда приступим?
– Как только будем готовы. Я пойду в город, поищу цирюльника и позаимствую у него кое-какие инструменты. И пошлю в «Белый олень» за своим саквояжем.
Дуайт надел шляпу и вышел из амбара, а Росс присел рядом с Джимми и налил в кружку еще бренди. Он решил, что в сложившейся ситуации больного лучше напоить, да и самому выпить тоже не помешает. Чем сильнее они напьются, тем лучше. Энис прав – после тюрьмы все провоняло: сапоги, перчатки, шейный платок, даже кошелек и тот смердит. Хотя, может, это ему только кажется. Да какой там, к черту, праздник по случаю выздоровления короля? Эту ночь и приготовления к балу накануне днем и на прошлой неделе, как зияющая пропасть, разделила лонстонская тюрьма.
– Брось, успокойся, – сказал Картер и закашлялся. – Я все выдержу, я крепкий.
Джим выдержит. Это подобие человека, истерзанного лихорадкой и гангреной, этот заросший изможденный парень сдюжит. Несомненно, будь он в сознании, он бы постарался ради Джинни, как старался держаться ради нее в прошлом. А теперь ему предстояло пройти самое серьезное испытание на прочность.
Земляной пол в амбаре был усыпан соломой, перьями и мякиной. Неровно мерцал свет от костра, а на стене за спиной Росса подрагивали и двигались огромные тени. Он наклонился и дал больному глотнуть еще немного бренди.
Утром двадцать второго апреля Росс еще не вернулся, и Демельза не спала всю ночь. По крайней мере, ей так казалось, хотя на самом деле она то проваливалась в сон, то резко просыпалась, и ей чудился стук копыт Смуглянки. Джулия словно бы чувствовала тревогу матери и тоже не желала засыпать. Хотя у нее просто-напросто начали резаться зубки.
Хотела бы Демельза, чтобы вместо гнетущей тревоги у нее была та же причина бессонницы, что и у дочери. С первыми лучами солнца Демельза решила вернуться к своей забытой привычке и на рассвете выйти из дома погулять. Только в то утро она пошла не в долину за цветами, а в сторону Хэндрона-Бич, и Гаррик побежал следом за хозяйкой.
Прилив выбросил на берег много плавника. Демельза время от времени останавливалась и в поисках чего-нибудь ценного переворачивала ногой доску или корягу. Она порой забывала, что многое из того, что еще пару лет назад представлялось ей ценным, при ее нынешнем положении не стоило даже того, чтобы нагибаться.
Солнце поднялось выше. На Уил-Лежер начался пересменок, а еще через несколько минут Демельза увидела, как на пляж спускаются несколько человек. Это шахтеры после работы решили осмотреть берег: вдруг найдут что-нибудь к завтраку. Море в последнее время скупилось, и после каждого прилива такие вот искатели прочесывали весь пляж. Любая находка шла в дело. Демельза знала, что в эту зиму люди даже собирали на полях и вдоль дорог улиток и варили из них суп.
Мимо Демельзы прошли два невысоких шахтера и в знак приветствия на ходу прикоснулись к своим шляпам. А потом Демельза увидела Марка Дэниэла. Его, похоже, совсем не интересовали «дары моря».
Высокий и напряженный, с киркой на плече, он размеренной походкой шел по мягкому песку. Их пути пересеклись, Марк вскинул голову, как будто только сейчас заметил Демельзу.
– Здравствуй, Марк, как дела? Как тебе живется в новом доме?
Он остановился, глянул на Демельзу и перевел взгляд на море.
– Благодарю вас, мэм, все хорошо. Лучше не бывает. Спасибо, что спросили.
Демельза почти не видела Марка с того дня, когда он пришел просить участок под дом. Он заметно похудел – хотя это не удивительно, большинство местных жителей за зиму похудело, – а в его темных глазах появилось что-то новое и совсем не доброе.
– Кажется, сегодня прилив нам ничего не принес, – сказала Демельза.
– Что? А, да, мэм. Некоторые уже начинают поговаривать, что нам не помешало бы хорошее кораблекрушение. Я, конечно, никому зла не желаю…
– Честно говоря, в Грамблере нынче такие тяжелые времена, что нам просто грех жаловаться. Миссис Верити уделяет беднякам много времени. Я ей помогаю. А как Керен, Марк? Я что-то не видела ее в этом месяце.
– Керен в полном порядке, мэм. – Взгляд Марка стал мрачным. – Скажите, а капитан Полдарк вернулся?
– Нет. Его уж несколько дней нет дома.
– О… А я-то специально пошел этой дорогой, чтобы с ним повидаться. Подумал, что он уже вернулся. Джон говорил…
– У тебя к нему какое-то дело?
– Это может подождать. – Он собрался уходить.
– Хочешь, я передам ему, Марк? – предложила Демельза.
Парень замялся:
– Вы очень помогли мне в прошлом августе, мэм. Я не забыл. Но на этот раз… Это мужской разговор.
– Я жду мужа нынче утром. Мы приглашены на завтра в Труро.
Они распрощались, и Демельза медленно двинулась вдоль берега. Пора было возвращаться домой. Посмотреть, как там Джулия. Да и Джинни наверняка уже пришла.
Тут у Демельзы за спиной зашуршали водоросли, она оглянулась и увидела, что Марк идет следом.
Он посмотрел ей в глаза.
– Миссис Полдарк, люди о Керен дурное говорят, – произнес он как будто даже с вызовом.
