Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
Горит.
96
Топор
После этого я уже не могу спать нормально.
Я понимаю, что сон о Питере может быть таким же бессмысленным, как сон с пчелами, у которых нет брюшка. Но мне почему-то так не кажется. У меня такое чувство, что смысл есть, просто я не могу понять его значение.
Чтобы перестать об этом думать, пытаюсь переключить свой мозг на что-нибудь другое.
Сосредотачиваюсь на том, как мальчик тихо посасывает свой камешек. Но это переключает меня на мысли о том, что мне совсем не нравится.
Обещание.
Папа всегда говорил: «Мари, никогда не давай обещание, которое не сможешь выполнить».
Да, папа.
А мама всегда говорила: «Мари, в нашей семье не принято пасовать перед трудностями. Мы – не слабаки. Если не можешь сразу найти способ решить проблему, просто подумай хорошенько еще раз».
Да, мама, я знаю, вот только это не помогает, потому что, сколько я ни думала, так ни к чему и не пришла.
Первые лучи солнца пробиваются сквозь занавеску, а я все не сплю. Решаю, что смысла лежать дальше нет. Встаю, одеваюсь и тихо, чтобы не разбудить бабушку, спускаюсь. Выхожу из дома через заднюю дверь и иду к воротам, через которые можно выйти в поле и пойти дальше к Лучрэм-Бёрну. Возле этих ворот бабушка соорудила навес, под которым она хранит дрова.
И топор.
Беру топор. Он очень тяжелый, но не очень хорошо заточен. Это становится ясно, когда я провожу пальцем по лезвию, оно тупое и кое-где покрыто ржавчиной, поскольку топор хранится на воздухе. Но для колки дров этот топор подходит лучше всего. Именно этим я и собираюсь заняться.
«Когда хочешь подумать, – любил повторять папа, – займись какой-нибудь физической работой. Когда сознательная часть твоего мозга занята решением конкретной задачи, подсознательная получает немного больше свободы. Я всегда так поступаю, когда не могу найти решение какой-нибудь проблемы».
Выкатываю из-под навеса колоду и устанавливаю на ровный участок, туда, куда ее обычно ставит бабушка. Определить, где этот участок, просто: он притоптан и вокруг рассыпаны щепки. Приподнимаю брезент, которым бабушка укрывает поленья, чтобы они не отсырели из-за дождей, и беру первое. Колка дров – одна из многочисленных работ по дому, которыми бабушка не предлагала мне заняться. Возможно, она считала, что я с топором могу представлять опасность. Устанавливаю полено в центр колоды и поднимаю топор.
Он такой тяжелый, что у меня, когда я приготавливаюсь к удару, напрягаются мышцы правой руки (которую я держу ближе к обуху). Надо хорошо замахнуться и по широкой дуге опустить топор на полено. Как только топор проходит у меня над головой, я чувствую, что инициатива перешла к силе тяжести. Топор летит вниз, как камень, и глухо ударяет по дереву. Но я не совсем верно нанесла удар, и лезвие топора застревает в полене. Теперь надо его высвободить и начинать все заново.
Я так и делаю.
Раз за разом я поднимаю топор и даю ему упасть вниз. Улучшаю технику удара. Топор подходит к краю полена. Слежу за каждой появившейся трещиной. Топор поднимаю все выше. Увереннее берусь обеими руками за топорище. Смещаю их вниз вместе с силой тяжести, и, когда я наконец наношу удар, получается что надо.
И полено раскалывается.
«Мы не слабаки, Мари».
Раскалывается на две части.
Думай!
Я беру эти две половинки и снова бью топором.
«Никогда не давай обещание, которое не сможешь выполнить, Мари».
Бью снова.
Думай!
Еще раз.
Я превращаюсь в ритм, я – конвейер, я – станок.
Думай. Думай. Думай!
Пот струится по лицу, но я не останавливаюсь.
Думай лучше! Лучше думай!
Я колю, раскалываю, изничтожаю поленья одно за другим. Работаю с такой отдачей, что не слышу, как бабушка выходит из дома, и не замечаю ее, пока она не становится прямо напротив меня. Моя бабушка не из тех, кому помешает какая-то колка дров. Если она хочет что-то сказать, она это скажет.
– Назначили дату суда, – говорит она. – Через три недели. В четверг.
Топор поднят. Ничто не помешает ему упасть.
И он падает.
Трах!
– Через два дня после твоего дня рождения, – добавляет бабушка, наблюдая за тем, как полено раскалывается на две половины. – Но ты не волнуйся. Как я уже говорила, закон не имеет обратной силы, все останется без изменений.
Тут она ошибается. Как ошибается во многом другом.
Пятнадцать.
Этот пятнадцатый день рождения изменит все.
Я кладу оружие на землю. Вытираю пот со лба. Я нашла ответ.
Теперь я знаю, что мне надо сделать.
97
Мой День рождения
На этот пятнадцатый день рождения, который изменит все, бабушка печет торт. Вообще-то, бабушка не большая любительница печь торты, так что я воспринимаю это как попытку примирения. Последние несколько недель я раз за разом отказывалась заполнять пустые страницы в моем глобальном паспорте, и это не делало бабушку счастливее.
– Если ты ничего не напишешь, это тебе повредит, – говорит она.
Но принятое мной решение подразумевает отсутствие нужды в заполнении этих страниц. К тому же, когда я на них смотрю, они совсем не кажутся мне пустыми. Наконец-то я призналась себе в том, о чем всегда знала. Я никогда и ничего не смогу написать на этих страницах, потому что там не осталось места. Они уже заполнены под завязку. Они промокли насквозь от мочи, по ним ползают тучи чиггеров.
– Как можно рассчитывать на чью-то помощь, если ты сама себе не помогаешь? – говорит бабушка.
И все же она пытается мне помочь. Она пишет и без конца редактирует в своем ноутбуке прошения от моего имени. Пишет о моей жизни после того, как я покинула Судан. Пишет то, что она может об этом знать. О том, сколько мне лет, о том, как я потеряла родителей, сколько миль прошла после этого. То есть то, что может послужить объяснением столь несвойственного мне поступка, а именно того, что я связалась с нелегалом. Бабушка пишет прошение и для Питера. За это я должна быть ей благодарна. Так же как за торт.
Торт ванильный с прослойками из крема и земляничного джема собственного приготовления. Бабушка устанавливает торт на деревянную доску и принимается искать в буфете свечки.
– Так я и думала, – говорит она и показывает небольшой пластиковый контейнер.
Свечки синие, вернее, разных оттенков синего, и почти все хоть раз да зажигались. Наверное, еще в Прошлом. Когда папа был молодым. Бабушка умеет сохранять вещи.
– Мохаммед, ты можешь помочь Мари задуть свечи, – говорит бабушка, втыкая свечи по кругу в торт. – Но сначала мы споем «С днем рождения». – Она зажигает огарки разной длины. – Ты знаешь «С днем рождения», Мохаммед?
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
