Вурц подошел ближе и положил руку ей на плечо.
При этом прикосновении неподвижная фигура согнулась и мягко соскользнула на пол. У ног начальника тайной полиции лежало мертвое тело.
— Она потеряла сознание от страха! — воскликнул барон фон Сфор.
— Нет, — покачал головой Вурц, — она мертва. Разве вы не видите ранки на левом виске?
— Но мы же не слышали выстрела!
— Так же как при убийстве Кастелламари. Такой же бесшумный выстрел прекратил и ее жизнь.
Вурц наклонился и приподнял мертвую под руки. При помощи Сфора перенес он ее на кровать и уложил под висящим образом. Тихо закрыл он покойнице глаза, затем снял шапку и благоговейно скрестил руки.
Самоубийство графини Кампобелло прекратило действия полиции. Небесное правосудие было удовлетворено, и о неприятном деле общество поскорее постаралось забыть.
Не забывали о нем только у начальника тайной полиции Вурца, который представил министру полиции пространный доклад: «Убийство совершено графиней Кампобелло, урожденной Виолеттой Креспо».
Далее следовал перечень имеющихся доказательств.
Во-первых, отпечатки пальцев графини оказались вполне тождественны тем, что были обнаружены на стекле комнаты, из которой стреляли.
Во-вторых, свидетели, которым была предъявлена фотография графини, сразу и единодушно ее узнали.
В-третьих, черепаховая пряжка, с зацепившимися на ней волосами, выкрашенными Fleur d'or, оказалась принадлежавшей графине.
В-четвертых, графиня была в молодости цирковой наездницей и занималась стрельбой из пистолетов бесшумной американской системы. Пули из ее пистолета по калибру подошли к той, которую нашли застрявшей в картинной раме в комнате убитого.
Затем было доказано, что графиня в начале января встретилась с человеком, когда-то весьма ей близким; а из письма покойного к другу юности Карталоне видно, что графиня и на этот раз не удержалась от угрозы убить своего бывшего возлюбленного.
По-видимому, драма разыгралась следующим образом.
Графиня неожиданно встретила Кастелламари в Вене и тотчас же узнала в нем того человека, которого так долго и тщетно разыскивала. Он тоже узнал ее и как из боязни за свою жизнь, так и из-за необходимости сохранить инкогнито, ввиду взятой им на себя политической миссии, поспешно переехал на Грилльхоферштрассе. Как узнала графиня его адрес — неизвестно. Возможно, что граф Гейнен как-нибудь проговорился, что должен повидать на Грилльхоферштрассе некоего Штребингера. Графиня знала псевдоним Кастелламари, недаром же она так долго и упорно за ним следила. Узнать подробный адрес не представляло труда. Снять находившееся против квартиры Штребингера пустое помещение было слишком опасно. Поэтому графиня сделала второй ключ и вечером, никем не замеченная, прокралась в пустую квартиру. Сначала она хотела лишь понаблюдать за Штребингером, но потом чувство ненависти, а может быть, и другое какое-нибудь чувство — кто разберет сердце женщины, — подсказало ей, что она занимает крайне выгодную позицию, чтобы безнаказанно убить бросившего и оскорбившего ее человека. Двенадцатого января привела она свой план в исполнение и убила Кастелламари, в то время как он беседовал с графом Гейненом, сидя за столом, ярко освещенный горевшей лампой.
Так закончилось это запутанное дело.
Барон фон Сфор за блестящие услуги, оказанные полиции, получил видное назначение.
Между тем настало лето.
Время сгладило горе сестер Кастелламари.
Они сняли траур и украсили свои головы цветами.
Свадьба их состоялась в один и тот же день, и обе парочки — капитан Фернкорн и барон Сфор с женами — отправились в свадебную поездку в Венецию.
