Роджер, который знал дворец как свои пять пальцев, уверенно повел Блайд по коридорам и длинным галереям. Мимо проходили слуги, одетые в голубые костюмы. Они несли подносы с едой. Небольшая армия пажей доставляла горячие угли в комнаты своих хозяев, чтобы разжечь камины.
Придворные кавалеры радостно приветствовали Роджера и кланялись, чтобы поцеловать руку его молодой жене. Блайд смотрела на них во все глаза. Ее отец всегда одевался довольно просто и предпочитал черный цвет, как, впрочем, и муж, а все эти мужчины при дворе были разряжены, как яркие экзотические птицы. Вид их вычурных нарядов и украшений буквально заворожил Блайд.
Внезапно ей стало немного страшно от мысли, что она никогда не сможет привыкнуть к придворной жизни. Она чувствовала себя здесь совсем чужой. Вероятно, Блисс тоже несчастна в этом окружении, подумала Блайд.
Судя по всему, Роджер вернул себе положение фаворита: его спальня была огромных размеров и поражала пышностью убранства. В комнате стояла высокая кровать с плотным балдахином, который хорошо защищал от зимних сквозняков. Около окна с видом на Темзу располагался письменный стол. Все это свидетельствовало о том, что Елизавета скучала по Роджеру, подумала Блайд.
– Здесь очень мило, – заметила она.
– Я рад, что тебе понравилось, – улыбнулся жене Роджер.
В комнату вошли Хардвик и Дейзи в сопровождении длинной вереницы пажей, которые несли багаж. Каждый из слуг получил от Роджера по мелкой монете. Наблюдая за всем этим, Блайд подумала, что ей следует постоянно носить с собой кошелек. Деньги были необходимы при дворе, если ты хотел получить какую-либо услугу, причем качество этой услуги напрямую зависело от размера вознаграждения.
– Милорд, мы можем начать распаковывать вещи или вы хотите сначала отдохнуть? – спросил Хардвик.
Но тут дверь распахнулась и в комнату ворвалась Блисс.
– Сестренка! – закричала девушка, бросаясь Блайд на шею.
– Я очень скучала по тебе, – призналась та.
Тут Блайд заметила бабушку и дедушку, стоявших в дверях, и подошла, чтобы обнять их тоже.
– Елизавета уже несколько раз спрашивала, когда ты приедешь, – сказал Роджеру герцог Ричард. – Она с нетерпением ждет встречи со своим парящим орлом.
Роджер улыбнулся, польщенный таким вниманием. Он дал распоряжение Хардвику заняться вещами и сказал:
– Я засвидетельствую свое почтение королеве, а потом схожу на конюшню, чтобы проверить, как дела у Ахилла и Гектора. Вы пойдете со мной? – спросил он, обращаясь к герцогу Ричарду.
Тот кивнул и направился к двери.
– Увидимся вечером, дорогая, – сказала бабушка Чесси, целуя Блайд в щеку. – Тебе нужно хорошенько отдохнуть. Мне кажется, у тебя усталый вид.
Блайд согласно кивнула.
– А что ты наденешь вечером? – спросила герцогиня. – Ты же понимаешь, как важно произвести первое впечатление. Надень что-нибудь заметное.
Когда все ушли, Блайд и ее младшая сестра сели рядышком на край кровати и обнялись.
– Как ты умудряешься не заблудиться здесь? – спросила Блайд.
– Этому и ты быстро научишься.
– А какая она?
– Королева? – уточнила Блисс. – Она великая и невероятная, но у нее очень скверный характер.
– Она сердилась на тебя? – спросила Блайд.
Блисс покачала головой и задорно подмигнула сестре.
– Ты же знаешь, как я умею влиять на людей. Это дар, которым наградила меня Мать-Богиня… А дедушка не разрешает молодым людям приближаться ко мне, – вдруг пожаловалась Блисс. – Он еще строже, чем наш отец. А как твоя семейная жизнь?
Блайд посмотрела в бездонные фиалковые глаза сестры, и переживания последних двух месяцев навалились на нее непереносимым грузом. Она разрыдалась.
– Что такое? – Блисс погладила сестру по голове. – Не плачь, сестренка, а то дождь пойдет.
– Мне стало легче оттого, что ты дотронулась до меня, – сказала Блайд сквозь слезы.
– А теперь расскажи мне о своих горестях, и тебе станет еще легче.
– Семья моего мужа игнорирует меня, – начала Блайд. – Кроме Миранды, которую я люблю всем сердцем.
– И?..
– Однажды вечером к нам в дом заявились любовницы моего мужа, – продолжала Блайд поникшим голосом.
– Надеюсь, бывшие любовницы? – спросила Блисс. – Кто они?
– Сара Ситуэлл и Рода Беллоуз.
– Ты хочешь сказать, леди Урода?
Блайд улыбнулась.
– А что еще тревожит тебя?
– Роджер меня не любит, – призналась Блайд. – Он хотел развестись со мной, но все-таки один раз мы делили с ним постель. После этого он ни разу не впустил меня к себе в спальню.
– Вот негодяй, клянусь Гиппократом! – вознегодовала Блисс.
– Это еще не все.
Блисс наклонила голову и приготовилась внимательно слушать.
– Дело в том, что я… я жду ребенка, но муж об этом не знает.
– Мне только недавно исполнилось шестнадцать. Я слишком молода, чтобы становиться тетей, – произнесла Блисс, забавно подражая их бабушке Чесси.
Блайд не смогла сдержать смех, а вот Блисс оставалась серьезной.
– Если говорить искренне, – сказала она, – то Роджер не ребенок и должен понимать, что это могло произойти.
– Так как мы провели вместе лишь одну ночь, он вряд ли рассчитывает, что я могла забеременеть.
– Послушай, Мать-Богиня избирает для своих дочерей разные пути, – сказала Блисс. – Она могла сделать это, чтобы парящий орел навсегда остался рядом со своей бабочкой.
– Я люблю тебя, – улыбнулась Блайд, кладя голову на плечо сестры.
– Никогда в этом не сомневалась, – улыбнулась в ответ Блисс. – Когда ты собираешься сообщить Роджеру радостное известие?
– Не знаю, может быть, когда мы вернемся в замок Дебре.
– Чем раньше, тем лучше, – резонно заметила Блисс. – В противном случае ты изведешь себя ненужными тревогами.
– Мне не хватает смелости, – вздохнула Блайд.
– К сожалению, мне пора возвращаться к королеве, – сказала Блисс. – Но мы увидимся вечером. О, у меня есть для тебя небольшой сюрприз, который я собираюсь показать тебе завтра утром. Ты сможешь отлучиться ненадолго?
– Роджер не станет запрещать мне видеться с тобой. А что это такое?
– Пока не могу сказать. – Блисс поцеловала сестру в щеку и поднялась с кровати. – Ты сама должна все увидеть и почувствовать.
С этими словами она ушла, а Блайд подошла к окну и устремила взгляд в сторону Темзы. Она не могла поверить, что находится во дворце, а вечером будет представлена самой королеве Англии. Разве она сможет уснуть, когда впереди ее ждет такое испытание? Возбуждение было слишком велико, чтобы заняться расчетами, и Блайд с сожалением вспомнила об оставленном в письменном столе дневнике своей свекрови.
