Сергей устал тереть глаза и щипать руки. "Колдун дядя Веня, ой колдун. Ни фига себе магия, пулемет не берет. Эх, мне бы так уметь", — горестно вздохнул паренек, его мечтания прервал объявившийся Чижов.
— Езжай вперед, только личный контакт устранит возникшее недоразумение.
— Но ведь мины?..
— Я их нейтрализовал, на нашем участке они сдохли.
Сергей недоверчиво покосился на своего кумира и передвинул короткий рычаг скоростей вперед. Неторопливо и осторожно БТР подполз к массивным железным воротам, выделявшимся черным пятном среди серых плит высокого забора. Простояв в бесплодном ожидании десять минут — хозяева двери не открывали, Чижов вылез на свежий воздух.
— Не дергайся, жди, — буркнул он напоследок и, придерживая меч, прыгнул на снег.
В караулке царила паника, оператор безуспешно молотил кулаком по пульту дистанционного управления. Мины молчали. Нет, активизировались, справа и слева от широкого прохода рвануло неслабо, но толку-то. На блокпост прибежал разбуженный дежурный офицер — молоденький лейтенантик с рубцом от подушки на щеке. Бессвязный рапорт старшего по смене прервал внезапно появившийся гость — молодой, странно одетый мужчина с мечом за спиной. "Вот гад, прошел все двери с кодовыми замками, однозначно шпиен и диверсант", — мелькнула дурацкая мысль в голове лейтенанта.
— Караул, в ружье! — заорал он сиплым фальцетом. — Арестовать нарушителя, — тут его голос предательски дал петуха, лейтенантик заперхал, закашлялся и замолк.
Солдаты растерянно сгрудились в углу тесного помещения, приказ выполнять — себе дороже. Офицер решительно выдернул из кобуры внушительных размеров пистолет и попробовал сам навести порядок.
— Стоять, лежать, стрелять буду, — ствол в его дрожащей руке ходил ходуном.
— Ну это вряд ли, — поморщился Веня и неуловимым движением вырвал пистолет у перевозбужденного офицера. — Веди к начальству, аника-воин.
Лейтенант послушно повернулся через левое плечо и потопал на выход, Чижов зашагал следом. Идти пришлось недолго, пересекли плац, и вот он, вход в подземный бункер — основные помещения находились глубоко под землей. Опустившись на лифте, пошли слабоосвещенным коридором. В штаб попали после долгих препирательств — часовой не хотел открывать бронированную дверь. Сидя в предбаннике, солдат сосредоточенно раскуривал косяк дури и случайные свидетели ловли кайфа нежелательны. Вене надоели пустопорожние разговоры, пришлось ментально воздействовать на обдолбанного воина. Тот тяжело шел на контакт, но в конце концов дверь открыл. Уловив сладковатый запах конопли, лейтенант коротко без замаха врезал часовому по башке, а потом попинал ногами. Забрав оружие, пригрозил:
— Губой не отделаешься, под суд пойдешь, сволочь.
Здешний начальник, подполковник Карпиченко, сразу не понравился Чижову. Дабы утвердиться в своих подозрениях, тут же прощупал, чем тот дышит. Перед ним предстал махровый ворюга. Карпиченко стал командиром гарнизона случайно — когда грянул Апокалипсис, оказался самым старшим по званию. Раньше служил в должности начальника ВПЧ (вещественно-продовольственной части), где и подворовывал потихоньку. Однако после известных событий развернулся во всю ширь подлой натуры. Подполковник быстро смикитил — продовольствие сейчас все. Сколотив преступную группу из двух прапорщиков и пятерки прикормленных солдат, стали заниматься накоплением халявных богатств. За продукты можно купить многое — так считал Карпиченко и вылазить из богатой норки в ближайшие годы не собирался.
Заставив подполковника собрать офицерский состав на совещание, Чижов по-хозяйски устроился в глубоком кресле, стоящем во главе длинного стола.
— Да, запустите мой БТР на территорию, с водителем предельно вежливое обхождение, он, кстати, сын прежнего начальника полигона.
Дежурный офицер козырнул и исчез. Прибывающие офицеры с недоумением восприняли вопиющий факт, обычно чванливый подполковник, в разговоре закатывающий глаза долу и презрительно цедивший слова сквозь зубы, кардинально поменялся. Совсем другой человек. Лебезя перед незнакомцем, в полупоклоне бегал у торца стола, сдувая несуществующие пылинки. Вене пришлось мысленно пригвоздить Карпиченко к месту. Когда офицеры расположились за столом, а их набралось двадцать с лишним человек, Чижов взял слово:
— Господа офицеры, разрешите представиться — герцог Чижанх, генерал армии, представитель граждан Лазаревского и Вишневки. Прежде чем обсудить с вами сложившуюся ситуацию и планы на будущее, предлагаю послушать подполковника Карпиченко о его неблаговидных делах. Колись, ворюга, — и Веня отдал ментальный приказ.
Подполковник, встав в свой немалый рост и закатив глаза по привычке, стал исповедоваться. Свою преступную деятельность начал после окончания интендантского училища в Н-ской части. Сначала воровал помалу и с большой опаской. Подмазывая нужных чинов, рос в званиях, а затем в результате блестящей аферы попал на хлебное место, сюда. Вот тут-то Карпиченко развернулся по-настоящему — докатился до торговли оружием разным абрекам. В преступную группу входили два прапорщика — Рубан и Иванов, а также пять сержантов. Подделывали счета-фактуры и прочую документацию, продукты воровали тоннами, не брезговали и обмундированием. По мере чистосердечного признания обстановка в зале совещания накалилась до предела. Шкура и сука драная — это самые безобидные эпитеты, которыми офицеры награждали подполковника.
— Тише, господа, тише, — успокаивал их Чижов.
— Вот ведь падла какая, — прошипел сидевший неподалеку капитан. — Нам пайки на треть урезал, а семьям наполовину.
— Итак, подведем итоги. Садитесь, обвиняемый. Предлагаю арестовать всю банду и расстрелять, — предложил Веня. Среди офицеров пронесся невнятный ропот. — Господа, вы, видимо, не до конца оцениваете обстановку, что положено за подобные преступления в военное время? Правильно, высшая мера. Мирное соглашение с нами никто не заключал, а потому приговор — расстрел. — Чижов начисто проигнорировал тот факт, что мир заключать практически не с кем.
Два взвода охраны вскоре притащили избитых прапоров и сержантов.
— Приговор приведем в исполнение у ближайшей стенки, прошу на выход, а мы с подполковником задержимся на минуту. Давай, гнида, выкладывай свои тайники и захоронки. Где, чего и сколько.
Подсунув ворюге блокнот с ручкой, Веня откинулся в кресле. Да уж, количество разворованного жуликами впечатляло. Нехороший человек умудрился скопить капиталец в виде семи с половиной килограммов золота. Засунув драгоценный блокнотик в карман, он поторопил интенданта:
— Пошли, люди заждались.
— Есть, — Карпиченко лихо повернулся, шиворот-навыворот, через правое плечо и, печатая шаг, вышел вон.
На улице у забора застали неприглядную картину — прапорщик Рубан в слезах и соплях обнимал, целуя, зимние берцы конвоира, а тот, матерясь, отпихивал преступника.
— Умоляю, пощадите, — подвывал прапор, — не виноватый я. Я не хотел, случайно получилось. Кирпич с панталыку сбил.
