«Однажды я научу тебя копить фишки, и ты превратишься в меня – богатого человека с миллионом возможностей – и забудешь эти глупые времена, когда ты был просто трактором».
15. Искусство жить
На третьем курсе университета я написал курсовую работу. О понятии времени у Гераклита, Лукреция, Августина, Борхеса.
Ничего так получилось, живенько.
Одного я тогда так и не смог понять – Гераклита.
Вот это его знаменитое: «Время – ребенок, что, играя, движет пешки».
Я, конечно, написал что-то элегантно-невразумительное.
Но глубоко в душе так ничего и не понял: почему ребенок, какие пешки, в чем смысл этой игры.
Я понял это только сейчас.
Время – это мой Артем.
Он может легко поменять местами мои день с ночью.
Там, где у меня стоит священная фигура короля, у Артема просто клетка. Он без колебаний скинет моего короля с игровой доски и поставит туда пешку.
По сути, для него нет королей. Для него существуют одни пешки – одинаково интересные, глубокие, насыщенные и наполненные фрагменты жизни.
Ему не нужно предполагать впереди, на горизонте, фиктивное целое, выигранную партию, когда на руках есть такие жирные, сочные, вкусные фрагменты.
Защищая жирного, неповоротливого, безынтересного короля, не способного шагнуть дальше одной единственной клетки, мы одну за другой проигрываем пешки, размениваем их ради «великой» цели. В итоге даже в случае победы мы остаемся на пустой доске одни с жирным, неповоротливым, безынтересным королем. И он по-прежнему будет ходить только на одну ближайшую клетку, как слепой крот.
Может статься, игра ребенка – это больше, чем игра ребенка.
Может статься, это искусство жить.
16. Рожденные взрослыми
Если меня сильно раздражает какой-то человек, я пытаюсь представить, каким он был в детстве. Наивным, забавным, беззащитным ребенком, с открытой настежь душой.
Если мне удается, это человека в моих глазах реабилитирует и я стараюсь поладить с ним ради этого малыша у него внутри, преданного им самим.
Но с некоторыми людьми такой трюк не срабатывает. Некоторые люди сразу рождаются взрослыми.
17. Черт из табакерки
У Артема бывает такое интересное настроение. После того как башня из кубиков, над которой он трудился полчаса, построена и гордо возвышается посреди детской, в глазах у сына вдруг зажигаются два недобрых огонька. Я не раз уже это замечал и научился распознавать. В этот момент внутри него просыпается его микро-Нерон. Какая-то необъяснимая страсть к разрушению, без причины и цели. Чистая ненависть к порядку.
Сразу вслед за появлением этих огоньков Артем одним резким движением разрушает красавицу-башню. И смотрит вокруг волчонком.
Наблюдая за ним, я вспоминаю что-то похожее в собственном дремучем лесу детства. Мне кажется, я даже снова ощущаю тот сладковатый привкус зла на губах.
Этот чертенок, исповедующий разрушение, с малолетства сидит внутри каждого из нас, как в табакерке. Он появляется шаровой молнией посреди безоблачного неба и устраивает бесчинства.
У малышей злое пламя можно залить любовью, на это ее еще хватает.
Хуже, когда знакомый чертенок выскакивает из взрослого, не сумевшего вырасти.
В этом случае последствия куда печальней, потому что во взрослой жизни от этой страсти к разрушению вместо кубиков страдают люди.
18. Чакра отцовства
После рождения ребенка у меня открылась какая-то неведомая чакра отцовства.
