А господин Мульдгорд, не подозревая, что натворил, как обычно после очередного преступления, приступил к выявлению обстоятельств оного. Его интересовало, почему Эва в Алициной пижаме спала на диване и почему Алиция не спала в собственной кровати. Правда, он сам советовал так поступить, но вот теперь допытывался: сделали мы это исключительно по его совету или были какие другие обстоятельства?
Несколько выведенные из равновесия происшествием с Глистой, мы неосторожно сообщили ему больше, чем намеревались, и подозрительный Джузеппе неожиданно всплыл на поверхность. Видя, что нет другого выхода, мы поведали о контактах Эдика с черным красавцем еще в Польше. Не выказав удивления, господин Мульдгорд записал наши показания в своем блокноте, побранил за то, что раньше этого не сказали, похвалил за принятые меры предосторожности и удалился.
Бобусь до такой степени ударился в амбицию, что даже оставил чек на сумму, возмещающую гибель магнитофона. Белая Глиста покинула дом Алиции молча, стиснув зубы, никому не сказав ни слова. Вложив чек в конверт, Алиция отослала его жене Бобуся. Пришли два стекольщика, принесли стекло и вставили его в раму. В одиннадцать часов в доме воцарилось блаженное спокойствие.
– Схожу-ка я, пожалуй, на работу, – решила Алиция. – Оттуда позвоню в больницы, узнаю о здоровье наших пострадавших. А вы смотрите за домом, неизвестно, что он еще выкинет.
Вскоре она позвонила и сообщила, что с жертвами все в порядке. Владя с Марианной жалуются на диету; Торстена, наверное, завтра уже выпишут; Агнешке и фру Хансен скоро разрешат говорить. Что же касается Эвы и стилета, то последний угодил в ребро, не дойдя до легкого. Эва в сознании, но очень нервном. Рой бессменно просиживает у изголовья жены и пытается целовать ее пятки. Последнюю акробатическую несуразицу мы восприняли как метафору – дескать, Джузеппе там уже делать нечего.
– До чего же мужики глупы! – ворчала Зося. – Некоторых только преступление в состоянии образумить.
Я всецело была согласна с подругой:
– Вот именно! Если бы не стилет, мотался бы Рой сейчас бог знает где. И не говори, железное здоровье нужно для общения с ихним братом…
– Ты имеешь в виду этих двух или мужиков вообще?
– Вообще. А что касается Эвы и Роя, так ведь у них все было до сих пор в порядке. Никакого беспокойства ни им самим, ни их знакомым. И какая муха их укусила?
– Если не Эва убийца…
– Трудно предположить, что сама себя пырнула стилетом в спину.
– Я и говорю. Если не она убийца, то, возможно, Рой. Хотя эта кандидатура совершенно бессмысленная. У Эвы хоть какие-то мотивы были, а у него?
– Откуда мне знать? Может, что и было, только мы не знаем. Я вот думаю: а может, этот тип, Джузеппе, воспользовался создавшимся положением в своих личных целях, а Эву пытался убить из ревности или из мести…
– …и вонзил кинжал туда, где у Алиции должно быть сердце, – возразила Зося. – И не иначе как собственное сердце ему подсказало, что в эту ночь Эва спит на диване в Алициной пижаме? И что в дом свободно можно проникнуть через разбитое стекло? И у него был сообщник со второй машиной?
– Да, – согласилась я. – Слишком много фактов против. Знаешь, мы с тобой просто поразительно умно вычисляем, кто не мог быть убийцей. Значительно хуже обстоит дело с теми, кто мог…
Вскоре на полицейской машине за Павлом приехал посланец герра Мульдгорда. Павлу хотели предъявить Джузеппе, который оказался в распоряжении полиции, и установить, он или не он пытался вместе с Эдиком проехаться угольным фургоном в Варшаве по улице Гагарина. Судя по паспорту вышеупомянутого Джузеппе, в Польше он бывал. Жутко важный Павел поехал.
Из ведерка, временно (уже несколько лет) висевшего на калитке вместо почтового ящика, Зося вынула утреннюю почту.
– Тебе письмо, – сказала она, подавая мне конверт. – Вроде его ты ждешь? – И с неодобрением поглядев, как я нервно разрывала конверт, добавила: – Ох, боюсь, совсем ты, девка, голову потеряла. Хоть он мужик что надо, ничего не скажу, но чтобы до такой степени одуреть… Кончится тем, что выйдешь за него замуж!
– Что касается одурения, ты права. А вот замуж… Сама знаешь, какая из меня жена! Зачем же терять хорошего человека? А если ты уж обязательно хочешь знать правду…
Тут я спохватилась, что и без того разболтала больше, чем надо.
– …если уж ты обязательно хочешь знать правду, то в этом письме может быть нечто, проливающее свет на все здешние преступления. Я могу, конечно, ошибаться, но мне кажется…
Зося разволновалась так, что мне стало ее жалко. Выбросив в мусорное ведро чашку с блюдцем, которые она держала в руках, Зося опустилась на стул и воскликнула:
– Нет, ты неисправима! Опять ввязалась в какую-то аферу! А этот твой! Такой приличный на вид мужчина… Так кто же он? Читай скорее!
Я попыталась буквально выполнить ее желание, но от быстрого чтения было мало толку. Покачав головой, я вернулась к началу письма.
– Нет. Чтобы понять, надо, наоборот, читать медленно.
Я трижды прочла письмо. С трудом заставив себя отказаться от прочтения в четвертый раз фрагментов абсолютно личных, я сосредоточилась на фрагментах общего плана. Зося высилась надо мной, как палач над жертвой.
Смерть Эдика, как явствовало из письма, привлекла внимание весьма ответственных товарищей. Под какой фамилией представился Эдику тип в красной рубашке, до сих пор не удалось выяснить. Однако и без фамилии ясно, что личность этого типа весьма подозрительна, что он связан с преступной организацией – мне ее не назвали – и что он сотрудничает с человеком из нашего окружения в Аллероде. Поначалу этим человеком считали Алицию, но последние события доказали ошибочность такого предположения. Точными данными отправитель письма не располагал. Этим человеком мог быть как мужчина, так и женщина. Нам рекомендовалось соблюдать самые строгие меры предосторожности, ибо дело намного серьезнее, чем мы думаем, и убийца ни перед чем не остановится. Утешало меня во всей этой афере одно: действия преступной организации не были направлены непосредственно против моей страны, свою гнусную деятельность она развивала на территории других государств, а в нашем ограничивалась лишь финансовыми махинациями. По-моему, и этого достаточно: что хорошего в финансировании международных аферистов? Итак, сообщалось в письме, среди нас находится один из членов преступной организации, мужчина или женщина – неизвестно. Его отличительные признаки: а) много путешествует по свету и б) никаких подозрений не вызывает.
Вот и все сведения, которые мне удалось почерпнуть из письма.
Зося ждала, ждала и не выдержала:
– Так и будешь сидеть с блаженным выражением на лице? Может, скажешь, что в письме?
Я коротко изложила ей содержание письма и ехидно добавила:
– Если бы не путешествия по всему свету, твоя кандидатура была бы самой подходящей: подозрений не вызываешь, с преступным типом могла контактировать в Польше, Эдика знала…
