Галя махнула рукой кэбу… Усевшись, принялась рыться в бездонной сумке в поисках кошелька, но тут где-то зазвонил телефон. В сумке его не было, на сиденье тоже. Где он звонит, дрянь такая? Ой, он, оказывается, в кармане был… Так, а перчатки тогда где? Ладно, перчатки где-то тут, никуда не денутся, сейчас эту стерву на телефоне надо погасить…
– Galina, – задребезжал в телефоне голос секретаря их отдела. Англичанка, стерва редкостная. – Я правильно вас поняла, что завтра на работу вы не собираетесь? А послезавтра едете в отпуск? А где заявление на отпуск? Я вам о нем всю неделю говорила.
– Сами за меня написать не можете, что ли?
– Как? И подписать за вас тоже?
– Ну… А даже если подписать, что, трудно разве?.. Ладно, завтра заеду, сейчас не могу говорить. – Кэб уже остановился у «Хэрродса». Сунув таксисту деньги, Галя ринулась ко входу, но тут же метнулась назад:
– Погодите, телефон забыла! А на сиденье его нет, где же он? Вы не брали? Ой, а он в сумке… странно… Зато перчатки вот, на полу, так я и знала!
Она ступила на эскалатор, едущий вниз. «Сыну – джинсы, сестре – видно будет, мужу – скажем, одеколон. Еще этим двум…»
– Джонатан, это я. Что тебе подарить?
– Галя, милая, твой подарок – это сегодняшний рождественский ужин.
– Ужин – само собой. Но подарок есть подарок. Не знаю, как у вас, а у нас в России просто невозможно на Рождество не сделать подарок близкому человеку…
– У вас в России делают подарки на Рождество? Никогда бы не подумал… Мне ничего не нужно, Галя!
– Ну, Джо-о-натан…
– Раз ты так настаиваешь… Любую мелочь, только не перчатки.
– Поняла. Все, пока, – Галя уже подошла к прилавку с джинсами.
– Мне для сына, двадцати лет. Самые модные, какие молодежь носит. Он в Канаде живет, представляете? Там фасоны – просто жуть, «Праду» от «Дизеля» не отличить. Мне размер «тридцать два». Вот эти, черные, «Прада»? Какие вставочки кожаные прикольные… Только они велики будут. А это правда «тридцать два»? Большие какие-то…
– Напротив, они очень узкие. Может, вам размер «тридцать»?
– Что, я размера своего сына не знаю? Дайте «тридцать один».
– У «Прады» нет размера «тридцать один».
– Ну, вы представляете? А у кого есть?
– Только у «Баленсиаги», – сказал продавец, выкладывая на прилавок узкие джинсы серого цвета.
– Ой, какая бахрома! – воскликнула Галя. – Прям обе пары хочется взять, представляете? Я так и сделаю, пожалуй. А ту, что не подойдет, я могу сдать через месяц?
– Конечно. Возврат покупок в Рождество продлен как раз до месяца.
– То есть до пятнадцатого января? – спохватилась Галя. – А я в Лондон вернусь только семнадцатого, мне после Канады еще в Россию надо съездить, представляете? Можете мне продлить срок обмена? Всего на три денечка.
– У вас вип-карточка, попробуйте договориться в клиентской службе.
– Я сбегаю туда, а вы джинсы отложите, – бросила Галя уже на ходу.
– Вы пальто забыли! – крикнул ей вдогонку продавец.
– Сейчас вернусь, пальто тоже отложите…
Менеджер клиентской службы был приветлив. «Две пары джинсов – четыреста шестьдесят фунтов. Это, вероятно, не все подарки? Если вы потратите восемьсот на все подарки, я продлю вам возврат до двадцатого января».
– Восемьсот – это запросто, спасибо, – Галя вспорхнула со стула.
– Беру обе пары, представляете? – заявила она продавцу. – Только быстрей, мне в аксессуары надо бежать.
– Первый этаж, мэм. Спасибо за покупку.
На первом этаже Галя прокладывала себе путь через толпу. «Чудные кашемировые свитера, – подумала она, бросив взгляд направо, – надо купить. Кому, там решим, в крайнем случае себе оставлю». На примерку свитеров ушел час. Галя смотрела, как продавцы заворачивают ей два свитера, один – просторный с вырезом, другой – облегающий с кнопочками на рукавах.
– Подождите, мне еще блузочки племяннице и девушке сына надо…
Выбор блузочек затянулся, все были слишком маленькими. «По улицам ходят люди нормальных размеров, а в магазинах – будто на ужей шьют». Наконец, уже с тремя пакетами, Галя добралась до аксессуаров.
– Одеколон «Крид», шарф кашемировый, портмоне и еще… Что же еще? Ах да, перчатки! Черные, размер «девять с половиной».
– А портмоне какое? – спросил продавец, выгружая на прилавок кучу всего.
– Шарф вот этот. Эти перчатки. Ну и портмоне у вас, я вам скажу… Кошмар какой-то, а не портмоне… Разве такие можно носить, как вы себе это представляете? – Галя схватила третий пакет и двинулась к продовольственному отделу, раз уж обещала Джонатану ужин. Продавец окликнул ее:
– Мэм, вы забыли пальто!
– Опять? – Галя вскинула свою бездонную сумку на плечо, перебросив через нее пальто, и стала пробираться по указателям Food Hall. Там она надолго задумалась перед полкой с вареньем: сын так любил, когда мама привозила ему английский оrange marmelade. Выбрав мармелад и побросав в корзину салат, картошку, яблоки, Галя увидела, что в мясном отделе очередь, а на часах уже шесть. На прилавке лежал цыпленок в упаковке. Сойдет и цыпленок, главное же – своими руками приготовить. А если его еще мармеладом обмазать… м-м-м… Джонатан язык проглотит.
Поиск кассы привел ее обратно в отдел мармелада. Теперь Галя искала в сумке телефон, чтобы сообщить Джонатану, что опаздывает.
– Цыпленка надо оплачивать в мясном отделе, – сказала кассир.
– Да? – Галя стала искать свою черную скидочную карточку «Хэрродс». – Ой, я карточку в клиентской службе забыла. Отложите это все, я быстро…
– Хорошо, только цыпленка заберите.
Галя сгребла пакеты, пальто, цыпленка и сообразила, что эскалатор вниз рядом, а до мясного отдела надо бежать через два зала. Значит, сначала карточку, а потом цыпленка…
– Карточку забыли? – спросил менеджер.
– Спасибо! – крикнула Галя уже на бегу к эскалатору, но тот почему-то привез ее не в продовольственный отдел, а прямиком к прилавку «Луи Виттон». «Так мне же еще портмоне надо купить, чуть не забыла!»
Выбор портмоне требовал обеих рук. Галя сунула в один из пакетов и пальто, и цыпленка, плюхнула пакет на пол, бросив поверх него пальто.
– Ни один мужчина не стоит таких денег, – объявила она продавцу. – Не надо портмоне, покажите кошельки для ключей. Только покрепче, у него ключей больно много.
Продавец паковал кошелек в коробочку, а Галя переминалась с ноги на ногу в нетерпении. Схватив все пакеты, побежала назад в отдел мармелада, получила там еще пакет с едой, отерла пот со лба и двинулась к выходу. Ну и день, как только люди выживают в Рождество в этом Лондоне. Она на работе и то меньше устает.
