– Волнуешься? – спросила я.
Он резко обернулся.
– Ты что… – начал он, но присмотрелся. – О. Ого.
Да, многие так реагировали. Мама, Райан, продавщица в магазине для новобрачных. Однако услышав такое от Дэвида, увидев, как он распахнул глаза, я вдруг смутилась. Пришлось выпустить из рук атласную юбку и перестать ее мять. А в ушах зазвенели слова Райана:
«Харпер, вы со Старком с детсада друг перед другом круги наматываете».
Может, и правда. Сейчас неважно. Я расправила плечи и приблизилась.
– Есть признаки… ну, чего-нибудь вообще?
Дэвид отвернулся к окну.
– Я чувствую… Она здесь. Или близко.
Я тоже чувствовала. Дрожала от ощущения – будто за мной следили. Я знала, Блайз уже в доме. Ждет где-то за углом.
– Хочешь попробовать предсказать? – предложила я, протягивая руку.
Он взял ее, но искры не возникло, ток между нами не прошел. Его ладонь оказалась теплой и мягкой, он рассеянно погладил мне костяшки большим пальцем. И вот теперь заискрило, хотя, думаю, вовсе не из-за наших сил. Но все-таки еще десять минут назад у меня был парень, тут не до романтики. К тому же, возможно, когда-то мне придется убить Дэвида…
Я отшагнула.
– Кстати, о предсказаниях. Помнишь, когда мы втроем соединились? Ты говорил о красном.
Дэвид поморщился, вспоминая:
– Ага. Там было много красного, яркого такого. Сначала думал, что кровь, но цвет не тот.
– Я скажу кое-что сумасшедшее, ладно? – Я оперлась об огромную кровать с балдахином и сцепила руки за спиной.
– Сейчас самое время, – фыркнул Дэвид, уставившись в окно.
– По-моему… по-моему, это бабулин пунш. В твоем видении.
– Приторная штука, от которой башка болит? – нахмурился Дэвид. – Я… Ага, по цвету похоже.
– Это что-то значит?
Я тоже выглянула из окна. К дому стягивались машины, доносился тихий гул голосов – внизу собирались люди. Скоро сюда поднимутся девчонки и будут дружно ждать начала в соседней спальне. Подождет ли Блайз?
– Сомневаюсь, – сказал Дэвид.
Я решила было, что спросила вслух, однако он говорил о пунше.
– Если начнется замес, пунш по-любому зацепят.
Думать о замесе, как люди носятся и кричат, как бабулин пунш разливается по полу, совсем не хотелось.
– Райан не придет, – сообщила я, и Дэвид вскинул голову. Объяснять я не стала. – Так что сопровождать меня будешь ты. Наверное, так даже лучше, ты будешь рядом… на всякий случай.
– Точно, – согласился он, чуть заметно улыбаясь. – Кто бы мог подумать, что в конце концов мы станем парой на Котильоне?
– Что? И сейчас ты только об этом и паришься? – улыбнулась в ответ я.
Дэвид тихо и хрипловато рассмеялся. Жаль, что я раньше не узнавала его поближе, а только соревновалась с ним. За эти шесть недель мы умудрились подружиться. Наверное, было бы неплохо дружить с ним всегда.
Снизу донеслись нестройные звуки – оркестр готовился к началу. Я взглянула на изящные серебряные часики с бриллиантами.
– Черт, кажется, уже пора.
Дэвид принялся мерить шагами комнату. От него почти разило нервной энергией. Раньше это бесило; теперь мне хотелось его обнять и сказать, что все будет хорошо. Хотелось прижаться к его груди, и чтобы он сказал, что мы справимся.
Музыка становилась громче и громче, складываясь в знакомую мелодию.
– Пойду поищу остальных девчонок, проверю все напоследок. Кавалеры должны построиться у подножия лестницы через… – я сверилась с часами, – десять минут.
Дэвид спрятал лицо в ладонях и то ли рассмеялся, то ли простонал:
– Боже, да какой смысл быть способным видеть будущее, если ты не можешь его видеть?! Это как… как сквозь песчаную бурю пробираться. Ничего не разобрать.
– Эй, – я потянула его руку вниз, – все хорошо. Сэйлор ведь объясняла. Чем ближе восемнадцатилетие, тем яснее будут видения.
Дэвид поднял на меня безумные глаза:
– Харпер, я видел твою смерть. Ты истекла кровью в этом платье, здесь, на ступенях. – Он со злостью ткнул в дверь. – Так что не говори, что все будет хорошо.
Я тяжело сглотнула.
– Сэйлор сказала, что не все твои видения сбываются. Это не сбудется. Я не допущу.
Говорила я увереннее, чем чувствовала, и Дэвид слабо улыбнулся:
– Ты слишком упрямая, чтобы умереть.
– Это точно, уж поверь.
Мы стояли друг напротив друга, и я поняла, что мы держимся за руки, когда уже повернулась на выход.
У самой двери Дэвид опять позвал меня:
– Харпер.
– Ч… – только и успела выдать я.
Он вдруг сделал шаг и сжал меня в объятиях. А я оцепенела и даже не поняла, что он меня целует, пока не… О-о-о.
От поцелуя не дрожали коленки, но внутри все пело. Я аж на цыпочки приподнялась, чтобы сильнее прижаться к нему и поцеловать в ответ. Хотелось делать это всегда, везде, хоть посреди города. Я запустила пальцы ему в волосы, а он до боли крепко обхватил меня за талию, но самой боли не было ни капли. Наконец мы оторвались друг от друга.
– Просто я… – он пытался отдышаться, – должен был узнать.
– Божечки, – пробормотала я.
Вот что между нами всегда было? Это и скрывалось за семнадцатью годами издевок, подколок и соперничества?
Дэвид опустил взгляд на мои губы.
– Кажется, надо повторить. Для верности.
Он толком не договорил последние слова, а я уже тянула его ближе. Может, все дело в стрессе? Или в том, что это первый поцелуй с кем-то, кроме Райана, с самого девятого класса? А-а, к черту!
На этот раз я отстранилась первой.
– Это вот, – я задыхалась, держась за живот, – вообще сейчас не к месту. Мы… стой!
Дэвид замер, едва я выставила руку.
– Ладно, теперь мы узнали. И разберемся потом. Если не умрем, конечно.
Он помотал головой, словно пытался прояснить мысли:
– Теперь я очень, очень не хочу умирать.
Я расплылась в наиглупейшей, легкомысленнейшей улыбке – и сразу сжала губы. Сегодня я мужественный супергерой, а не сопливая девчонка-подросток.
Дэвид шагнул было ко мне снова, но я уже выскользнула из комнаты.
– Жди здесь, пока не надо будет идти к лестнице. Следи, нет ли Блайз, и… держись, – сказала я напоследок и, собравшись с духом, ушла.
Я плотно прикрыла за собой дверь, но тут же оперлась о нее и тяжело выдохнула. Только этого не хватало. Одна я пробыла каких-то пятнадцать минут. За мной охотится шизанутая ведьмочка, и она же попытается провести ритуал и отнять у меня Дэвида. Совсем не время терять голову. Однако на лестничную площадку я вышла, сияя улыбкой в 32 зуба, и взглянула вниз. Людей уже собралось полным-полно, и почти все держали стаканчики с пуншем. Пунш открыто называли ужасным и все равно пили. Понятия не имею почему. Наверное, дело в хороших манерах.
