На лице Элтара мелькнуло беспокойство, когда комната буквально забурлила от ропота. О краже книги правители слышали впервые.
— Обыщите покои Элтара и Париасы, — сказала Отрава, — и тогда, возможно, мы отыщем ответ.
— Я возражаю! — воскликнул Элтар.. В зале тут же наступила тишина.
— TЫ ЧТО-ТО CKPЫBAEIIIЬ? — рявкнул король троллей.
— Вовсе нет, — презрительно усмехнулся Элтар. — Но я не потерплю, чтобы гадкие тролли рылись в моих вещах.
В зале поднялся шум. Отрава вздрогнула. Нельзя среди такой непредсказуемой публики бросаться подобными оскорблениями. Ведь защита Иерофанта больше не действует. В королевстве без повелителя нет неуязвимых.
— Стойте! — закричала девушка, и ее тоненький голосок вдруг смог утихомирить толпу. — Стойте! Я знаю, что делать. Пусть покои обыщут архивариусы. Они сторонние наблюдатели и ничего не тронут в ваших комнатах.
Элтар задумался. — Только не он, — сказал король эльфов, ткнув пальцем в Паруса, который стоял среди троллей. — А так я согласен. Можете осмотреть мои покои и госпожи тоже. Там вы вряд ли найдете книгу Мелчерона. А мы — все — останемся здесь, пока дело не прояснится.
— СОГЛАСЕН, — буркнул Гругарот. Архивариусы покинули залу, чтобы выполнить поручение, и всем оставалось только ждать.
Наступил очень неловкий момент. Отрава посмотрела на принцессу эльфов, которую обвинила в убийстве. Больно было осуждать такое прекрасное создание, но абсолютная уверенность в ее вине не давала поступить иначе. Отрава обернулась к Брэму, Парусу и Перчинке. Перчинка ломала руки, остальные смотрели очень серьезно.
«Как я до этого дошла? — подумала Отрава про себя. — Зачем все это? Я просто хотела вернуть Азалию. Если это действительно сказка, то чем она закончится? И кто ее пишет, раз Мелчерон умер? Ничего не понимаю».
— Что ж, — произнес Элтар через некоторое время. Он распрямил плечи в сияющих серебряных доспехах и одарил присутствующих такой же сверкающей улыбкой. — Если нам ничего не остается, кроме как ждать, и раз уж я не сомневаюсь в нашей невиновности, то мне нужно обсудить еще один вопрос. Иерофант мертв, но не был назван его преемник. Такого прежде не бывало. Но мы должны назначить нового Иерофанта. Поэтому давайте выдвинем кандидатуру.
— …Иерофант должен быть человеком…— прошептал Амбиликус. — …это закон…
— Верно, — согласился Элтар. — Так и будет. Изберем кандидатов из королевства людей. Найдем величайших, мудрейших мужчин и женщин. И в ближайшем будущем решим все на собрании.
С этим, конечно, можно было поспорить, но решение казалось справедливым, поэтому все неохотно согласились.
— Итак, любезные короли и королевы, разрешите мне первым представить свою кандидатуру, — произнес Элтар. — Признаюсь, я немного подготовился на случай таких событий. Человеческая жизнь так коротка, не правда ли? Нужно много терпения.
Кандидат сделал шаг вперед, и у Отравы земля ушла из-под ног. Теперь ясно. Все вдруг встало на свои места.
«Иерофант должен быть человеком, — вспомнила Отрава. — Хотя бы наполовину».
— Дамы и господа, рад представить вам своего преданного секретаря Скридла, — сказал Элтар, а Отрава покачнулась и почувствовала, что вот-вот лишится чувств.
Она поняла его намерения, когда Элтар обратил на нее свой колючий злорадствующий взор.
«Он убьет нас всех. Сотрет нас с лица земли. Все королевство людей».
Отраву охватил такой ужас, что она едва слышала, как вернулись архивариусы и объявили, что никакой книги Мелчерона в покоях обвиняемых не нашли.
САМЫЙ ТРУДНЫЙ ВЫБОР
— Надо что-то делать, — зарыдала Перчинка.
— Надо кому-то сказать, — согласился Брэм. — Если бы они только знали… — Они и так знают! — сказала Отрава, расхаживая по комнате Паруса, словно лев по клетке.
Андерсен внимательно наблюдал за ними, сидя у камина. Нескончаемый дождь барабанил в толстые стекла, вода хлестала не переставая. Но никто в комнате больше не обращал внимания на гром и молнию. Даже кот, которого поначалу очень пугала гроза.
Парус сидел в любимом кресле, скрестив пальцы и опустив голову на руки.
— Отрава права, — сказал он. — Они все знают. Какой бы ни была правда, Элтар каким-то образом связан с этим. Я знал, что он ненавидел людей, но не предполагал, до какой степени…
— Тогда почему они не остановят его? — спросила Перчинка.
Девочка сидела в объятиях Брэма, глаза ее покраснели от слез: слишком тяжело восприняла она откровения Отравы.
— Это не так легко, — устало ответил Парус. — Элтар — самый могущественный король, у него самая сильная армия. Он не уничтожил человечество во время Многосторонней войны только потому, что вмешался Иерофант. Больше никто не может ему противостоять.
— Но если все вместе… — предположила Отрава.
— А зачем? Никому из этих королей и дела нет до человечества. В своем собственном королевстве каждый из них всесилен. Но в этом мире теперь нет повелителя, и он открыт для вторжения. Все эти якобы попытки избрать нового Иерофанта — просто блеф. Выдвинув Скридла, Элтар намекнул: «Я заявляю права на это королевство. Кто против?» Элтар действует безнаказанно, так как знает, что победить его можно, только если остальные правители объединятся. А этого они ни за что не сделают. Они слишком разные. Слишком сильна ненависть и давняя вражда между ними. Они будут бесноваться и протестовать, но в конечном итоге это бесполезно. Элтар захватит королевство Иерофанта даже без борьбы. Отрава пристально смотрела на огонь, и отражение пламени играло в ее лиловых глазах.
— Элтар сделает Скридла Иерофантом, и тогда уже ничто не помешает ему уничтожить нас. Может, Скридл и наполовину человек, но он предан эльфам. С королевством людей будет покончено.
— Ты знал, что надежды нет, — проворчал Брэм, обращаясь к Парусу. — Тогда зачем ты позволил ей это сделать? Почему ты дал ей обвинить Элтара?
Отрава печально улыбнулась другу:
— Надо было попробовать. Ты ведь знал, да, Парус? Что я бы все равно это сделала?
— По крайней мере, теперь все знают, — сказал Парус. — И еще не все потеряно.
— Не все потеряно, — эхом отозвался голос Отравы. А потом девушка как-то странно посмотрела на Брэма. — Ты научил меня этому, Брэм. Когда я была на волосок от гибели. Ты вернул меня к жизни.
Брэм очень удивился и вытаращил глаза, которые выглядывали из тени его широкополой шляпы.
— О чем это ты говоришь? Отрава усмехнулась своей же глупости. Ну конечно, он ничего не помнил. Никто из них не помнил. Недуг, который чуть не свел их в могилу, совершенно стерся из памяти.
— Так, пустяки, Брэм. Ты просто научил меня кое-чему важному.
