Я подкатил себя к Контурам-три и потрогал их. Металлическая поверхность была шероховатой, покрытой миллиардом мельчайших пупырышков. Я не знал зачем. Но я был заинтригован. Я пробежался по ногам пальцами и был удивлен их тонкостью и стройностью.
— А где батарея?
— Перемештили.
— Что?
— Они потребляют больше энергии. Батарея штала шлишком большой. К тому же вожникли шомнения нашчет бежопашношти. Ражмештить мощный ишточник энергии в конечношти, вшегда открытой для ударов, — плохая идея. — Она вскинула руки. — Не шпорьте. Ваш не было при «двойке».
— Так где же источник?
— Тут. — Она подошла к полке, на которой стоял стальной предмет величиной с пылесос. На боку виднелся знак радиации. — Портативный реактор.
— Но… как же модули? Ноги больше не самоходные?
— Не жнаю, что вам шкажать, Чарли. Команда выбрала такое направление пошле вашего бегштва.
— Значит, чтобы носить ноги, мне нужно это брюхо?
— Да.
Я пожевал губу.
— К тому же для брюшка положен апгрейд пожвоночника.
— Положено что?
— В нем вошемьшот килограммов. Вам не удержать.
Я оглядел брюхо.
— А ешли мы жаймемша шпиной… ею дело не кончится. Прошто… — Она пожала плечами. — Нужно наладить туловище, иначе никак.
— Что наладить?
— Я думала, вам понравитша, — сказала она. — Вы ведь вшегда этого хотели?
— Да… — произнес я. — Нет. Я не люблю пользоваться чужими изделиями. Мне нравится создавать свои.
— Ох боже мой. Чарли, это не объяшнить руководштву, ешли тридцать тонн военного шнаряжения ждут, когда вы начнете полевые ишпытания. — Она открыла рот, словно собиралась рассмеяться, но тут же захлопнула. — Я шучу. У вас штолько времени, школько потребуетша.
Я ощупывал «тройки». Мне хотелось знать, зачем понадобилось шершавое покрытие.
— Когда это кончится, Чарли? Новые ноги. Новые руки. Мне прошто любопытно, когда же вы будете шчаштливы.
Я захлопал глазами, потому что вопрос был странный. Совершенству нет предела. Это было бы ужасно: прийти к состоянию, когда все так хорошо, что лучше не станет. С тем же успехом можно умереть.
— Жнаете што? Жабудьте про брюхо. Мы доштанем по-наштоящему длинный шнур, подключим ваши «тройки» к генератору, там и ражберетеш. Уштраивает? Прошто попробуйте.
— Добро.
— Добро! — Она хлопнула в ладоши, перевела дыхание. — Идемте в вашу операционную.
— В операционную?
— Я жабыла шкажать. Нервный… интерфейш, или как его там… на «тройках»… как нажываетша чашть, к которой вы подключаетешь? Она другой конфигурации. Или что-то еще. — Она поиграла руками. — Я не жнаю. Но им нужно шнять ш ваших бедер еще пару дюймов. — У нее зазвонил мобильник. Она взглянула на дисплей. — Чарли, мы не можем вешь день топтатьша на меште. Что вы решаете? В хирургию?
Какая-то часть меня просила подождать. Так ли мне нужно связываться с Контурами? Но прочее естество ответило утвердительно.
— Мы положим ваш на каталку, и по дороге кто-нибудь вше объяшнит. Шоглашны? Договорилишь? — спрашивала она. — Договорилишь?
Потолки «Лучшего будущего» напоминали шахматную доску. Светлые квадраты были лампами, они горели одинаково ярко в центре и по краям. Я никогда этого не замечал, пока не лег на каталку и не увидел, как они плывут надо мной.
— Хорошее освещение.
— Можно дать ему наркож? — Говорила Кассандра Котри, шагавшая рядом. Подтягивались кошки и люди в зеленых хирургических халатах. — Время поджимает.
— Я выясню.
Мне стало не по себе, я занервничал, будто что-то забыл. Я гадал, что это может быть. Я вскинулся:
— Где Лола?!
— Ею жанимаютша. — Ответила Кассандра Котри. — Ее решили проверить, вше ли в порядке.
— Я хочу ее видеть!
— Хотите, я пожвоню? Уштрою так, чтобы она вштретила наш в операционной.
— Да.
— Хорошо. Будет шделано.
— Точно? — У меня кружилась голова, хотя мне еще не ввели никаких лекарств. — Не ради красного словца?
— Наркоз приехал. — Замаячила пластиковая маска. — Голову вперед, доктор Нейман.
— Вы можете позвонить сейчас же?
Ладони скользнули мне под затылок. Маска накрыла рот и нос.
— Обяжательно, Чарли. Уже доштала телефон. — Она помахала им. Но не позвонила.
Мы въехали в дверной проем. Светящаяся шахматная доска сменилась белым гипсокартоном и хирургическими лампами. Я увидел множество людей в зеленом и подумал: «Зачем их столько для пары дюймов с бедра?» Они расплывались. Расплывались и теплели. Голова стала тяжелой.
— Вы дали… — проговорил я.
Вторая половина достраивала фразу: «…мне общий наркоз?» Я пытался выдавить слова, но не чувствовал рта. Голова расслабленно упала. Я с усилием приподнял ее и увидел, как меня укрывают зеленой простыней. «Зачем мне дали общий наркоз?» — спросил я. Глаза закрылись.
— Он отключилша. Начинайте.
Я услышал щелчок, затем электрическое гудение, как будто что-то проверяли: зумммммм… зуммммм.
— Что делаем? — осведомился мужской голос.
— Вшо, — сказала Кассандра Котри.
12
Я различил запах дыма. Малая, обособленная часть мозга всполошилась. В моей работе дым означает, что кто-то ошибся. Кто-то забыл проверить допуск. Перевести в метрические единицы. Дым вился под потолком. Я не знал, чья это ошибка. Но она была серьезной.
«Вставай», — велела часть, обеспокоенная дымом. «Полежи еще немного», — предложила другая, звучавшая убедительнее. Меня накачали. Я был расслаблен. Я никогда не буду так умиротворен. Только не без химии.
Что-то прошуршало. Ш-ш-ш — как будто старик опустился в любимое кресло. Мне было мокро. Но также — надежно, и тепло, и безопасно. Я закрыл глаза.
Кто-то кашлянул. Я открыл глаза, так как это нарушало гармонию. Я ждал в надежде, что это не повторится. Кха. Кха.
Звук был тихим. Как будто человек, его издававший, не думал, что это поможет.
Я обдумывал выводы. Или плыл среди выводов. Я разрешил выводам окружить меня, не проникая внутрь. Так могло бы продолжаться какое-то время, но тут закапала вода. Наверное, дождь, подумал я, но после усомнился, потому что надо мной виднелся потолок. Я почувствовал, что дремота рассеивается, и огорчился. Но это тоже было неплохо, так как я чувствовал, что прихожу в себя. Мысли начали упорядочиваться. Я приподнял голову.
Я находился в операционном зале. Это было понятно: меня же привезли на операцию. Но все вокруг было разбросано и перевернуто: каталка, капельницы, инструменты, которые вроде бы полагалось держать стерильными. На кафельном полу в растущих лужах воды сверкали скальпели, будто монетки в колодце желаний. По стене шла длинная трещина. Землетрясение?
