— Как ты думаешь, каким образом вообще демоны проникают в тела-хозяева?
Вопрос застал меня врасплох.
— Я всегда полагала, что жертвы просто оказываются в неудачном месте в неудачное время.
— Не знаю, — возразил Коул. — Я об этом думаю все время, как Шао нам рассказал про By. В смысле, чтобы стать вампиром, нужно самому это выбрать. Может быть, с одержимостью так же?
— Ты думаешь, так мне будет легче его убивать?
Коул помолчал и ответил:
— На самом деле я понял: так будет легче мне.
Мы уже были рядом с нашим фургоном, почти настало время отправляться на встречу с By, но у нас была секунда, чтобы подойти к черной металлической скамейке, откуда открывался вид на бухту. Я взяла Коула под руку и повела туда, держа вещи из химчистки между нами.
— Ладно, вот твой шанс. Другого может не быть, и потому предлагаю тебе им воспользоваться. Можешь спросить меня о чем угодно.
Он поглядел на синюю рябь и спросил, не поворачиваясь:
— Потом становится легче?
Я вспомнила бывшую жену Вайля.
— Некоторых легче, чем других.
— А бояться когда-нибудь перестаешь?
Хм, хороший вопрос. Я мысленно пролистала время своей работы.
— Бывают случаи, когда перестаешь. В других — просто справляешься со страхом. Если ты работаешь хорошо, это тебе помогает. Если не умеешь, это грызет тебя и задевает окружающих.
Он поскреб едва заметную щетину — выросла, потому что сегодня утром он не стал бриться. И так же не глядя мне в глаза, он спросил:
— Как ты думаешь, я хоть как-то эту работу научусь делать?
— Если… да, думаю, ты будешь хорошим работником.
— А что ты хотела сказать сначала?
Э-хе-хе. Надо бы мне научиться врать тем, кто мне не безразличен.
— Я хотела сказать: если проживешь достаточно долго, чтобы набраться опыта. А потом решила, что за этим я сама прослежу.
Вот тут он посмотрел на меня и улыбнулся во весь рот:
— Отлично!
— Тогда кончаем сачковать и начинаем работать.
Вещи мы внесли в фургон. Атмосфера в нем заметно остыла, и не только потому, что Кассандра отступила в гостиную, бросив кухню на произвол судьбы. Бергман вообще вышел из фургона.
— Его злость росла как на дрожжах, — рассказала нам Кассандра. — Несколько раз он выругался. Потом кидался какими-то деталями. Потом заорал: «Я не подписывался на такую работу!» Наконец он решил, что ему нужен какой-то особый инструмент, отыскал через сеть магазин в городе, где это есть, и ушел.
Я не могла решить, должна ли я чувствовать себя виноватой, что из-за меня у старого друга чуть не съехала крыша, или же надо и дальше подкидывать ему занятие, чтобы он своей социальной инфантильностью не свел с ума всех остальных? Алекс, можно мне плакатик за двести долларов: «Никогда не бери на работу бывших соседей»?
Я бросила веши Луна на «Мэри-Кейт» рядом с Коулом и взяла два платья, которые Пенгфей отдала в чистку.
— Какое мне сегодня надеть?
Кассандра посмотрела на оба.
— Мне нравится вот это черное, с зелеными фениксами. Это фениксы?
— Понятия не имею, — ответила я. — Значит, черное. Остальное я сейчас отнесу на яхту. Коул, не сходишь к причалам нанять нам моторку? И не такую, как у «Суккулентов семи морей», которая грозится каждую секунду затонуть.
— Будет исполнено!
И Коул вышел.
Я направилась в ванную, взяв с собой вещи из химчистки. Выбранное платье я повесила в шкаф и вытащила сумку с оружием. Если и правда Ву обратился в сборщика, то его тяжело будет убить, пусть он и новичок. И потому мне хотелось иметь выбор пошире.
«Скорбь» уже висела у меня в наплечной кобуре. Прадедовский нож-боло я сунула во встроенные карманные ножны. Тридцативосьмикалиберный лег между ремнем и поясницей. Из конверта десять на двенадцать выскользнуло мое оружие переднего края. Прозрачный лист ячеек-роботов, созданный головастиками в министерстве обороны, приклеивался практически к любой поверхности. Я его прижала к пластику, покрывающему костюм Луна, и шагнула назад. Опа — и лист слился с пластиком. Я провела рукой — на ощупь легко обнаружить, где кончается пластик и начинается лист. Отлично.
Подготовив таким образом наступательную стратегию, я почувствовала, что готова иметь дело с By — который вовсе и не By, как я себе строго напомнила. Уже собравшись, я провела пальцами по внешней стороне спального балдахина Вайля.
Может быть, я не вернусь, подумала я. Эти сборщики — полные отморозки. И есть у меня чувство, что кто-то из них сумеет до меня добраться.
С некоторым потрясением я поняла вдруг, что эта мысль не так меня тревожит, как было бы месяца два назад. Но сейчас я куда как лучше понимала, почему мой босс каждый вечер возвращается к жизни: она же чертовски интересна — особенно если часть дня проводишь с кем-то, от чьего легчайшего прикосновения у тебя сердце тут же начинает заниматься гимнастикой. Проблема в том, что я из первых рук знаю, что происходит, когда падаешь с бревна.
Коула я обнаружила у причала — он сидел в ярко-красной моторке, которая казалась и впрямь пригодной к плаванию. Раздобытую где-то капитанскую шляпу он надел задом наперед.
— А ты знаешь, — сказала я, передавая ему завернутую в пластик одежду и забираясь в лодку, — что твоя шляпа наверняка противоречит каким-нибудь моряцким законам?
Он выдул зеленый пузырь.
— И это превращает меня в пирата?
Я закатила глаза. Это уже стало такой обычной на него реакцией, что я боялась, как бы глаза у меня не застыли в таком положении, и тогда меня будут путать с Родни Дангерфилдом.
— О'кей, Джонни Депп, полный вперед. Мне нужно, чтобы ты держал ухо востро на случай, если вдруг что не так. Наше прикрытие — мы доставляем вещи из химчистки, и так думает вся остальная команда. Я полагаю, что они все приверженцы Луна и потому будут вести себя прилично — пока не поступит другой приказ. Ты остаешься в лодке и готов быстро рвать когти.
— Что, если я услышу громкий шум?
— Например?
— Например, шум боя. Пойти посмотреть?
— Коул, я — и то с трудом могу убить сборщика, а я вижу его щит. Не обижайся, но у тебя нет шансов. Оставайся в лодке до тех пор, пока я не выйду или пока не будешь уверен, что я погибла. Тогда уходи. Ясно?
Следующий его пузырь опал и сморщился, когда я сказала «погибла». Но Коул кивнул.
— Противно быть безруким новичком.
— Это точно. Но ты смотри на это дело так: без тебя мне с этой яхты не уйти.
При этой мысли он просветлел. Вот что ни говори, а настроение я поднимать умею.
