Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
– Вам предлагают? – повторила она за ней.
– Ну... Понимаешь, Ольга. – Зоя Григорьевна засмеялась. Ее смуглое лицо попыталось порозоветь, но не получилось. – Хорошо, я признаюсь. Помнишь, я говорила тебе, что мне сделали предложение...
– Выйти замуж за тамошнего, за канадского атабаска, – быстро сказала Ольга.
– Да. Мне показалось это смешным – в моем-то возрасте, с его-то взрослыми детьми. Но понимаешь, сама жизнь толкает меня на этот путь. Она выпрямилась на стуле. – Ты еще не нашла тотем, а? – Зоя Григорьевна погрозила ей пальцем. – Значит, ты тоже виновата в том, что мне придется выйти замуж за канадского атабаска. В этом случае я смогу подтвердить, что я из этого рода. И всех своих увезу, – повторила она, словно извиняясь за собственную радость.
– Хотите повторить то, что сделал купец Баранов? Только наоборот – он привез атабасков на Таймыр, а вы увезете их оттуда.
Зоя Григорьевна усмехнулась:
– Останусь в истории народа, как и он.
Ольга не знала, что сказать. Потом вдруг выпалила:
– А если бы я все-таки нашла ваш тотем? Что тогда?
Зоя Григорьевна открыла рот, потом закрыла. Засмеялась.
– Ну... Ольга... Тогда... – Голос звучал слегка растерянно.
Ольга смотрела на нее, не понимая. Перед ней сидела какая-то другая женщина. Но какая? Влюбленная, вот какая. Похожая на нее.
Ольга не сводила с нее глаз. Зоя Григорьевна была хороша: подтянутая, свежая, волосы отливали позолотой – подкрасила, макияж – никогда раньше Ольга не замечала за ней такого.
– Вы... не расстроили меня, Зоя Григорьевна. Вы меня настроили, можно сказать. – Ольга усмехнулась.
– На что я тебя настроила? – Она хотела, чтобы Ольга услышала удивление в голосе. Но Ольга уловила иное – эта женщина уже не здесь, не с ней. Она с ним. С тем неизвестным ей атабаском, который ждет на берегу одноименного озера в Канаде. Более того, он готов вместе с ней принять весь ее род с таймырского берега.
– Кто он, Зоя Григорьевна? Расскажите.
Ольга угадала вопрос – влюбленная женщина, сколько бы лет ей ни было, готова говорить о том, кого любит.
– Его зовут Бали. Он ученый-биолог. Мы познакомились с ним давно, когда на Таймыр завезли первых овцебыков – из Канадской Арктики.
– Вы познакомились на Бикаде? – спросила Ольга.
– Да, на этой реке...
– Бикада-Нгуома, – проговорила Ольга. – Мне всегда нравилось это название. Она течет с гор Бырранга – тоже красиво, верно? Эти горы покрыты льдом.
– Да, она течет двумя рукавами, от чего образуется долина, защищенная каменистыми грядами. Внутри получается микроклимат, поэтому животных выпустили туда. Там я проходила практику, когда училась в ветеринарной академии.
– Там встретили своего Бали?
– Тогда он не был моим, – улыбнулась Зоя Григорьевна. – У него была жена, зоолог.
– Тоже из атабасков?
– Нет, она француженка. Я думаю, потому у них все разладилось, – добавила она.
– Этническая несовместимость? – спросила Ольга.
– Примерно. Когда дети выросли – у них трое сыновей, – она уехала во Францию, в Сент-Этьен, маленький городок в середине страны. Она преподает в университете.
– А... что потом?
– Потом он привез на охоту двух биологов. Я работала в администрации, меня к ним приставили – наблюдать за точным исполнением того, что записано в разрешении.
– Ага, чтобы не взяли двух баранов вместо одного, – сказала Ольга.
– Совершенно верно.
– Те, кто вас послал с ними, не думали, что из этого получится, да?
Зоя Григорьевна рассмеялась.
Ольга чувствовала, как теплеет на душе. Все возможно, нужно лишь терпение, чтобы не поспешить, не надеть на себя чужую Судьбу. Примерно так говорила и Надя.
– Дальше! – потребовала Ольга.
– Это было в августе, мы шли по распадку, отыскивая следы баранов.
– Вас жучили комары... – Ольга поморщилась.
– Никакие репелленты не брали. Но канадцы позаботились об одежде, и на мою долю хватило – костюм из очень плотной ткани, накомарник, толстые перчатки.
Ольга слушала Зою Григорьевну, представляла Путоранское плато – гигантскую столешницу из камня. Ее поверхность такая ровная, словно ее тесал какой-нибудь свой, таймырский Микеланджело. Трещины-каньоны рассекали ее, но только для того, чтобы оживить пейзаж – пустить по ним реки и ручьи.
– Несмотря на август, внезапно замело, как будто накатил февраль. Ты знаешь, как бывает. – Она повернулась к Ольге, но было ясно, что она видит не ее. Своего Бали, наверное. – Чтобы не сбиться с пути, держались края каньона. Но к самому краю подходить опасно – легко соскользнуть. Пурга закончилась к рассвету, выглянуло солнце – такая красота...
– Могу себе представить. – Ольга улыбнулась.
– В общем, в тот день Бали взял на скале толсторога, – продолжала Зоя Григорьевна. – Редкий экземпляр. Знаешь, какие рога? Девяносто три сантиметра один, а другой – девяносто. У основания – тридцать пять сантиметров.
– Я помню, вы говорили, что вступили в международный клуб «Сафари». Даже получили какое-то свидетельство... – заметила Ольга.
– Это дело рук Бали. – Зоя Григорьевна кивнула. – Он хотел, чтобы нас связывало что-то еще, кроме симпатии. Знаешь, в нашем возрасте уже нет того физического притяжения, которого было бы достаточно, чтобы броситься друг к другу в объятия через расстояния, через отдельно прожитую жизнь.
– Понимаю, – тихо сказала Ольга.
– Я вступила в клуб. Мы оба получали одинаковые материалы, мы жили на одной волне. Через два года вместе оказались на экологической конференции. Помнишь, я ездила в Данию? Этот тур организовал секретариат коренных народов Арктики, а Бали позаботился, чтобы меня включили в список участников.
– Вы рассказывали, что тогда проехали по всей Европе...
– Берлин, Копенгаген, Брюссель.
– Все произошло... там? – осмелилась спросить Ольга, хотя сама знала – и в Берлине, и в Копенгагене, и в Брюсселе Зоя Григорьевна и Бали были вместе.
Черные брови на смуглом лице вскинулись вверх.
– Послушай, девочка, а ты, похоже, стала взрослой.
– Хотите сказать – я не была?
– Что-то в тебе изменилось... Я не вижу, но чувствую.
– Значит, нет для этого слов, чтобы обозначить перемены, – сказала Ольга. – Поэтому рассказывайте дальше о... себе.
– Мы объясняли людям, – кивнула Зоя Григорьевна, – что значит изменение климата. Заметнее всего глобальное потепление в Арктике. Температура повышается вдвое быстрее, чем в других районах. Это значит – исчезнет трава, которой кормятся дикие олени, изменятся миграционные пути животных. Если полярный лед станет тонким, то невозможно будет ловить морских животных.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
