– Скажи, что тебя тревожит.
– Алиса! – крикнула Анна, появившись в дверях дома и замахав рукой. – Ты нужна.
– Иди, – сказал Роган и оттолкнул Алису.
– Нет!
Она крикнула Анне, чтобы та занялась больным, и повернулась к мужу. Он ошеломленно смотрел на нее.
– Ушам своим не верю. – Роган обнял Алису и оторвал от земли. – Господи, как же сильно я тебя люблю!
– Тогда расскажи, в чем дело. Не мучай меня. Роган улыбнулся:
– Теперь все хорошо. Лучше не бывает. Мир? – Он заглянул Алисе в глаза и поставил ее на ноги. Они обнялись.
– Мир. Последнее время я часто слышу это слово. С того момента, как встретилась с Джианн. Недавно Тарр сказал, что мать говорила ему, будто эта земля, которую он от нее унаследовал, принесет людям мир. Он великодушно отдал нам свое наследство, значит… – Алиса взглянула на Рогана округлившимися глазами. – О Господи! Твоя мать завещала тебе остров по праву рождения. Мать Тарра завещала эту землю ему по праву рождения. Чтобы спасти тебя и твоего отца, твоя мать навсегда уехала от вас и вышла замуж за того, кого ей выбрал отец. Этим человеком оказался отец Тарра, верно? Тарр – твой единоутробный брат.
Роган взял ее за руку и повлек за собой. Они остановились у башни, подальше от посторонних глаз и ушей.
– Тарр – мой единоутробный брат.
– Почему ты мне об этом не сказал? Я же спросила, нет ли чего-нибудь еще…
– А к чему бы это привело? Кое-кто оскорбился бы, узнав правду. Но я не вправе был просить тебя сохранить мою тайну. И предпочел молчать.
– Разве Тарр не имеет права знать, что у его матери был первый муж и горячо любимый сын, что ее вынудили покинуть их, выйти замуж за другого и родить от него ребенка?
– Мне хотелось бы это знать. Они обернулись и увидели Тарра.
– Фиона плохо себя чувствует. Я хотел позвать тебя, Алиса, но увидел, что вы куда-то торопитесь. Пошел за вами как раз вовремя для того, чтобы услышать новость… брат.
– Я не считал нужным рассказывать тебе об этом.
– Я имею право знать.
– Давайте продолжим разговор в доме, чтобы я могла осмотреть Фиону, – предложила Алиса.
– Ты иди, а нам с Роганом есть о чем поговорить, – ответил Тарр.
Алисе не понравились взгляды, которыми обменялись мужчины.
– Нет уж, либо мы идем все, либо я останусь с вами. Это убедило Тарра.
– Встречайте моего единоутробного брата, – сказал Тарр, указав на Рогана, когда они вошли.
– Что? – спросила Фиона, потирая живот. Рейнор покачал головой:
– Что ты плетешь? Алиса подошла к Фионе.
– Тарру не нужно было звать тебя. Это просто расстройство желудка, последнее время я им часто страдаю. Меня больше интересует новость.
Фиона взглянула на мужа.
Алиса вернулась к Рогану и взяла его за руку.
– Объясни, – попросил Тарр.
– Все просто. Нас с тобой родила одна мать, – сказал Роган.
– И я должен в это верить?
– Хочешь верь, хочешь не верь. Но это чистая правда. Вот почему я так хотел завладеть островом Нон. Он принадлежит мне. Ты сам признал это, сказав, что остров должен унаследовать первый сын твоей матери.
– Ты утверждаешь, что являешься ее первенцем? – спросил Тарр.
– Именно.
– Тогда расскажи о матери, – с вызовом потребовал Тарр.
– Хочешь обсудить это в присутствии всех?
– Мы все здесь родственники. И нам любопытно. Алиса промолчала. Фиона и Рейнор тоже.
– Она была любящей, доброй и великодушной. Всегда думала о других.
– Таких женщин много. А сколько тебе было лет, когда, как ты утверждаешь, твою мать заставили покинуть тебя и твоего отца?
– Я был еще ребенком.
– И мало что помнишь, – заявил Тарр.
– Воспоминаний отца было достаточно, вот почему он снова и снова привозил меня сюда, на остров Нон, и говорил, насколько он важен для моей матери. Она сказала отцу, что этот остров – все, что она может оставить мне на память. Она любила это место, жила здесь с обожаемыми дядей и теткой и жалела, что они не ее родители. Она ненавидела своего отца, а ее мать давно умерла.
Тарр молчал, скрестив руки на груди.
– Она говорила отцу, что, когда я увижу цветок на этой земле, играющее животное, хороший урожай, я должен знать: мысленно она со мной, и так будет всегда.
Тарр отодвинулся от стола.
– Моя мать такого не говорила.
– Тебе, может, не говорила.
– Намекаешь, что моя мать меня не любила?
– Нет, ты был вторым сыном, и она любила бы тебя всем сердцем, даже если бы сердце ее разрывалось от боли из-за сына, которого она была вынуждена оставить.
– Если она так сильно тебя любила, как ты говоришь, разве не стала бы бороться за то, чтобы остаться с тобой и твоим отцом?
Роган с горечью рассмеялся:
– Ты знал отца нашей матери?
– Храбрый воин.
– Мерзавец. Он подробно рассказал матери, что сделает со мной и моим отцом, если она не вернется и не послужит своему клану.
– Твоему отцу следовало драться за любимую женщину.
– Он хотел, но с ним было всего человек двадцать.
– Остальные члены клана отказали вождю?
– Эти двадцать человек и составляли его клан. Они с радостью умерли бы, защищая мать и меня, а что дальше? Твой дед убил бы меня в любом случае. Мать это знала и хотела предотвратить кровопролитие.
– Выходит, она пожертвовала собой ради тебя?
– Ревнуешь?
– С какой стати? Эту историю рассказал тот, кто наверняка похитил женщину из клана и издевался над ней, пока ее не спасли родственники.
Роган выступил вперед:
– Мой отец не делал ничего подобного.
– Неужели? Тогда как ты объяснишь, почему действовал точно так же, если ничего не узнал от отца?
Алиса устремилась к мужчинам.
– Хватит. Перепалка ничего не даст, – заявила она.
– Надо все спокойно обсудить. Он хочет сказать, что я не плод любви, что моими родителями двигала похоть. Он ревнует потому, что его родители не любили друг друга в отличие от моих.
– Наверное, она пыталась от него избавиться, – сказал Тарр.
– Хватит! – воскликнула Фиона. – Алиса права. Что толку препираться? Надо прояснить ситуацию.
– Все и так ясно, – проговорил Тарр, отмахнувшись от Рогана. – Пусть думает что хочет, я знаю, как было дело.
