Книга Я смотрю на тебя - Ирэне Као

Каникулы наконец закончились. Я оставила позади старый год с благодарностью, но без сожалений. Несмотря на то что новый год начался катастрофически, мне нужно смотреть вперед. Я постаралась избежать обычного списка благих начинаний, но пообещала себе, что это будет год смелых решений.

Прежде всего я хочу найти интересную работу. Я прошла несколько собеседований, но мне кажется, что в Венеции в данный момент нет ничего стоящего. И тогда я позвонила профессору Боррачини. Она – директор Института реставрации, и с ней я до сих пор сотрудничаю. Боррачини предложила мне проект в Падуе – участвовать в реставрации Капеллы Скровеньи[51]вместе с группой под ее руководством. Престижная работа для резюме, но мне придется ездить каждый день туда и обратно на поезде, поэтому нужно хорошенько обдумать все после собеседования.

Потом я записалась в спортзал: непонятно, откуда у меня взялась смелость. Теперь по вторникам у меня пилатес, а в понедельник и четверг – уроки зумбы. Разумеется, лучше у меня получается пилатес (возможно, потому, что делать там особенно нечего, кроме растяжки на месте). Конечно, я не образец гибкости, но теперь хотя бы способна дотянуться до пальцев ног. Про курс зумбы я лучше промолчу. Пойти туда меня убедила Гайя, и я проклинаю день, когда согласилась на это. Тренерша сумасшедшая. И потом, я чувствую себя нелепо посреди этой орды теток, которые виляют задом и дергаются в такт бешеному ритму. И я отстаю как минимум на полтакта. Каждый раз я заканчиваю занятие хрипя и задыхаясь, но нужно признать, что ощущаю легкость и приятную усталость, меня даже веселит моя собственная неловкость.

А вот на сентиментальном фронте ситуация застыла.

После той ужасной новогодней ночи Филиппо больше не связывался со мной. Гайя настойчиво продолжает спрашивать меня о мотивах нашей отдаленности, а я ухожу от ответа, говоря что-то неопределенное. Я сказала ей, что мы решили пока сделать перерыв, не рассказывая о том, что я натворила и что именно моеповедение привело к разрыву. Я действительно вела себя непростительно с Филиппо, думаю, что я сказала ему все это только потому, что неосознанно стремилась оттолкнуть его от себя, заставить его ненавидеть меня. И в конце концов этого добилась. Понимание, что между нами все кончено, еще даже не начавшись, оставляет горький привкус во рту. У меня в голове постоянно крутится мысль о том, что я потеряла возможность быть счастливой, но сейчас я все равно не могу ничего поделать, мое сердце устремлено в ином направлении.

Конечно же – к Леонардо. Я уже не знаю, как сдержать сумасшедшее желание позвонить ему, но удержаться – это единственный способ его вернуть. Время, которое разделяет нас, иногда кажется невыносимым, но я продолжаю надеяться: праздники уже давно закончились, и я знаю, что скоро он вернется. И мы снова будем вместе, я и он, хотя и на прежних условиях. Но порой лучше вообще не думать об условиях.

* * *

Я только что вернулась из спортзала, чувствую себя летящей: все токсины, накопившиеся в моем теле, вышли с потом на тренировке, которая свалила с ног даже Гайю. Сегодня вечером я могу объедаться, не чувствуя вины. Готовлю себе трамедзини[52]с руколой и брезаолой (да, мясо уже не проблема), а еще пару с бри и орехами, и пару с горгонзолой и артишоками – по два каждого типа. Наполняю их щедро, как делают в «Толлетта» – венецианском баре, где готовят самые вкусные в мире трамедзини.

Я уже не знаю, как сдержать сумасшедшее желание позвонить ему, но удержаться – это единственный способ его вернуть.

Уже скоро восемь вечера, раздается звонок домофона. Кто это может быть? Я никого не жду. Оставляю на разделочной доске нож, измазанный бри, и, облизывая пальцы, иду к двери, чтобы ответить.

– Да? – спрашиваю

– Это Леонардо! – сильный уверенный голос. Его голос.

Боже, мне сейчас станет плохо. Бросаю взгляд в зеркало на стене. Выгляжу ужасно: рваные джинсы, шерстяные тапки и толстовка «Адидас» с разошедшимися швами, которую я ношу дома еще со времен лицея. Хорошо хоть я не успела надеть фланелевую пижаму с северными мишками.

– Леонардо? – спрашиваю, чтобы удостовериться, что мне это не приснилось.

– Да. Откроешь?

Первая мысль – попросить его подождать, пока я переоденусь. Но смысла нет – мне нужно пару часов, чтобы полностью преобразиться.

– Поднимайся! – нажимаю на кнопку домофона и бегу в ванную, чтобы хотя бы припудриться. Мои волосы Гайя назвала бы непрезентабельными, но времени нет. Поэтому завязываю их в подобие хвостика.

Он поднимается по лестнице.

Я не думала, что он появится вот так, даже не позвонив предварительно. Я не готова. Сердце рвется из груди, ноги дрожат, но я должна выглядеть спокойной и уверенной в себе: не хочу, чтобы Леонардо понял, как мне его не хватало, хотя он, возможно, уже и так это знает, и притворяться бессмысленно.

Открываю дверь, стараясь изобразить удивление.

– Вот так сюрприз…

– Которого ты ждала! – говорит он, сводя на нет все мои усилия. Он безумно сексуальный: двух-дневная щетина, растрепанные волосы и загорелая кожа.

– Заходи! – говорю, приглашая его внутрь кивком головы и сдерживаясь изо всех сил, чтобы не повиснуть у него на шее.

Делает несколько шагов по направлению к большой комнате, ставит на пол свой рюкзак цвета хаки и касается моей щеки легким, рассеянным поцелуем, оглядываясь вокруг.

– Ну и как ты провела время без меня?

– Хорошо.

– Лгунья!

Притягивает меня к себе и целует снова и снова. Переходит на шею, потом, с силой сжимая мое лицо ладонями, подталкивает меня к столешнице кухни, проникает в мой рот языком. Леонардо, почему ты не позволяешь поймать тебя, почему не хочешь быть моим? Как же мне не хватало этих жадных губ, этих сильных рук, этого тела, пахнущего амброй и жизненной силой. Ну почему я не могу получать все это каждый раз, когда мне хочется?