Он качает головой.
— Нет, ты не поняла. Меня не уволили. Мы просто решили, что будет лучше, если я закончу практику в другой школе, подальше от Хавьера. У меня встреча с моим научным руководителем через полчаса, туда я и направляюсь.
Он открывает дверь машины и снимает сумку и куртку, кидая их на пассажирское сидение.
— Но как же твоя работа? — спрашиваю я, хватаясь за дверь, не желая, чтобы он ее закрыл. У меня накопилось так много вопросов. — Так у тебя теперь не будет зарплаты? Что ты будешь делать?
Он улыбается и выходит из машины, кладя руки мне на плечи.
— Лэйкен, успокойся. Я разберусь. Но сейчас мне нужно идти. — Он снова садиться внутрь, закрывает дверь и опускает окно. — Если я не вернусь домой вовремя, можно Колдер останется у вас после школы?
— Конечно, — говорю я.
— Завтра мы отправляемся к бабушке с дедушкой достаточно рано, можешь убедиться, что он не будет есть сахар? Ему нужно пораньше лечь спать, — говорит он, медленно выезжая с подъездной дорожки.
— Конечно.
— И еще, Лэйкен? Успокойся.
— Конечно, — снова повторяю я.
И он уходит. Вот так вот.
Ручка дверная щелкнула,
Шаги беззвучные по полу.
Одежду не нужно снимать,
То, что мог, я успел уже взять.
Ты любовь создала, говорят,
Что мне делать с ней, я хочу знать?
—The Avett Brothers, Laundry Room
Глава Восемнадцать
Оставшуюся часть дня я провожу, помогая маме убираться. Это отвлекает меня от разных мыслей. Она не спрашивает, почему я не в школе. Думаю, теперь такие примитивные мелочи она оставляет на мой суд. Когда приходит время забирать Колдера и Кела, Уилла все еще нет дома. Я привожу обоих мальчишек домой, и мы начинаем новую дискуссию по поводу костюмов на Хэллоуин.
— Я уже знаю, кем хочу быть, — сказал Кел маме.
Она складывает одежду в гостиной. Положив полотенце на спинку дивана, она смотрит на сына.
— И кем ты будешь, милый?
Он улыбается ей.
— Твоим раком легких, — говорит он.
Она так привыкла к фразам, вылетающим из уст Кела, что уже не обращает внимания.
— Да? А такое продается в «Уолмарте»?
— Не думаю, — говорит он, хватая бутылку с водой из холодильника. — Может, ты могла бы сшить его. Я хочу быть легким.
— Эй, — говорит Колдер. — А можно я буду вторым легким?
Мама смеется, хватая ручку и бумагу со стола, и садится.
— Ну, судя по всему, нам бы лучше быстрее разобраться, как сшить пару раковых легких.
Кел и Колдер сбиваются в кучу рядом с ней и начинают выкрикивать идеи.
— Мам, — говорю я без всяких эмоций. — Даже не думай.
Она поднимает голову от своего наброска и улыбается мне.
— Лэйк, если мой малыш хочет быть раковым легким на Хэллоуин, тогда я должна убедиться, что он будет лучшим раковым легким с опухолью.
Я закатываю глаза и присоединяюсь к ним за столом, записывая то, что нам понадобится.
***
После того, как мы возвращаемся из магазина с нужным материалом для костюмов раковых легких, Уилл паркуется у дома.
— Уилл! — Колдер бежит через улицу и хватает его за руку, ведя в сторону нашего дома. — Ты должен это увидеть!
Уилл помогает маме, а я хватаю вещи из багажника, и мы все направляемся внутрь.
— Угадай, кем мы будем? На Хэллоуин? — Колдер подпрыгивает, стоя на кухне, указывая на вещи на полу.
— Эм…
— Раком Джулии! — восхищенно говорит Колдер.
Уилл поднимает брови и смотрит на маму, которая возвращается из спальни со швейной машинкой.
— Мы живем лишь однажды, ведь так? — Она ставит ее на столик.
— Она разрешила нам сделать опухоль для легких, — говорит Кел. — Хочешь сделать одну? Я дам тебе сделать самую большую.
— Эм…
— Кел, — говорю я. — Уилл и Колдер не могут нам помочь, их не будет в городе на выходных. — Я несу два кулька к столу и начинаю раскладывать их.
— Вообще-то, — отвечает Уилл, хватая другие кульки с пола. — Это было до того, как я узнал, что мы будем делать рак легких. Думаю, нам стоит перенести наш отъезд.
Колдер бежит к Уиллу и обнимает его.
— Спасибо, Уилл. Им все равно нужно будет в процессе измерить меня. Я сильно вырос.
И снова, уже третий раз за неделю, мы были одной большой, счастливой семьей.
***
Большинство нарисованных деталей мы уже вырезали, настало время измерить мальчиков.
— Где твоя сантиметровая лента? — спрашиваю я маму.
— Не знаю, — говорит она. — Не уверена, что она у меня вообще есть.
— У Уилла есть, можем позаимствовать, — говорю я. — Уилл, можешь принести?
— У меня есть рулетка? — спрашивает он.
— Да, в твоем швейном наборе, — говорю я.
— У меня есть швейный набор?
— Он в твоей прачечной. — Не могу поверить, что он этого не знает. Я лишь раз убиралась в его доме, и уже знаю лучше него, где что лежит? — Он рядом со швейной машинкой, на полке позади выкройки твоей мамы. Я положила их в хронологическом порядке, в соответствии с их но… не важно, — говорю я и встаю. — Легче просто показать тебе.
— Ты сложила его выкройку в хронологическом порядке? — недоуменно спрашивает мама.
Я поворачиваюсь к ней спиной, направляясь к двери.
— У меня был плохой день.
Мы с Уиллом переходим улицу, и я пользуюсь возможностью спросить, как дела с его стажировкой. Не хотела спрашивать его перед Колдером, так как не знала, рассказывал ли он ему что-либо.
— Меня ударили по ладошке, — говорит он, когда мы заходим внутрь. — Они сказали, раз я защищал другую студентку, то, на деле, у них нет ко мне претензий.
— Это хорошо. А что со стажировкой? — говорю я, пока мы проходим на кухню и в прачечную, где я хватаю швейный набор.
— Ну, тут все немного сложнее. Единственные свободные места, которые у них были, в Ипсиланти, но все с обучением младших классов. Я же настроен на старшие, потому они направили меня в школу в Детройте.
