Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
— В каком смысле? — не понял Марк.
Старик подозрительно уставился на Марка:
— Ты еврей?
— Конечно. А что?
— Ну, так я тебя спрашиваю: твоя дочка чистая? Она не кинется под моего Стенли, как все эти американки?
— Нет, конечно!
— Это просто ужас! — пожаловался старик. — Ему скоро сорок лет, мне нужны внуки, а я не могу его женить. Эти гойки сами бросаются ему на шею и еще ниже! И даже еврейки! Ты думаешь, чем он там занят с мадам Голд? А?
Шехтер пожал плечами.
— Зато я знаю! — сказал старик. — В наше время было цорес иметь взрослую дочь, а теперь цорес иметь взрослого сына. Как я могу его женить, если они ему и так дают, без всякой хупы? Но вы получаете у меня кредит, потому что я вижу: она у тебя чистая девочка, — и старик снова снял телефонную трубку: — Алло, Стенли! Ты уже когда-нибудь кончишь с этой Голд?
* * *
Стенли оказался сорокалетним и действительно неотразимым исполином двухметрового роста, с накачанной грудью Лаокоона, развернутыми плечами микеланджеловского Давида и обволакивающим взглядом лучистых черных глаз Омара Шарифа. С таких исполинов древние греки лепили атлантов, а художники эпохи Возрождения писали библейских Мафусаилов, Самсонов, Зевсов и прочих богов. Было совершенно непонятно, как такой титан может быть страховым агентом.
И хотя Вера считала себя «железной леди», а всех мужчин — мерзавцами и сволочами, она с первой же секунды почувствовала, как его глаза вобрали ее всю в себя и опустили куда-то в гигантскую обжигающую печь, отчего внутри Веры всё беспомощно затрепетало и сжалось, как у цыпленка, которого несут к топору мясника. «Бежать!» — в панике подумала она, но вместо этого ощутила только безвольную ватность в ногах и какое-то непонятно откуда возникшее сладостное томление рабской покорности.
А он даже не усмехнулся ее испугу, он сказал:
— Я, конечно, могу застраховать товар на любую сумму, но только до той минуты, пока он находится здесь. А как только вы вынесете его на улицу, сумма страховки возрастет так, что у вас никаких денег не хватит.
— Как же быть? — спросил Марк.
— Очень просто, — объяснил Стенли. — Обычно с новыми клиентами мы делаем так. Я еду в Нью-Йорк, осматриваю средства охраны вашего магазина и сначала страхую его. Не беспокойтесь, это недорого. А потом мы страхуем товар, и для его перевозки вы нанимаете броневик компании Steel Defense Inc., с которой работает наше страховое агентство Total Insurance Inc. В этом случае мы застрахованы от любых происшествий.
«Кроме одного…» — обреченно подумала Вера.
* * *
Ночью в Нью-Йорке, лежа в своей опустевшей после смерти матери (и, конечно, съемной) квартире на 16-й Брайтон-стрит, Вера до трех утра ворочалась с боку на бок и клялась себе, что нет, она не бросится под этот паровоз и не уступит пожирающему взгляду этих черных глаз. Никогда! Ни за что! Все мужчины сволочи, начиная с ее отца, который, по словам матери, бросил ее, когда она была на четвертом месяце. А потому — нет! Никакого Стенли! Это сломает все ее планы и всю ее жизнь! На кой черт он ей нужен?
Ей вспомнилась сцена, которую она уже три года пытается и не может вытравить из своей памяти. Тогда, три года назад, она была с Лешей — своим единственным бойфрендом — в бронксовском зоопарке, и они оба, как и другие посетители, буквально застыли от шока перед вольером обезьян. Потому что там, за решеткой, огромный орангутанг, сидя на развесистом дереве, имел — тут иначе не скажешь — с десяток обезьян, которые визжали, орали и прыгали по веткам вокруг него. А он, не вставая с места, своими длинными лапами хватал одну из них, насаживал, как на шампур, на свой огромный малиновый пенис, несколько секунд — под крики остальных макак — шарнирно поднимал ее и опускал по этому орудию, после чего буквально отбрасывал в сторону, хватал следующую макаку, повторял с ней ту же процедуру и хватал новую…
— Вот это мужик! — восхищенно произнес Леша, и это стало концом их отношений — Вера впервые в жизни залепила мужчине пощечину. И ушла из зоопарка.
Теперь, душной брайтонской ночью, Вера, мечась по своей постели, говорила себе: а чем этот Стенли отличается от того орангутанга? Наверняка, такое же животное…
И, убедив себя в том, что «этого не будет, потому что этого не будет никогда!», успокоилась и уснула в четвертом часу утра.
Но и во сне ей снился огонь и какие-то раскаленные угли, по которым она шла босыми ногами.
Разбитая и невыспавшаяся, она вышла утром на улицу, уже опаленную июньским зноем так, что каблуки продавливали мягкий асфальт. Вера перешла на теневую сторону и направилась к сабвею. Конечно, она могла вызвать Марка Шехтера или любое другое такси, но такси от Брайтона до 47-й это минимум сорок долларов, зачем ей транжирить деньги, если за доллар можно доехать сабвеем? К тому же она не спешит и может, если на то пошло, выйти к бордвоку и посидеть у моря.
Что она и сделала — перешла шумную, как всегда, Брайтон-Бич-авеню с ее грохочущим над головой сабвеем, русскими магазинами и громкоголосыми уличными торговцами чебуреками и пирожками с капустой и вновь оказалась в тихом прибрежном переулке, упирающемся в широкую деревянную лестницу на деревянный же бордвок.
Здесь тоже было жарко, но в тени грибков и навесов утренний океанский бриз освежал лицо, оголенные плечи и ноги и даже свежо и тепло задувал под юбку. Что было вчера? Что потрясло ее в этом чертовом Стенли? Подумаешь, какой-то еврейский Самсон-биндюжник! Да, от него пышет энергией и мощью, как от этого океана. И на его широченную грудь хочется лечь так же покойно, как в эти теплые океанские волны. Но стоп! Прекрати мечтать, пока не промочила прокладку! Просто ты давно не была с мужиком, но это не так уж дорого стоит, за двести баксов можно вызвать профессионала. Или одним движением ресниц снять любого из этих полуголых бегунов, которые каждые две минуты пробегают по бордвоку, косясь в ее сторону и специально для нее выпячивая грудь и вскидывая загорелые мускулистые ноги.
Мысленно усмехнувшись, Вера встала и мимо стариков, сосредоточенно играющих в шахматы, и бездельников-велферовцев, шумно забивающих «козла», мимо толстых мамаш с детскими колясками и абсолютно голого трехлетнего малыша, радужной струйкой писающего на доски бордвока, пошла к выходу. Увидев это, один из пробегавших мимо бегунов тут же заложил вираж, подбежал к ней и, продолжая «бег на месте», спросил по-русски:
— Девушка, вы совсем уходите или еще вернетесь?
— А в чем разница? — спросила Вера, критически оглядев этого двадцатилетнего жеребца.
Он не растерялся:
— Ну, если вы вернетесь, я бы вас подождал…
Но она уже приняла решение:
— Нет, к вам я не вернусь.
* * *
Грохот сабвея отрезал Веру от Брайтона, как летящая в шахту вагонетка отрезает шахтеров от внешнего мира. Да, в поезде «Би» было как в преисподней — душно и жарко, стены вагона и потолок расписаны граффити, два черных подростка с магнитофоном на плече, гнусно улыбаясь, откровенно раздевали ее глазами, а остальные пассажиры — три негритянки с жировыми складками, выпирающими над тугими поясами юбок, русские женщины с ярко накрашенными губами, две монашки-испанки или итальянки в черных одеяниях до пола, тощий китаец непонятного возраста, два индуса в чалмах и молодая пышнотелая проститутка в коротеньких джинсовых шортиках на огромных шоколадных ягодицах и малиновом бюстгальтере на двух шоколадных дынях килограммов по восемь — все уставились в свои английские, русские, китайские и испанские газеты, журналы и Библию.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
