— Что думал Орман о вашей роли в жизни Полли? — спросила Мэри.
— Он не доверял мне. У Эда возникла навязчивая идея, и он постоянно опасался, что я раскрою его и расскажу кому-нибудь о настоящем происхождении Полли. Но я, конечно, не хотел портить отношения с девочкой. К тому же мы были ее родителями. Полли едва исполнился год, когда мы ее удочерили, и она не знала никого, кроме нас с Дженнифер.
— Вам, наверное, нелегко пришлось в Винчестере? — поинтересовался Дэннис.
— Еще бы, — устало признал Уильямс. — Я жил во лжи. Никому не рассказывал о Полли. Просто не мог. Эд надел на меня маску молчания. От этого я впал в глубокую депрессию. В конце концов нам удалось сбежать. Мне предложили работу в Страсбурге, и в девяностом году я преподавал во Франции. Но когда контракт истек, вернулся в Белл-сити и продолжил ежедневные поездки на работу в Винчестер. Вернулся к своему лицемерному существованию. Я хотел раскрыть сведения о своей семье, прекратить эту тайную жизнь, но Уэнди и Стар все равно были бы против.
— Стар навещал Полли? — поинтересовалась Мэри.
— Все время. Мне кажется, он пытался понять прежнюю жизнь Уэнди. Жизнь, которую она вела до него с Эдом Орманом в Винчестере. Вот из-за чего все началось.
— Что началось? — спросил Дэннис. Он сбавил скорость, чтобы Уильямс успел рассказать всю историю.
— Через два дня после исчезновения Дианны явился Стар, — продолжил профессор. — Он сел на диван рядом с Полли и спросил, не согласится ли она стать их дочерью теперь, когда Дианна пропала. Стар совсем обезумел. Как сумасшедший называл Полли «Дианной». Больно было смотреть, и тогда я возненавидел того сукина сына, который похитил его девочку.
— В вашей… игре, — сказала Мэри, — вы намекаете, что преступник — Стар. Почему?
— Мне нужно было привести вас к трейлеру, а затем к мотелю «Развал». Единственным способом заставить вас поехать к трейлеру была история Бетани Кавендиш и ее роль недоверчивой тетушки. Она приходится Уэнди кузиной, но ее рассказ о Старе — абсолютный вымысел. Она знает то же, что и я: преступник — Эд Орман.
— Когда вы стали расследовать дело Дианны Уорд? — спросил Дэннис.
— Я начал мой крестовый поход — так называет его Дженнифер — против похитителя Дианны в восемьдесят седьмом. Каким-то образом об этом узнали люди Ормана. Тогда-то они и взялись за мою диссертацию и обнаружили, что я кое-что позаимствовал у Джона Брауна. Что тут такого? Так или иначе, заимствуют все. Кроме того, они сообщили обо всем в газету, и дело раздули. Рядом с моим именем появилось слово «плагиат», а в ученых кругах такие вещи наносят непоправимый вред репутации.
— Но от вас они не отстали, — заметил Брайан. — Почему?
Он отодвинулся от Уильямса как можно дальше, прижавшись к двери «лексуса». Мэри понимала, что рассказ профессора не рассеял его опасений.
— Меня бы выжили из Винчестера, если бы не доктор Льюис и несколько моих заступников с кафедры философии. Они уже давно враждовали с Орманом. Я доверился одному из них, Дрю Пезанту, и он стал помогать мне в работе над «Исчезновением». Узнав, что Дрю сотрудничает со мной, от него просто избавились. В тот момент я уже поступил на постоянную должность, а Дрю еще нет. Я до сих пор вспоминаю его. Не стоило втягивать друга в эту заваруху, но тогда я и понятия не имел, как далеко они могут зайти, чтобы обезопасить себя.
— Тем не менее книга фальшивая, — сказал Брайан. — В ней пусто. Нам казалось, что это… — Он замолчал.
Подсказка, подумала Мэри.
— Когда книгу опубликовали, — начал Уильямс, — Орман попытался подвергнуть ее цензуре. Написал в газету «Кейл стар» анонимное письмо, обвиняя меня во лжи. И конечно, ему как-то удалось испортить тираж, и экземпляры уже невозможно было прочесть. Большинство жителей Кейла так и не прочли книгу, потому что Эд устроил так, что библиотека и книжный магазин на 72-ом не стали хранить на складе копии.
— Но там есть копии, — возразил Брайан.
— Дайте-ка догадаюсь, — добавил профессор. — Сплошная тарабарщина.
Брайан кивнул.
— Книгу перестали издавать, хотя продавалась она довольно неплохо, — сказал Уильямс. — Ничуть не сомневаюсь, что Эд запугивал моего издателя. Но тогда я толком ничего не мог поделать. Только ждать, пока ректор сам не признается в причастности к похищению Дианны Уорд. В книге я намекал на Ормана, но у меня не было достаточно веских доказательств, чтобы обвинить его напрямую.
— Но зачем ему понадобилось похищать Дианну? — недоумевала Мэри.
Они въезжали в Дилейн, и до студенческого городка оставалось минут десять. Все, что они хотели выяснить у Уильямса, нужно было спрашивать сейчас, потому что, как подозревала Мэри, оказавшись дома, в угрожающей близости от Ормана и Свина Стивенса, профессор будет уже не столь разговорчив.
— Эд страстно любил Уэнди и до сих пор пылает к ней страстью. Уэнди была красива. Совсем как Дианна и Полли. Полагаю, все началось как игра, и Орман ничуть не сомневался, что легко сможет из нее выйти. Такой он человек. Жестокий эгоист. Эд верит, что обладает непревзойденным интеллектом и может запугивать людей до тех пор, пока не добьется своего.
— О вас он точно такого же мнения, — сухо заметил Дэннис.
— Ну да. Еще бы. И кому вы верите? — Профессор снова указал на свое исцарапанное, окровавленное лицо. — Теория, над которой я работал, пока мне не приказали прекратить, такова: Дианну похитили Эд и этот полицейский, который выполняет всю грязную работу, Свин Стивенс.
— Зачем ему это понадобилось? — поинтересовалась Мэри.
— Чтобы отбить Уэнди. Он хотел повесить все на Стара, безумного папашу. Возможно, только возможно, Орман надеялся, что Уэнди вернется к нему, если Стара не станет или по крайней мере если его обвинят в столь тяжком преступлении. Стар когда-то входил в банду «Подонков» и имел обширное уголовное прошлое, поэтому большого ума не требовалось, чтобы связать его с похищением дочери.
— Но кто способен украсть собственную дочь? — недоверчиво спросила Мэри. Она вспомнила Эли и Полли из выдуманной истории Уильямса. Мэри подумала, как непреклонен был профессор в тот день, когда она предположила, что похититель — Эли.
— Похоже на полный абсурд, — ответил Уильямс, — но взгляните на ситуацию с другой стороны: перед вами головорез, человек с преступным прошлым, который признал, что несколько месяцев назад бросил девушку умирать в Нью-Мексико.
Мэри все показалось вполне логичным. Как говорил Уильямс, случайностей не бывает. Едва ли не каждое преступление совершает кто-то из знакомых жертвы. Наверняка полицейские решили, что наиболее вероятным преступником был Стар Уорд.
— Полиция арестовала Стара, — продолжал Уильямс, — и забрала Полли. Мы пытались убедить их, что она вовсе не та девушка, которую они ищут, но нас не стали слушать. Полли была очень похожа на Дианну, а полицейские слишком сильно хотели отыскать пропавшую девушку. Полли запуталась. Она была совсем еще девочкой. Ей всего девятнадцать исполнилось. Они задавали ей вопросы и за нее же отвечали. А когда детективы смотрели на Полли, она прятала лицо, потому что не хотела быть Дианной. Позже она рассказала мне, что ее разглядывали так, будто хотели увидеть в ней пропавшую девушку. Происходящее утратило всякий смысл — полиция выносила заключения на основании несуществующих доказательств. В газетах сообщалось, будто Полли призналась, что она и есть Дианна. Но это ложь. Не было такого. Полиция совершила ошибку, но так и не взяла на себя ответственность.
