живую. Самое последнее поколение, судя по всему. Свежайшая модель. Белая. Дизайн прогрессивный, лаконичный. Можно зайти в меню и видеть все режимы. А их ведь так много, оказывается… Ничего себе.
Убедившись, что я одна в помещении — включила самый простецкий режим и решила послушать, как она работает. Взяла кусочек ткани, сложила вдвое и прострочила для галочки. Выполнила чисто символически пару задач, чтобы убедиться — разница есть. Если уж говорить начистоту. Если сравнивать мою домашнюю старушку и это чудо техники, то…
— Как тебе условия? — окликнул Руслан, стоя в дверях швейного цеха. — Посмотрела на машинки? Хорошие? Лучше, чем твоя домашняя?
— Словно небо и земля, — ответила я в растерянности. — Конечно, я не жалуюсь, но разница огромна. Должна признаться, что оснащение в этом центре очень приличное.
— Да, Семен хорошенько вложился в оборудование. Сделал капитальный ремонт здания. Раньше это была фабрика. Типичная советская заброшка, которую хотели снести. Но он тут все поставил на ноги, закупил оснащение.
— Огромные деньги, наверное.
— Немалые. Не спорю. Но это же лизинг. Пройдет каких-то лет пять — и все это спишется на амортизацию. Надо постоянно обновлять свой парк оборудования. Не понаслышке знаю. Тоже постоянно инвестирую в железо.
— А я свое железо уже давно не меняла.
— Насколько давно?
— Ну… — стала я вспоминать, каких усилий мне стоило купить мою электрическую машинку. Привезенную контрабандой из Японии. Почти новую. Вернее, продавец из интернета уверял, что ею не пользовались — только на витрине стояла. Правда, оригинальной коробки не было. "Куда-то подевалась". — Ромке тогда еще и года не было. Как я взяла себя за одно место и начала шить. Нужны были деньги.
— Это ж десять лет уже прошло.
— Десять лет, — повторила я, как будто во сне. — Сейчас вот оглядываюсь и даже не верится. Как быстро время летит. Хотя… — стала я трясти головой, чтобы выбросить из головы дурные воспоминания. — На самом деле я не жалею, что все осталось в прошлом. Мы тогда очень сильно бедовали. А шить я так умела, как летать на вертолете. Просто посмотрела пару роликов в интернете, как ты — перед тем как делать мне массаж парализованных ног.
— Но ведь массаж получился хороший? — подошел он ко мне и наклонился, чтобы поцеловать за ушком. — Тебе ведь понравилось?
— Что ты делаешь? — уворачивалась я от острых ощущений. — Мне щекотно, ты заставляешь меня извиваться…
— А потом были еще массажи. Другие. Более умелые. С углубленным воздействием на мышцы бедер. И таза.
— Хватит говорить такое — пошляк!
В дверном проеме возник сияющий Рома. У него в руках была полностью обструганная заготовка — теперь это дерево выглядело благородно.
— Смотри, мам — круто же?!
— Не может быть. Вы шутите — это и есть та самая коряга?
Руслан подошел к моему сынишке и обнял его за плечо. Прижал к себе, как будто это кровь. А не чужой ребенок.
— Рома молодец. Он очень старался. Снял много коры и сучков. Хорошенько центрировал. Убрал фаску. И вообще…
— Сломал всего одну стамеску, — добавил сын. — Но дядя Руслан сказал, что это не страшно. И он все оплатит.
— Конечно, Рома. Можешь ни в чем себе не отказывать. Ломай — я плачу. Главное, в школе не повторяй этой ошибки. А то ведь трудовик не такой хороший педагог, как я. Наверняка у вас там одно лезвие на три класса.
После коворкинга мы отправились отметить победу в кафе. Там приятно пахло, все было стилизовано под Дикий Запад. Ковбойские штуки — седла и шляпы. Муляжи револьверов, с которыми можно сфотографироваться для аватарки. Роме там очень понравилось. Они созвонились с Лизой, поели блинчиков с салатом и вскоре покинули нас с Русланом.
— Как же быстро он взрослеет, — проводила я сына жалобным взглядом. — Вроде этого и хотела, но так непривычно смотреть, как он становится самостоятельным.
— Но ведь это хорошо, — перекладывал Руслан кусочек пиццы мне на тарелку. Ухаживал как мог. Даже в таких мелочах. Хоть я и не просила. — Ты ведь не хочешь, чтобы он держался за мамину юбку, принимая важные решения?
— Нет, конечно. Нет. Что ты. Я рада. Просто… Непривычно. Знаешь, мне кажется, что это ты на него так повлиял. Рядом с тобой мой сын ощущает себя более взрослым. Он чувствует уверенность. Потому что знает — если что, дядя Руслан ему подскажет, поправит. Даст совет.
— А мне вот кажется, что это ты его таким воспитала.
— Думаешь, что это все моя заслуга? — удивлялась я, откусывая от горячей пиццы. Она так чудесно пахла дровяной печью, свежезапеченным грибами и… Сыр. Он был горячий и тянулся над тарелкой. — Ха-ха-ха… — смеялась я, пережевывая пищу. — Я просто свинья.
— Ты не свинья. — Руслан взял белоснежную салфетку и вытер мой испачканный подбородок. — Ты прекрасная мать. Ты верная, хотя и не совсем состоявшаяся жена, — говорил он так легко и непринужденно, что я забыла есть. Перестала чавкать и просто слушала. Ловила каждое сказанное слово. — А еще ты очень красивая и сексуальная женщина.
На какое-то мгновение я погрузилась в себя. Молчала, вяло пережевывая пиццу. Но потом решила задать этот дурацкий риторический вопрос:
— Ты правда так считаешь?
Руслан взял меня за подбородок. Немного повертел им, как будто осматривая.
И ответил в собственном стиле:
— У тебя немного соуса осталось.
— Где?
— На лице.
— Вот тут? Под носом?
— Нет, — ответил он, склонился ко мне и уточнил: — Вот здесь, возле губ.
Мы поцеловались.
Он держал меня за подбородок и целовал на людях. Но я не сопротивлялась. Даже и не думала. Это было лучше всех массажей вместе взятых. Было лучше тех денег, которые решили мои материальные проблемы. Было лучше тех мгновений, когда он брал меня на руки и нес куда-то вдаль. Пока я безвольно вишу, обняв его за плечи.
Впрочем — нет. На руках я тоже очень любила. Было в этом нечто особенное. Чего не повторить. Не перебить. Не превзойти. Его руки — это отдельно. Нечто особенное. Быть у него на руках — словно быть на небесах. И я никогда не забуду, как это случилось в первый раз. Когда он взял меня на руки против моей воли. И поднял по ступенькам, чтобы я не замерзла промозглым ноябрьским днем.
Похоже, я его люблю. По-настоящему.
21
Руслан
Я заметил, как сильно Томе хотелось новую швейную машинку. Как у нее горели глаза и дрожали руки при контакте с нормальным современным оборудованием в коворкинге. Ну а когда стало известно, что домашней технике
