«Шрамы»?
Спутницы добираются до круглого здания телестанции KMAB 13, где со своим отрядом должна находиться Лия, следующая в списке Элли. Девушки аккуратно пробираются в центральную студию записи. Пусто. Элли поднимает глаза: на потолке висит с десяток трупов – их пронзили стрелами и выпотрошили, внутренности болтаются в воздухе. Это члены ВОФ, но подобное точно совершил не Томми. «Твою мать, кто это сделал?» Кто бы это ни был, они нарисовали кровью своих жертв странные знаки на стенах – точно такие же девушки видели на религиозных граффити. Похоже, сговорчивыми пацифистами этих «Шрамов» не назовешь. «Не знаю, но это послание». В остальной части здания пусто. Судя по всему, трупы – это и есть отряд Лии. Девушки поднимаются выше и пробираются по разрушенному зданию. Везде та же тишина. Вдруг из одного из помещений раздается шум рации. На полу лежит женщина с тремя стрелами в груди. «Это она… Лия. Похоже, вселенная очень хотела их смерти». Ну что ж, тремя меньше.
Рация оживает, оттуда доносится: «Повторяю, отряд поддержки „Индия“ в пути. Конец связи». Дина с Элли в спешке пытаются покинуть телестанцию. Снизу раздаются голоса – отряд ВОФ уже прибыл, двадцать-тридцать человек. После недолгой перестрелки девушки бросаются наутек. Они выбираются из здания и укрываются в полутьме заброшенного метро Сиэтла.
Сеть туннелей захватили всевозможные разновидности зараженных, а ВОФ продолжают преследовать девушек. Оказывается, их больше и они организованы лучше, чем маленький отряд Эбби. Но метро вскоре суждено стать огромной могилой. Девушки пробираются вперед – их освещают алые отблески, напоминающие адское пламя – и слушают, как зараженные пожирают их преследователей. Когда они приближаются к выходу, на Элли нападает зараженный, но Дина успевает прикончить его.
«Элли, твоя маска! Держи, будем дышать по очереди!» «Нет-нет-нет! Все хорошо, не снимай ее, Дина, не надо! Я не заражусь, я имунна! Я не кашляю, видишь?» Несмотря на неверящий взгляд и удивление Дины, времени объяснять нет. Орда зараженных наступает. Девушки в отчаянии бегут к выходу из метро и едва пробираются через турникет, оставив преследователей позади. Снаружи дождь, вот-вот наступит ночь, и спутницам все-таки удается найти укрытие в старом заброшенном театре.
Незаметная эволюция
«Думаю, в целом наш подход к дизайну геймплея и игровым механикам можно охарактеризовать так: нам хотелось совершить скачок на несколько уровней по сравнению с нашими предыдущими работами», – объясняет один из руководителей проекта Энтони Ньюман во второй серии официальных интервью разработчиков. Первые часы в мире The Last of Us Part II не просто слегка сбивают с толку опытного игрока, но используют совершенно новые геймплейные решения. Несмотря на ожидания, в этой части студия не пыталась доработать привычные механики, за которые критиковали первую игру. «Элли куда меньше ростом и не такая мощная, как Джоэл, и игнорировать это было нельзя», – объясняет Нил Дракманн.
Персонажи научились прыгать, хоть и весьма ограниченно, но революцией игровых механик это, конечно, не назовешь. А вот способность персонажей ползать – действительно прорыв. В игре с упором на стелс и различными вариантами прохождения такая возможность создает дополнительный выбор. А в комбинации с прыжками способность ползать дает Элли невиданную прежде маневренность, которая может сильно выручить в перестрелках. Теперь девушка может затаиться под машиной или спрятаться в развалинах. В общем, воспользоваться своим небольшим ростом и худобой и получить большую гибкость, чем в первой части, где ее возможности весьма ограничены. Например, во время встречи со множеством зараженных в узких корридах метро эта новая способность оказывается незаменимой, особенно на высоких уровнях сложности.
Из-за постоянной нехватки боеприпасов у игрока будет предостаточно возможностей воспользоваться новыми стелс-механиками. А появление в игре высокой травы, классического укрытия, хорошо знакомого игрокам в Assassin’s Creed, тоже побуждает переключаться на новый подход.
Больше всего сил у гейм-дизайнеров ушло на механику уклонения. Этот навык сильно повлиял на все процессы, которые развивала студия уже больше десяти лет. Уклонение – это не просто возможность нажать кнопку и сделать шаг назад, оно полностью меняет всю концепцию геймплея. Для использования этой возможности в полной мере требовалось изменить и поведение врагов. Они должны были научиться «заявлять» о своем ударе, чтобы игрок успел на него отреагировать[85].
Только перепробовав множество вариантов и проведя немало наблюдений, разработчики сумели найти баланс. Схватки в The Last of Us Part II – крайне дикие, жестокие и проходят лицом к лицу. Интересно, что при уклонении игроку нужно сохранять хладнокровие и вовремя нажимать кнопку L1 на контроллере, как в ритм-игре. Спокойствие и концентрация необходимы – если нажать кнопку не вовремя, Элли упустит момент и получит ранение. А вот самоконтроль окупится. Еще один способ подчеркнуть реализм в геймплее.
В игре теперь можно разбивать стекло, плавать, бросать веревку: все эти небольшие изменения насыщают геймплей, который развернулся в сторону открытости. «Новые типы оружия, глушители – все это дает кучу интересных геймплейных возможностей, вариативность, возможность принимать решения или делать что-то на лету. Мы снабжаем игрока самым разным оружием и возможностями и даем ему выбирать, как он поступит в той или иной схватке», – добавляет Курт Маргенау. Ко всему этому можно добавить и новый дизайн боевых арен – они куда более открытые и разнообразные, чем в предыдущей части.
Все эти улучшения позволяют геймплею The Last of Us Part II удовлетворять почти все ожидания игрока. Он недотягивает до многообразия возможностей Metal Gear Solid V, но предлагает достойную альтернативу, которая полностью соответствует своей вселенной. Некоторые игроки критикуют Элли, мол, несмотря на свое телосложение, она бульдозером проходится по противникам, не оставляя им ни единого шанса. Но это лишь потому, что они не пробовали играть на уровне сложности «Выживание». На нем Naughty Dog дошла до крайности: когда вы открываете рюкзак, чтобы достать бинты, издаваемый вами шум способен привлечь противника.
Найти цель
«Очень давно меня укусили. И со мной ничего не случилось».
Элли закатывает рукав и показывает татуировку на руке. Татуировку, которая скрывает то, чем она отличается от других. Татуировку, которая будто отрицает и поступок Джоэла, и теперь бесполезную способность Элли. Дина открывает для себя правду об иммунитете подруги.
«Элли, я беременна». Секрет в обмен на секрет… Вот и объяснение тошноты, преследовавшей Дину. Однако эта новость не станет сюрпризом, если внимательно прочитать дневник Элли. Там девушка пишет, что Дина постоянно чувствует себя нехорошо, описывает перемены в ее настроении и отмечает, что Джесси – отец будущего ребенка.
Может показаться, что сюжетная ветка с беременностью – вторичная и банальная. Особенно если учесть, что ее добавили на совсем поздних этапах разработки. Но на деле это важный момент, позволяющий понять психологию главных героев. Элли, жаждущая мести, все глубже и глубже спускается в ад, и никакой кошмар не заставит ее отступиться. Во многом это объясняется позицией девушки: когда Джоэл спас ее в больнице Девы Марии, у нее украли предназначение, а значит, жизнь больше не имеет смысла.
Теперь же, когда приемный отец погиб, Элли нашла новую цель. Пугающую, но девушка хочет во что бы то ни стало ее достичь. В мире настолько безнадежном, что в нем почти не осталось будущего, о котором можно мечтать, Элли держится лишь за мысли о мести. Тем интереснее наблюдать за развитием Дины. В начале приключения она хочет следовать за Элли, помогать ей во всем и готова пойти с ней до конца. Но когда Дина понимает, что беременна, она начинает понемногу отстраняться от абсурдной погони за убийцами Джоэла. Ведь у нее появляется более достойная цель – позаботиться о ребенке. А ведь это тот самый путь, на который в первой части вступил Джоэл, когда познакомился с Элли и взял ее под опеку. Тот же путь пройдет Эбби с Левом. Чтобы выйти из страшного круговорота, в который с каждым часом все глубже затягивает Элли, ей тоже придется найти более достойную цель. Но есть ли она?
Дина засыпает, а Элли обыскивает кулисы театра. Там она находит неплохо сохранившуюся гитару. Элли садится, стряхивает с инструмента пыль, настраивает его и начинает наигрывать песню, которую несколько лет
