пресекается, и весьма жёстко? — Он с интересом посмотрел на старого друга. — Не слышал ещё?
— Корабли из Европы — редкость, а такую информацию первому встречному не доверишь. — Попытался объяснить Джефферсон своё незнание.
— Могу тебя обрадовать. Больше ни у одного государства нет шпионов в России. За короткое время Тайная Канцелярия выявила всех! А те шпионы, что остались, сидят и не дёргаются. Боязно!
— Значит, ничего узнать не удалось? — Посерьёзнел президент. — Кто он такой? Откуда взялся? Что за чудеса вокруг него происходят?
— Только слухи удаётся подслушивать по кабакам. Именно так работают мои информаторы. Никаких прямых вопросов кому бы то ни было. — Развёл руками Уильям. — Но! Я получил косвенное подтверждение, что крушение кораблей в море — это дело рук князя. Человек, передавший эту папку, обещал, что любой корабль, на котором я поплыву сюда, доберётся без проблем, но он настойчиво не рекомендовал пользоваться военными или работорговыми судами.
— Мы давно знаем, что князь связан с этими пропажами кораблей. Но ещё один косвенный факт… а толку от него? — Джефферсон разочарованно откинулся на спинку кресла. — Даже будь у нас все доказательства, кроме шума в газетах, мы ничего добиться не сможем. Этот князь как носорог. Ему наплевать на окружающих, когда он занят своими делами, но не дай бог вызвать его гнев.
— Англичане оказались хорошим примером и весьма наглядным. — Согласился с ним Уильям. — А как вы узнали, что в пропаже кораблей замешан князь?
— Куба. — Коротко пояснил Джефферсон. — Это хоть и испанская колония, но наши люди там тоже есть. Когда начали пропадать корабли, испанцы зашевелились. От Восточной Флориды до Кубы расстояние небольшое. Выяснился интересный факт. Контрабандисты, использующие небольшие суда, спокойно плавают по тем водам, где неожиданно тонут большие корабли. Может тебе чего-нибудь выпить налить? — Спохватился он. — Ты же с дороги.
— Кстати, по поводу выпить! — Улыбнулся Уильям. — Я же тебе гостинцев привёз. Хотя передал мне их посольский служащий, я уверен, что это дело рук князя.
Шорт поднялся с кресла и вышел за дверь. Через несколько секунд он вместе с секретарём президента занёс в кабинет небольшой дорожный сундук.
— Два бокала, будьте добры. — Попросил Уильям секретаря и уточнил. — Пустых.
Сам же открыл крышку сундука и вытащил две небольшие бутылки из прозрачного стекла с ярко-красной жидкостью внутри. Протянув одну из них Джефферсону, Уильям положил на стол прямоугольный предмет в красиво разрисованной обёртке. Томас с интересом наблюдал за его действиями.
— Смотри. Крепко зажимаешь крышку и поворачиваешь против часовой стрелки.
Гость показал, как именно надо поступить. Раздался лёгкий хлопок, и содержимое бутылки начало пузыриться, словно игристое вино. Уильям под лёгкое шипение пузырьков налил себе полбокала и с видимым удовольствием сделал глоток ярко-красного напитка.
Джефферсон не спешил повторять его действия.
— Ты уверен, что оно не отравлено? — С подозрением спросил он.
— Я задал тот же вопрос человеку, принёсшему мне эти бутылки. — Хохотнул Шорт. — Знаешь, что мне ответили? «А зачем?» Вроде бы простой вопрос. Даже не ответ, а вопрос, но так много смысла в нём скрыто. — Он сделал ещё глоток. — Это, кстати, не вино. Ты уж извини, но пару бутылочек я по дороге выпил. Можешь считать, что я проверял твой подарок.
— Что здесь написано? — Через пару минут спросил президент. Он попробовал напиток и теперь с интересом разглядывал этикетку на бутылке. — Ты же учил русский, Уильям.
— «Клюковка», газированный напиток. — Перевел тот. — Весьма необычный вкус. Мне нравится. Ты рассказывал про небольшие корабли. — Вернулся Шорт к разговору.
— Корабли конфисковали у контрабандистов и насобирали по всему берегу. Наладили перевозку товаров. Не сказать чтобы в больших объёмах, но это лучше, чем ничего. Сам знаешь, испанцы, как грамотные колонизаторы, запрещают в своих колониях производить и выращивать многие товары и продукты первой необходимости. Мы тоже через это прошли, пока не выгнали англичан и французов.
— Это обычная практика удержания колоний в узде. — Уильям подтверждающе кивнул.
— На острове, из-за прекращения поставок продовольствия, начался голод и бунты рабов. Многие из них сбежали в джунгли. — Продолжил рассказ президент. — Поставки для белого населения продовольствия и оружия пошли мелкими кораблями. Но вот ведь какая странность. Корабли с оружием начали пропадать. Испанцы решили, что за ними наблюдают сверху. — Словно подтверждая свои слова, он ткнул пальцем в потолок. — Оружие начали прятать среди продовольствия далеко от берега. Помогло, но ненадолго. В один из дней все корабли, находящиеся в портах, ушли на дно. Они словно развалились под собственным весом.
— Я всё равно не понимаю, при чём здесь князь? Точнее, как вы это поняли?
— Рыбаки на совсем мелких лодках продолжали плавать на Кубу. Они-то и принесли вести, что среди беглых рабов появились странно одетые белые люди. Они плохо говорили по-испански, зато прекрасно между собой общались по-русски. — Джефферсон сделал глоток напитка и замолчал, смакуя его вкус. — А это что? — Он указал на предмет в обёртке.
— Это шоколад! Только не привычный нам, а твёрдый. — Оживился Уильям, потянувшись к столу. — Ты продолжай, не только ведь русский язык натолкнул вас на мысль о князе.
— Не только. Дальше начинается рассказ о чудесах. А где чудеса, там и князь.
* * *
— Ты почитай лучше документы. Весьма занятные предложения от императора Павла поступили. — Предложил Уильям, когда рассказ о Кубе закончился. Как, впрочем, и шоколад.
Президент Соединённых Штатов быстро просмотрел основные бумаги, оставив многочисленные приложения к ним на потом.
— Весьма неожиданно. — Задумчиво произнёс он и поднял взгляд на Уильяма. — Я так понимаю, морскую блокаду князь не снимет, пока мы не утвердим его Кодекс и не присоединимся к нему?
— Там два Кодекса. Кодекс о посольской службе больших вопросов не вызывает, а вот Кодекс ведения войны может нам выйти боком. Ты приложения почитай. Может их Павел сам писал, он всегда был романтиком, но кажется мне, что без подсказки князя здесь точно не обошлось.
— Потом почитаю. — Джефферсон с видимым удовольствием подсунул документы под зажим и защёлкнул его. — Уильям, что произойдёт, если мы откажемся от подписания Кодекса или подпишем, но не станем его выполнять?
— Нагрянет князь. — Уверенно ответил тот.
