Планеты, омытые светом далёких звёзд, сливались и распадались, создавая хаос, в котором трудно было сохранить здравый смысл. Лишь невероятным усилием воли Нестерову удалось удержать в сознании бескрайние просторы вселенной.
— Они нашли нас, — произнес он, и его голос звучал спокойно. — Спаси Машу, я сделаю то, что должен.
— Нет! — запротестовала Лучик, её голос дрожал от страха и отчаяния. — Они уничтожат тебя!
— Вариантов нет, — решительно произнес Нестеров. — Нужно открыть ноль-переход. Спасай её! — И он вытолкнул сознание Лучика из своего разума.
Вокруг всё распадалось, но Нестеров знал, что у него осталось ещё немного времени. Ещё несколько символов, и он сможет открыть путь. Он закрыл глаза, погрузившись в бурю мыслей, и попытался сосредоточиться, когда очередной удар обрушился на него, как молот.
Но он был готов. Нестеров собрал все свои силы и обрушил их на процесс. Его разум скакал между цифрами и символами, стремясь передать координаты, пока его враги не заполнили его мысли.
С каждой секундой давление усиливалось, как будто его разум сжимали в железных тисках, лишая возможности мыслить. Тьма накрывала его, но он боролся, несмотря на усиливающуюся боль.
— Координаты получены, — раздался тот же безэмоциональный голос.
В этот момент Нестеров почувствовал, как его разум охватывает свирепая волна. Но вместо паники он испытал облегчение. На его лице заиграла лёгкая улыбка — он знал, что его жертва не будет напрасной. Он успел, остальное неважно. Сжатие стало невыносимым, и он понимал, что скоро потеряет контроль.
Тиски, сжимающие его разум, в конечном итоге сошлись, и в это мгновение он полетел в бесконечное ничто хаоса.
Нестеров уже не видел, как синий клон с безжизненным выражением лица открыл саркофаг с Машей. Крышка саркофага с глухим металлическим звуком откинулась. Внутри лежала Маша, её лицо было бледным, а губы слегка приоткрыты, словно она находилась в полусне. Клон, не обращая внимания на окружающий мир, схватил Машу в охапку, крепко прижав её к своей груди, и, не дожидаясь ни мгновения, рванулся вперёд.
— Нужно спасаться как можно скорее! — прокричал клон он сам себе. Они идут. Они уже близко.
Быков стоял возле пульта управления штурмовика, его внимание было сосредоточено на экране. Внезапно он заметил, как прямо перед ним ткань пространства начала дрожать, словно на поверхности воды появился неожиданный ветер. Края пространства искривились и он прислушался к гудению двигателей и мерцанию индикаторов.
В следующую секунду черная точка, едва различимая на фоне космоса, начала быстро увеличиваться в размерах. Она пульсировала, как живое существо, постепенно превращаясь в зев, открывающийся в бесконечность. Быков знал, что это ноль-переход — технология, которая позволяла кораблям перемещаться между звездами, используя искривление пространства. Дыра, которую он видел, была достаточной, чтобы пропустить штурмовик, и он почувствовал, как его сердце забилось быстрее от возбуждения и ожидания.
— Вперёд! — скомандовал он, и штурмовик рванулся в сторону черной изнанки пространства.
Штурм
Корабль вырвался из ноль-перехода в Солнечную систему с едва ощутимым дрожанием. Светящиеся экраны внешнего обзора вспыхнули перед командой и приковали к себе их взгляд. Тишина заполнила рубку управления. То, что они увидели, потрясло их до глубины души.
Перед ними раскинулась панорама разрушений, столь масштабная, что казалась нереальной. Все пространство, насколько хватало глаз, было забито обломками кораблей, баз и гигантских космических крепостей, некогда величественных, теперь — разорванных на части, как игрушки, оставленные в пылу битвы. Здесь же плавали безжизненные человеческие тела, дрейфуя в пустоте, среди разорванных панцирей орбитальных станций и сорванных с кораблей обшивок. Металл был изуродован взрывами немыслимой силы.
И всё это было лишь фоном для материнского корабля пришельцев, который, как чёрная тень апокалипсиса, возвышался посреди этого хаоса. Он был колоссальных размеров, настолько велик, что закрывал собой Солнце, отбрасывая тень даже в космосе. Это был чудовищный монстр, больше самой Луны, его корпус, покрытый неизвестными символами и зелёным сиянием, излучал холодную, зловещую силу. Но даже этот титан был частично разрушен: часть корабля был разорвана на куски мощным выстрелом "Зевса". Огромные проломы в корпусе излучали клокочущий свет, но он всё ещё казался непобедимым, его сущность не поддавалась человеческому воображению.
От него к Земле тянулась бесконечная череда зелёных кораблей. Они двигались плавно, почти торжественно, зная что уже победили. Земля, их конечная цель, выглядела израненной и истерзанной. Мегаполисы, когда-то блестящие и могучие, теперь были превращены в груды руин, срытые до основания. Огромные клубы дыма, как зловещие штормы, вздымались в небо, заслоняя звёзды и погружая планету в полумрак. Пожары бесконтрольно бушевали по поверхности, отбрасывая огненные сполохи в атмосферу.
Это была не просто битва. Это было полное уничтожение.
Когда команда увидела последствия сражения, они долго не могли произнести ни слова. Они видели все ещё когда Авизо транслировала битву в реальном времени — бесчисленные вспышки лазеров, взрывы и разрушенные корабли, но вид из обзорных экранов сейчас казался куда более страшным. Это была не просто сражение, это было нечто большее — катастрофа, сравнимая с концом света. Их глаза цеплялись за каждый фрагмент разрушенных станций и остывших тел, но в голове не укладывалась мысль, что они теперь бессильны перед тем, что произошло.
Тишину прервало тихое всхлипывание. Лучик, сидевшая возле пришельца, замкнутая в своих мыслях, вдруг не выдержала. Все разом обернулись на неё. По её бледной щеке скатилась одинокая слеза, и она шепотом произнесла:
— Нестеров…
Голос задрожал. Она попыталась продолжить, но слова с трудом срывались с её губ:
— Он погиб. Он… успел открыть портал, но… они убили его.
Слова повисли в воздухе, словно на мгновение остановилось время.
Мак шагнул вперёд, его голос прозвучал твёрдо, но с едва заметной тенью горечи:
— Его жертва не будет напрасной.
Он говорил с решимостью, которая казалась почти непреклонной. Взгляд был прикован к экранам, отражающим разрушенный мир. Мак знал, что эта жертва была неизбежной, но это не делало утрату легче.
Аня, до этого тихая и напряжённая, подошла ближе к Лучику. Её голос дрожал, но в нем была нотка детской надежды:
— А что с моей мамой?
Она пододвинулась к Лучику, словно ища в
