стоило забывать о причинах всех этих проблем. Одно дело разбираться со стихийно возникшей ситуацией и направить её в нужную тебе сторону. Совсем другое — отбивать спланированную и неплохо срежиссированную атаку.
Я повторно связался с помощником президента Бирмы, но надежда не оправдалась — Лин всё ещё был без сознания. Вернее, в себя он приходить постепенно начал, но последствия наркоза давали о себе знать. Прямо сейчас мужчина точно не был способен вести осмысленный диалог и тем более управлять страной. А его сын по-прежнему благополучно игнорировал все мои звонки.
Поэтому пришлось пойти нетривиальным путём. Сын президента Бирмы до сих пор пытался достучаться до сердца темнокожей модели, которая недавно обрела колоссальную популярность. Естественно, безуспешно — девушке не было никакого дела до залитого кровью сына диктатора. Но попыток тот не оставлял. Учитывая наши ограничения в плане каналов передачи информации, это была единственная уязвимость, которой можно было оперативно воспользоваться.
Спустя двадцать минут после того, как в моей голове сверкнуло озарение, в сети был развёрнут простенький сайт, посвящённый новой миссии той самой модели. Вернее, всего лишь просьбе к ООН назначить её послом доброй воли в Мьянму. Мол, девушка решила использовать свою популярность для того, чтобы остановить кровопролитие и предотвратить новый виток гражданской войны. Текст выглядел вполне убедительно. По крайней мере для человека, не слишком сведущего в международных делах. Естественно, у профессиональных дипломатов или аналитиков, он вызвал бы немало вопросов, но нам нужно было воздействовать на среднестатистического бирманского юношу, не слишком искушённого в интригах и, говоря откровенно, не слишком умного. Отличающегося от одногодков лишь наличием определённой власти и денег.
Понятное дело, сам по себе сайт не мог привлечь внимания. Для реализации идеи, нужно было, чтобы его увидел Тхун Лин. Так что мы организовали вброс информации о том, что известная модель вызвалась участвовать в урегулировании конфликта на территории Бирмы. Сама она сейчас находилась на съёмках в другом часовом поясе и учитывая, что там была ночь, либо спала, либо развлекалась, заканчивая бурную ночь. А вот у сына президента Бирмы специалисты по мониторингу новостей должны были иметься. Оставалось надеяться, что они всё ещё выполняют свою работу и не расстреляны. Учитывая характер Тхун Лина, от того можно было ожидать всякого.
Вброс немедленно подхватили — сначала блогеры и жёлтые медиа, а затем и более крупные СМИ. Разумеется, они подавали информацию как неподтверждённую, отмечая, что запросили комментарии у представителей модели, но для аудитории этого было достаточно. Социальные сети взорвались потоками сообщений, обсуждений и постов. Если у Тхун Лина был хотя бы один человек, занимающийся мониторингом СМИ, он точно не мог пропустить эту новость.
Суть идеи была проста: заставить его позвонить нам самостоятельно. На сайте с обращением от имени модели был указан номер телефона. Дозвониться на который можно было только из национальной сети Бирмы.
Несмотря на быстрое распространение информации, подождать всё равно пришлось. Звонок раздался спустя целых полтора часа после начала кампании, когда я уже начал слегка сомневаться в выбранных методах и раздумывать над вариантами ускорения процесса.
Стоило мне поднять трубку, как я услышал вдохновлённый голос Тхун Лина, который не стесняясь в выражениях, описывал, с какими почестями встретят модель в Бирме. Пару раз повторив, что лично гарантирует её безопасность и обеспечит идеальные условия для проживания. Дослушав парня до конца, я с интересом уточнил:
— Ты всерьёз думаешь, что африканская модель свободно говорит на бирманском?
На какое-то время парень замолчал. Потом, с откровенным шоком и нотками обиды заявил.
— Ты собираешься каждый раз вставать на моём пути к женщине? Что ты там вообще делаешь? Или это всё обман?
В иных обстоятельствах я бы сформулировал ответ иначе. Но сейчас нужно было максимально быстро и эффективно решить задачу стабилизации ситуации, пока всё не зашло слишком далеко. Боюсь, если в пригородах столицы начнутся бои, а в провинциях появится с десяток новых «правительств», исправлять что-либо будет поздно. Хотя последняя фраза порадовала — похоже экстренная ситуация заставили юношу хотя бы как-то думать.
— Если тебе действительно нужна эта модель, то я готов дать тебе шанс. Гарантирую тебе встречу. Дальше всё будет зависеть только от твоего поведения.
Тхун Лин неверяще выдохнул. А я тут же продолжил.
— Но для этого тебе нужно оставаться тем, кто ты есть — сыном президента Бирмы.
В этот раз слова у него нашлись быстро. И звучали они с искренним возмущением.
— Ты сам знаешь, что отец жив. Я тоже пока не собираюсь умирать. Всё под контролем.
Мгновение помедлив, я ещё раз прокрутил в голове формулировки для следующего хода. После чего принялся осторожно излагать.
— Если верить моем аналитикам, у тебя там как минимум десяток потенциальных претендентов на власть, не говоря уже о недавнем мятежнике. Любой из них может прямо сейчас начать поход на столицу. И если уж на то пошло, они до неё успешно доберутся. Даже если бригада твоего отца сможет отразить штурм и потом уничтожить противника, ситуацию назад будет уже не отмотать. Страна погрузится в кровавый хаос, а ты станешь сыном главы правительства, который контролирует лишь столицу. И это при самом идеальном раскладе.
Тхун Лин яростно втянул воздух. И спустя секунду, разразился потоком слов:
— Если хоть один из этих идиотов попробует двинуться на столицу, я лично отрублю ему голову и воткну её на ворота дворца. А мои солдаты прикончат всех, кто пойдёт за предателями. Каждый из моих людей готов стоять насмерть!
Я выразительно хмыкнул.
— Безусловно. Особенно если придётся сражаться с превосходящим по численности противником, а перспективы победы окажутся равны нулю. Даже в таком случае, они станут драться до последнего патрона, а потом затаятся и бросится на врагов с голыми руками, чтобы забрать на тот свет хотя бы одного врага.
Судя по его дыханию, Тхун Лин прекрасно уловив сарказм. И скорее всего понимал, что я прав. Одновременно с этим готовясь взорваться новой гневной тирадой. Я же решил зайти с фланга, сместив акценты в иную плоскость. Ту, где у меня имелся рычаг давления.
— Давай поступим проще. Ответь на один единственный вопрос: ты хочешь оказаться в
