задержаться в академии.
Раиф резко замолчал. Эти слова вызвали у него шок. Конечно, он никогда не хотел обучаться в академии. В обычной ситуации, не поступи он сюда, возможно, он был бы счастливее. Но как он мог после всего случившегося вернуться домой и рассказать старшему брату о том, что его выгнали? И это после всех тех усилий, что брат приложил для обучения своих младших?
Внезапно среди гробовой тишины прозвучал низкий, еще более угрожающий голос:
— Директор, позвольте спросить. — Кальт серьезно взглянул в глаза улыбавшегося мужчины. — С каких пор мы покрываем виновных и сдираем деньги с учеников? — Мистер Феран, почему вы говорите об этом так? — Казалось, директор был искренне оскорблен подобный фразой. — Посмотрите, как бедный мальчик пострадал!
— Бедный мальчик является учеником специального рыцарского класса и относится к числу кандидатов в рыцари. Ему ли рыдать из-за пары мелких царапин на лице? — Опустив взгляд на Сариуса, который уже начинал нервно переступать с ноги на ногу, Кальт разочарованно прошептал: — Стыдно, очень стыдно.
— Мистер Феран, — недовольно возмущался директор, — он еще ребенок.
— И Раиф тоже ребенок, а вы заявили, что он должен выплатить компенсацию.
— Не он, а его семья!
— За что?! — Кальт не сдержался. Он буквально выкрикнул этот вопрос, из-за чего в комнате вздрогнули все. — За то, что на него напали, а он защищался в рамках разумного? И заплатить деньги кому? Обидчику, который все это устроил, так еще и академии, которая за него бросила? Назовите причину, по которой вы выбрали его как козла отпущения!
— Разве все не ясно? — внезапно прозвучал тихий мальчишечий голос. Раиф обреченно поднял взгляд на лицо директора. — Ведь семейство Сариуса уважаемые люди. Не вы ли это сказали, директор?
Директор нервно посмеялся, но эту фразу решил сразу проигнорировать. Вместо этого, посмотрев на свою главную проблему, он снова залепетал:
— При всем уважении, мистер Феран…
Между тем Кальта не интересовал этот человек. Повернувшись лицом к мальчику, затеявшему и всю эту драку, и все это ябедничество в кабинете директора, он спросил:
— Посмотри на меня и ответь честно. Ты был один или кто-то еще был вместе с тобой, когда это случилось?
Сариус уже буквально вжимался спиной в стену. Он чувствовал как дрожали его руки, понимал, что теперь все недовольство было направлено на него, и потому все же отвечал честно:
— Был еще один… тоже кандидат.
— Вы оба исключены.
— Мистер Феран! — Директор буквально выкрикнул эту фамилию, желая хоть как-то привлечь к себе внимание. — У вас нет права исключать их из академии.
— Но есть право исключать их из кандидатов в рыцари, — Кальт наконец-то повернулся к собеседнику. — С этого момента можете переводить их в обычный класс. Я здесь представитель королевской власти, и именно мне решать кто из них достойный кандидат, а кто нет. Но вы, кажется, забыли об этом. И о моем положении тоже.
Директор замолчал. Видя в глазах наставника решимость, он понимал, что лишние возмущения приведут его только к новым и новым проблемам.
Однако Кальт на этом не останавливался и продолжал грозно говорить:
— И если вы продолжите настаивать на том, что Раиф должен понести наказания за ошибки других учеников, тогда я применю свои полномочия для того, чтобы наказание понесли вы, за давление на моих кандидатов.
Пока взрослые ругались, Раиф будто замедленно понимал происходящее. Так ему надо было платить компенсацию или нет? Ситуация была решена или нет? Пытаясь понять обстановку, он смотрел то на одно лицо, то на другое, пока в итоге не посмотрел и на Сариуса, обвинившего его во всем. Только тогда он и заметил, что мальчишка, подставивший его, еле сдерживал всхлипы. Это и показалось ему самым странным. С чего бы ему было плакать? Его семья богата, их никто не просит ничего платить. Да, он потерял место в классе рыцарей, но не в академии. И что с того? — Напоследок я хочу напомнить вам кое-что. — Голос Кальта прозвучал так звонко, что это смогло вывести из раздумий обоих мальчишек и заставить посмотреть на него. — Суть академии в том, чтобы воспитать лучшие умы для нашего королевства. А суть рыцарского класса в том, чтобы отобрать среди сотен детей будущих воинов. И в этом вопросе один из самых важных факторов — это достойно воспитанная личность. Та самая, которая в будущем сможет совершать подвиги для страны. Но какие подвиги, когда человек еще с раннего детства славится тем, что вредит окружающим?
* * *
— Не могу поверить, что после всего случившегося он еще и не вернулся домой!
Джана смотрела на своего возмущенного брата со стороны. В темной комнате, освещенной лишь одной свечой, которая стояла на столе, черты его лица казались особенно хмурыми. Даже его голос звучал намного звонче и резче обычного, но младшую сестру это совсем не пугало. Напротив, она хорошо понимала причину подобного раздражения.
— Брат, — сонно позвала Джана, — Раиф предупредил, что останется у своего друга Левиона. Ты же его помнишь? Он сын одного из королевских рыцарей, там безопасно.
— Не это меня волнует. — Шадид резко повернул голову к сестре. Он уже был готов воскликнуть что-то недовольное, как заметил, насколько сонной и уставшей была Джана. Пытаясь бороться со слабостью, она прислонялась плечом к стене, но скрыть медленно опускавшиеся веки у нее все равно не получалось. И, резко осознав это, Шадид чуть тише и сдержаннее добавил: — Он не послушался меня и буквально сбежал из дома.
— Ему просто надо успокоить мысли. — Оттолкнувшись от стены, девочка подошла ближе. Когда она приблизилась к брату, то, пытаясь подбодрить его, положила ладонь на его руку. Шадид же напряженно опустил голову. — Ты знаешь, на него напали в академии, а потом еще и хотели во всем обвинить. Хорошо, что наставник кандидатов вмешался и все разрешилось.
Шадид громко выдохнул. Правда была в том, что новости о его младшем брате были той самой каплей, которая выбивала его из колеи.
Между тем Джана, все еще преодолевая слабость, размышляла:
«Я искала Раифа весь день по академии. Мы пришли вместе, но его и след простыл. Я знала, что что-то может случиться, ведь сегодня был тот самый день. Хорошо, что отправила наставника на его поиски. Если бы не это, боюсь представить, как закончилась бы ситуация…»
— А тот друг Раифа, — внезапно заговорил Шадид, вновь вынуждая сестру вернуться к реальности, — Левион, он нормальный?
Приподняв взгляд, Джана посмотрела в глаза брата и заметила в его взгляде искреннее волнение. Казалось, он больше не злился. Скорее действительно переживал
