мной она считала ниже своего достоинства.
Ну, не хочешь – и не надо!
Как прежде, я пересекла подвал, отодвинула картонную коробку и открыла металлическую дверцу.
Мы оказались перед ведущей вверх металлической лестницей, поднялись по ней.
Я открыла очередную дверь, и мы наконец оказались на территории…
За спиной у нас была трансформаторная будка, прямо перед нами – знакомое кирпичное строение без окон, с рисунками на стене…
Я оглянулась на свою спутницу.
Ведь там, на стене, рядом с двумя мужчинами нарисована она, ее вполне можно узнать, только на рисунке она гораздо моложе. И видно, что время ее не пощадило.
– Ну что, знакомое местечко? – осведомилась я.
Ольга в ответ только презрительно фыркнула.
Затем она огляделась – видно было, что царящее вокруг запустение затронуло какую-то струну в ее душе. Однако она не дала воли эмоциям и сухо спросила:
– Где же Кулаков?
– Не беспокойтесь, он нас ждет!
Я прошла мимо дома с рисунками и уверенно направилась к зданию института.
Видно было, что состояние этого здания расстроило Ольгу.
Мы вошли в холл, прошли по длинному коридору, я толкнула знакомую дверь…
Кулаков ждал нас, сидя на каком-то ящике.
Он добрался на территорию по-другому – просто пригнал подъемный кран, который и перетащил его через забор. Это местные боялись так делать – во-первых, крана у них не было, во-вторых, кто-то нарочно пустил слух, что на территории радиация и еще какие-то явления. На самом деле ничего там нет, обычный пустырь, про радиацию Кулаков знал точно, что неоткуда ей быть.
– Что – не верила, что я говорю правду, что у меня получилось? – усмехнулся Кулаков.
– Пока тоже не верю, – сказала вредная баба, – вот увижу своими глазами – тогда поверю.
– Но ты пришла, стало быть, надеешься?
– Надежда умирает последней – фыркнула Ольга. – И нечего разводить пустую болтовню, приступай к делу!
– А я вот что-то сомневаюсь… – протянул Кулаков. – Может, зря я тебе это обещал?
– Ты должен мне передать результаты своей работы! – Ольга шагнула к Кулакову, сверкая глазами.
Удивительное дело – она была пожилая женщина, худая такая, росту не так чтобы высокого, а Кулаков – мужчина рослый, крепкий и относительно молодой, но сейчас казалось, что Ольга готова наброситься на Евгения и может стереть его в порошок. Так ее переполняла какая-то безграничная решимость и мрачная энергия.
И я тут же вспомнила, чем закончилась их предыдущая стычка – на кухне коттеджа. И взяла в руки кусок штукатурки – хоть по лбу ее звездануть, если что.
Даже сам Кулаков невольно попятился.
– Ладно, ладно, твоя взяла! – проговорил он и поднял руки, как будто сдаваясь. Вроде он хотел обратить все в шутку, но как-то получилось не смешно.
– Ладно, – повторил он примирительно. – Я отдам тебе все материалы эксперимента. Все расчеты и прочее…
– Ну, так давай! Хватит разговоров и обещаний! Я сюда пришла за этими материалами, и я без них не уйду!
– Отдам. Но ты ведь понимаешь, что они не здесь…
– Не здесь? Тогда какого же черта ты заставил меня сюда тащиться? Опять хочешь обвести меня вокруг пальца?
– Нет, не беспокойся. Я тебя позвал сюда, потому что только здесь можно получить доступ ко всем моим материалам. Ведь ты понимаешь, насколько они важны…
– Еще бы!
– Значит, понимаешь, что я храню их в самом надежном месте. А какое место самое надежное?
– Я сюда пришла не загадки разгадывать! – рявкнула Ольга. – Отдавай все быстро! Иначе… – Она полезла в карман, и я испугалась, что сейчас она вытащит оружие.
А что, с такой заразы станется. И как же это мы ее не обыскали… Я потихоньку шагнула ей за спину и перехватила поудобнее кусок штукатурки. Но Ольга вытащила из кармана носовой платок и вытерла лоб. Пот тек с нее градом.
– Ну, все же подумай. – Кулаков сказал это твердым голосом, но я видела, что он тоже боится.
– Хватит уже вопросов! Мне надоели твои выкрутасы! Мне нужны не вопросы, а ответы!
– Будут тебе ответы. Не беспокойся, все будет. Я сказал тебе, что все мои материалы – не здесь, но это не совсем правильно. Они здесь, но не сейчас…
– Что?
– Они… мои материалы… в этом здании, в нашем институте, но в другом времени. Время – это самый надежный тайник! Тайник, который невозможно взломать!
– Ну, так давай, открывай свой тайник! Ты ведь вроде научился перемещаться во времени!
– Сейчас… сейчас ты убедишься, что мне это и правда удалось. Ты сама примешь участие в темпоральном эксперименте.
– А зачем здесь она? – Ольга пренебрежительно взглянула на меня. – Пусть она уйдет!
– Без нее ничего не получится. Оказалось, что ее собственное темпоральное поле является важным фактором, гарантирующим удачный исход эксперимента.
– Вот как?! – На этот раз Ольга посмотрела на меня с интересом – но не как на человека, а как на ценный экспонат или интересное механическое устройство, очевидно, прикидывала, как меня заставить потом работать на нее.
– Ну, так давай уже… приступай…
Кулаков переглянулся со мной:
– Помнишь мои расчеты? Помнишь те два радиуса, о которых я говорил?
– О чем это ты? – насторожилась Ольга.
– Ты же слышишь – о своих расчетах. Она должна их учитывать при осуществлении эксперимента.
– Ладно, действуйте уже!
– Где там бутылка?
Я повернулась к полке, отодвинула коробку и достала из-за нее ту самую бутылку с изогнутым горлышком.
Ольга с интересом взглянула на нее:
– Надо же! Бутылка Кляйна…
– Да, именно она оказалась еще одним необходимым фактором успешного темпорального перехода. И не любая, а вполне конкретная. Именно эта.
Он пристально взглянул на меня и добавил:
– Давай… помнишь, чему равен меньший радиус?
Я кивнула и подошла ближе к Кулакову, чтобы расстояние между нами было около метра.
Ольга была теперь за пределами меньшего радиуса.
– Теперь поставь часы на восемь двадцать…
Я зажала бутылку под мышкой и принялась крутить колесико перевода стрелок. Минутная стрелка быстро обегала круг за кругом, часовая ползла медленно.
Наконец, я остановила стрелки за полминуты до нужного времени, переглянулась с Кулаковым. Он кивнул.
Я как бы случайно перевернула заветную бутылку и поставила ее на стол в полуметре от Ольги.
Красная жидкость начала вытекать из бутылки по изогнутому горлышку… вытекать в неизвестность…
Ольга как завороженная следила за тем, как убывает жидкость в бутылке.
Ее становилось все меньше и меньше…
В то же время секундная стрелка на часах быстро приближалась к двенадцати.
Вот она коснулась отметки…
В то же время бутылка опустела.
Свет в комнате на мгновение погас и снова вспыхнул.
На долю
