Книга Неуправляемая - Кристина Уоррен

Драм представил себе это и почувствовал волну тошноты.

— Господи. Похоже на зомби.

Его Страж кивнула.

— Кое в чем они похожи.

— Но они все еще люди? — спросила Кайли. — Я имею в виду, что в случае с зомби конвенция гласит, что они больше не люди. У них нет личности или эмоций, и они не перестанут пытаться убить тебя, пока ты не убьешь их. Мне нравится думать, что я выживу, когда наступит зомби-апокалипсис, потому что смогу без проблем завалить одного из этих вонючих behaimeh[11], но не знаю, смогу ли я убить человека, который пришел за мной только потому, что Общество захватило его разум. Я бы предпочла просто прекратить действие заклинания влияния, как мне пришлось сделать с Драмом и его мамой.

Стражи выглядели растерянными, пока их Хранители не объяснили, что заклинание отчаяния охватило Драма и Мэдди, пока Кайли не почувствовала магию и не разрушила ее.

Эш что-то пробормотала себе под нос, потом стиснула зубы и попыталась объяснить.

— Упырь совершенно не похож на заклинание влияния. С этими существами ночной не стремится просто направить поведение по желаемому пути. Он захватывает полный контроль. Нет, даже хуже. Он разрушает разум упыря. Человек, попавший под влияние, освободится, если маг умрет, потому что у заклинания больше не будет источника энергии. Но упырь останется упырем. Его мозг функционирует только для того, чтобы он мог жить и двигаться, но запятнанный Тьмой, которая его развратила, берет на себя руководство его действиями. Он продолжит нападать на людей и убивать их без разбора. Как настоящие зомби.

— Эх… — Кайли нахмурилась, глядя на свой чай. — Я очень надеялась, что ты этого не скажешь.

— Это ужасно, но это не похоже на то, что я видел за окном Мэйв. — он задумался. — То существо, которое ее забрало, не было похоже на человека. То есть, у него было лицо, две руки и, возможно, ноги, но оно было черным, как теневик, и, должно быть, умело летать, раз зависло за окном.

Даг хмыкнул.

— Значит, он старый.

Эш кивнула.

— Чем дольше упырь находится под воздействием Тьмы, тем чернее становится. Обычно их уничтожают еще до того, как они достигнут серого цвета. Они также теряют волосы, но их ногти превращаются в когти. А поскольку у них нет страха, они могут, не задумываясь, взобраться на любую поверхность. Полагаю, именно так он и поступил, чтобы забрать твою сестру.

Она опустила взгляд и сжала руки. Драму показалось, что он заметил легкую дрожь.

— Мне очень жаль, — тихо сказала она через мгновение. — Я должна была подумать о том, что нас могут отвлечь этой атакой. Как только мы догадались о существовании адской пасти, я должна была предположить, что Общество попытается забрать твою сестру. Я не достойна твоего прощения, но клянусь, что сделаю все, что в моих силах, чтобы ее вернуть.

Драм слышал в ее словах искренность и видел боль в ее выражении лица, но больше всего его волновали ее слова.

— Почему ты должна была этого ожидать? Что Обществу могло понадобиться от Мэйв?

Стул Эш издал ужасный скрежещущий звук, когда она вскочила на ноги и отбросила его назад по плиточному полу. Не говоря ни слова, она развернулась и отошла к окну, в дальнем конце комнаты. Драм смотрел ей вслед, нахмурившись и растерявшись.

— Кайли? — спросил он. — Даг?

Кайли выглядела почти такой же растерянной, как и он, но ее пара смотрел на Эш с беспокойством в глазах. Он вздохнул и повернулся к Драму.

— Эш рассказала тебе, что произойдет, если открыть адскую пасть, — сказал Даг, — но мы оба надеялись, что тебе никогда не придется узнать, как ее открывают. Я думал, что мы успеем перехватить ночного до того, как они начнут действовать.

Драм слушал и ловил себя на том, что ему становится все хуже и хуже. Его сердце стало колотиться слишком быстро, сбившись с ритма. В ушах зазвенело, голова закружилась, и он потерял равновесие. Его желудок скрутился в узел, и ему показалось, что его прошиб холодный пот. Когда он заговорил, его губы казались онемевшими.

— Человеческое жертвоприношение.

— Khas vesholem[12]! — прошептала Кайли, ахнув от ужаса.

— Именно так им удалось освободить других из Семи, — сказал Даг. — После этого Тьма обретает свою величайшую силу. Вероятно, это единственный способ для них обойти меры, с помощью которых Академия удерживала адские пасти закрытыми и скрытыми на протяжении последних столетий. У твоей сестры есть все качества для сильной жертвы.

Драм отставил свой чай и сразу же принялся за бутылку виски. Затем выслушал оценку Дага и обнаружил, что ему хочется рассмеяться.

— Будь проклят твой дом за то, что заставил меня думать об этом, не говоря уже о том, чтобы сказать это вслух, — прошипел он, — но я сомневаюсь, что моя младшая сестра в двадцать четыре года все еще считается девственницей, Даг.

Кайли поморщилась.

— Эм, это не те качества, которые он имел в виду, Драм. Он имел в виду, что Мэйв — женщина со способностями.

Бутылка с виски болталась в его нервных пальцах.

— Хочешь сказать, что все дело в том, что она видит будущее? Ты, черт возьми, меня разыгрываешь?

Даг нахмурился.

— Я бы никогда не стал относиться легкомысленно к столь серьезной ситуации, в которой оказалась твоя сестра. Сила — единственная валюта, имеющая ценность для Общества. Все, что они делают, — это заполучить силу для себя или своих Господ.

— Это правда, — тихо сказала Кайли, посмотрев в другую комнату, где все еще стояла Эш, глядя в темноту за окном, молчаливая и дрожащая. — Сила жертвоприношения зависит от количества потенциала в крови. Молодые девственницы, обладают огромным потенциалом, потому что они могут создавать жизнь. Дети — это не что иное, как потенциал, потому что их будущее еще не написано. А люди, обладающие такими дарами, как предвидение, как твоя сестра, или ясновидение, как у тебя, или дигимантия, как у меня, имеют больший потенциал, чем другие люди, потому что мы можем делать то, что другим людям недоступно. Я могу творить магию.

— Тогда какого хрена мы тут сидим? — прорычал он, с силой хлопнув бутылкой с виски по столу, удивившись, что она не разбилась. — Почему мы не спасаем мою сестру, пока они не приставили нож к ее горлу!

— Потому что сегодня они этого не сделают.

Эш наконец повернулась лицом к остальным. Ее кожа выглядела такой же бледной и серой, как если бы она