заходить слишком далеко и вскоре, конечно же, вернулся, сообщив, что не смог найти беглеца. Даже во время бегства Честер был в своем репертуаре. Он был достаточно терпелив, чтобы выждать удобный момент, и достаточно умен, чтобы сбить с толку охрану. Я посмотрел на это дело с новой стороны. Не пытался ли Уитни захватить Инес для Локвуда? Неужели наше столь неожиданное появление сорвало их планы? Не было ли их целью заманить нас в Рокледж? Это тоже выглядело правдоподобно… Как же я хотел, чтобы Кеннеди вернулся до того, как Честер сбежал!
Крейг приехал довольно скоро, но мне это время показалось вечностью.
Он вернулся не один. С ним был мужчина в форме и крупная мускулистая собака, похожая на огромного волка.
– Сидеть, Прожектор, – приказал Кеннеди, когда собака начала проявлять ко мне пугающий интерес. – Позвольте представить вам моего нового детектива, – усмехнулся он. – У него замечательный послужной список полицейской собаки. Я вытащил О’Коннора из постели, и он позвонил в ближайший пригородный участок. Это сэкономило нам много времени.
Я набрался храбрости, чтобы рассказать о бегстве Локвуда, но Крейг, казалось, не особо расстроился.
– Далеко не уйдет: собака его выследит, – сказал он. – Это немецкая овчарка.
Прожектор, казалось, обладал многими характеристиками своих доисторических предков: у него были длинные торчащие уши диких собак, которые являлись их неоспоримым преимуществом. Это был прекрасный, внимательный, верный пес, выносливый, свирепый и в буквальном смысле неутомимый. Его шерсть была коричневатого цвета, как у львицы, и он чем-то напоминал гладкошерстную колли, широкую в груди и с пышным, как щетка, хвостом. При этом, каким бы неукротимым пес ни казался, он был полностью под контролем Кеннеди и не раздумывая подчинялся его командам.
Крейг с полицейским отвели пса к брошенной машине. Там они позволили ему как следует понюхать пол в салоне автомобиля в том месте, где сидел водитель, и мгновением позже пес бросился в темноту. Альфонсо и его мать решили идти с нами, и это очень замедлило наше продвижение по подлеску. Дальше нам пришлось идти по пересеченной местности, через поле; затем мы обогнули заросли деревьев и наконец вышли на проселочную дорогу.
Мы остановились в тени зарослей. Перед нами возвышался пустой летний дом. Может, там скрывался незваный гость?
Время от времени мы слышали, как Прожектор что-то ищет в кустах, пригибаясь и прячась, принюхиваясь и всматриваясь. Мы остановились и стали ждать, вдыхая прохладный ночной воздух и размышляя, что будет дальше. Ветер печально шуршал листвой. Стоило ли нам готовиться к трагедии?
За домом послышался негромкий шум, и Крейг увлек нас поглубже в тень зарослей.
– Кажется, кто-то бродит поблизости. Предоставьте работать собаке, – шепнул он.
Прожектор, вертевшийся неподалеку, нетерпеливо принюхался. С того места, где мы стояли, его было хорошо видно. Он услышал звуки за домом еще раньше нас и на мгновение замер, напрягая каждый мускул. А затем стрелой метнулся в подлесок. Мгновение спустя раздался резкий хлопок выстрела, но Прожектор не замедлил свой бег ни на секунду.
Бах! Темноту прорезал второй огненный плевок, и пуля со звоном вонзилась в ствол дерева. Меткостью незваный гость не отличался, и пес не обратил на стрельбу никакого внимания.
– Одно из немногих животных, которые не выказывают страха перед выстрелами, – пробормотал Кеннеди с нескрываемым восхищением.
– Гр-р-р! – услышали мы рычание полицейского пса.
– Он прыгнул на руку, которая держит пистолет! – воскликнул Крейг, вскакивая и бросаясь к собаке. – Его научили так делать – человек с прокушенной рукой практически не может сражаться.
Мы последовали за Кеннеди и, приблизившись, успели увидеть Прожектора, вертевшегося перед человеком, который, услышав нас, попытался убежать. Этот человек споткнулся о путающегося у него под ногами пса, и офицер, который привел Прожектора, пронзительно дунул в свисток как раз вовремя, чтобы не дать своему питомцу прыгнуть беглецу на спину.
Прожектор неохотно отпустил его. Было видно, что пес инстинктивно хотел заполучить свою «добычу». Открыв пасть, он с тоскливыми глазами стоял над распростертым в траве телом. Свист был сигналом, которому его научили беспрекословно повиноваться.
– Не двигайтесь, пока мы не доберемся до вас, или вы покойник! – крикнул Кеннеди, на бегу вытаскивая пистолет. – Вы ранены?
Ответа не последовало, но мужчина слегка пошевелился, пытаясь посмотреть на своих преследователей.
Прожектор рванулся к нему. Снова раздался свисток, и животное отпрянуло назад. Мы наклонились, чтобы поднять беглеца, пока Кеннеди придерживал пса.
– Ну и дьявол! – выдавила распростертая на траве фигура.
– Локвуд! – воскликнул Крейг.
Глава XXV. Золото богов
– Что вы здесь делаете? – удивленно спросил Кеннеди.
– Я не мог дождаться вашего возвращения и решил сам поработать детективом. Стал искать следы, углублялся все дальше в лес, зная, что вы все равно меня найдете. Но я не думал, что с вами будет этот зверь, – добавил Честер, с несчастным видом перевязывая руку. – Есть новости об Инес?
– Пока нет. Почему вы выбрали этот дом? – спросил Кеннеди все еще подозрительным тоном.
– Мне показалось, что я увидел здесь свет, – объяснил Локвуд. – Но когда я приблизился, он погас. Может быть, мне это почудилось?
– Давайте посмотрим.
Кеннеди шепнул что-то полицейскому, державшему пса. Тот отстегнул поводок и произнес какое-то слово, которого мы не расслышали, после чего животное ускакало к дому. Оно привыкло так делать, когда было на дежурстве с офицером в пригороде: кружить вокруг задних стен домов, пока полицейский инспектировал улицы. При этом Прожектор довольно сильно шумел: он споткнулся о жестяное ведро, которое стояло на ступеньках заднего крыльца.
Бах! Кто-то прятался в доме, и он был вооружен. В темноте он не мог определить, нападают на него или нет, но, похоже, решил не рисковать и атаковать первым. Во всяком случае, теперь мы знали, что он в отчаянии.
Я подумал о многочисленных методах, которые Кеннеди использовал, чтобы проникать в дома, – они вызывали жгучую зависть тюремных арестантов. Но это всегда происходило в городе, где он мог воспользоваться своим, казалось, неисчерпаемым запасом аппаратов из лаборатории. Здесь же мы могли полагаться только на наш ум и пару пистолетов. Кроме того, я не знал, стоит ли рассчитывать на Локвуда как на союзника. Мое мнение о нем менялось, как весенняя погода. Поначалу я был убежден, что он против нас, но теперь его поведение явно говорило о том, что я ошибался. Впрочем, для окончательной реабилитации с его стороны требовалось нечто более серьезное. И как раз сейчас наступал подходящий для этого критический момент.
Казалось, все охотно отправились бы вперед, на штурм дома. Но отношения семьи де Моше с Уитни были
