скажут, мы прибрали.
– Прибирать, так все, – высказался Малиновский.
– Вот это верно! – согласился матерый прапор.
– Или уж все возвращать, – продолжил Денис, соглашаясь с действиями «мародеров». – Иначе – чего руки пачкать?
– Останусь я без квартиры в Подмосковье, – вздохнул Тимчук.
Пират, носитель куклы с маячком, глядел на усеянное трупами поле брани, бывшее доселе мирной пиратской деревней, дикими глазами. Где-то на окраине сбились в кучу женщины и дети, оставшиеся без кормильцев. Так вот. На войне – как на войне. Среди наемников было лишь несколько легко раненных.
– Все же выучка и вооружение немало значат, – сказал Тимчук своему боевому, навсегда, товарищу – Денису Малиновскому. А когда тот в знак одобрения сей мудрости выпятил нижнюю губу и покивал, спецназовец похвастался, что еще много умных вещей знает. Например, то, что дважды два – четыре, а земля – круглая. После этого Малиновский просто растаял. Насколько образован его друг!
Близился самый интересный, по мнению Дениса, момент. Обстоятельный разговор с Баширом.
Хальс позволил Малиновскому присутствовать. Накануне Денис имел по спутниковому телефону разговор с Мякишевым. Тот сообщил, что судно, чье название с боем выведали спецназовцы, обнаружено, досмотрено. В бочках там действительно оказалась химия, но самая безобидная, если можно так сказать. Хотя бочки – не простые, а именно те, в которых перевозят что-то страшное. Что бы это значило? Денис пока не понял. Их просто развели? Где? Как? На чем?…
Башир, приведенный к Хальсу, имел совсем не тот бравый вид, что вначале. Сперва-то, плененный Малиновским, он держался нормально. В кунге грузовика, обустроенном под тюрьму, их сидело всего двое – Башир и тот пират с маячком, что вырвался из оцепления, но был пойман Тимчуком и Малиновским. Мирных дровоноса и водовоза отпустили. Водовоза успокоили при этом, что тех, кого он застучал, ему опасаться не следует, если только не боится привидений. Они все покойники. Но в селение это воду лучше больше не возить, поскольку женщины живы остались. Может, какая видела чего, обиду затаила… Отпустили также торговцев катом. По меркам Сомали их занятие – не преступление, а благодеяние.
Уцелевший пират с маячком успел, очевидно, рассказать Баширу, что каратели пленных не брали. И выдвинул предположение, что им с Баширом тоже недолго жить. В Гарове тюрьма переполнена, все знают. Куда там лишние сидельцы?… Когда Малиновский все это осмыслил, то понял, насколько удачно они провели «маяконосца» через поле трупов, а потом засунули в передвижную каталажку к Баширу. Если бы оно так не вышло само собой, стоило специально устроить!
Башир рассказал под запись все, что от него ждали. Ничего нового сверх того, что узнали спецназовцы от Абди и о чем догадывался сам Денис, тут не прозвучало. Удивить сумел Хальс. После рассказа Башира, когда камера была выключена и они остались втроем – Хальс, Башир и Малиновский, Терминатор вдруг спросил:
– А куда делось химическое оружие, наработанное в Огадене? В грузовике, который был остановлен нами, его не оказалось. Там было просто химическое сырье, само по себе не более вредное, чем любая химия промышленного назначения.
Денис напрягся. Выходило, что готового химоружия не было ни в первой партии, отправленной еще до того, как Дениса привезли в ту лабораторию, ни в той, что исчезла до взятия лаборатории штурмом. Его что, вообще не производили? Это какая-то мистификация? Непонятно…
Хоть Хальс задал вопрос скорее себе, чем Баширу, тот счел себя обязанным отвечать:
– Я только проводник. Посредник. Об объекте, о котором вы говорите, ничего не знаю…
Когда Башира уводили, был он поникшим. Очевидно, уловил, что не удовлетворил любопытства тех, кто его спрашивал, и ничего хорошего это ему не сулит.
Оставшись наедине с Хальсом, Денис поделился информацией, что в первой партии продукции также было не химоружие. Потом рассказал Хальсу про «видеосалон». Озвучил вслух, что думал:
– Это мистификация?
– Если бы, – нервно усмехнулся Хальс. – Знаешь, чем недоволен мой босс? Он кое с кем консультировался насчет этой химлаборатории, к которой наши якобы имеют какое-то, пусть не прямое, а косвенное отношение. Боссу намекнули, что дело это политическое, а его участие в политике пусть, мол, ограничивается финансированием республиканской партии.
Денис усмехнулся:
– Дай денег, а как ими распорядиться, мы без тебя решим… Мне кажется, слишком много трупов и много затрачено денег ради какой-то мистификации-провокации. Вот, гляньте. – Он оживил свой смартфон и высветил трупы незнакомцев с базы-химлаборатории. – Это лишь одни из убитых.
– Я их знаю, – сказал Хальс. – Это ученые-химики. Они пропали в Кейптауне. Работали на «Блэкстоун» в группе с врачами. Разрабатывали сонный газ и антидоты. Кстати, вашу девушку из посольства спасли именно так…
– Зачем для мистификации нужны профессиональные химики?…
Тимчук нашел Малиновского в задумчивости после разговора с Хальсом. Тот сидел на походном табурете и смотрел на кунг военного грузовика, превращенный по необходимости в передвижную тюрьму. Перед автозаком прохаживался часовой. Денис рассказал Степану о непонятках с химоружием.
– Не могу сообразить, где собака зарыта.
– Да я тут собак что-то вообще не видел… – задумался Степан. – Съели всех, что ли? А ведь существуют чисто африканские породы…
К автозаку шел вразвалочку здоровый дядька с закатанными рукавами, с ведром и «машкой»-шваброй в руках.
– Господа, – обратился к Тимчуку и Малиновскому, пряча смешинку в глазах. – Если у вас перекур, подстрахуйте часового, – он кивнул на кунг с пленниками. – Мне надо в «клетке» убраться.
– Хорошо. Давай, – ответили разом Денис и Степан. Часовой открыл кунг. Денис достал из кобуры пистолет. Поднялся по ступенькам лесенки, встретился глазами с Баширом.
– Выходите, – сказал.
Башир спустился первым. Бывший «хранитель маяка» вторым. Посмотрев на Тимчука, стоящего с автоматом в руках за спиной Малиновского и вооруженного часового, Башир вдруг быстро-быстро заговорил с Денисом:
– Послушай, мне надо кое-что тебе сказать… Я тут подумал… Это важно… Это вам будет интересно… Выслушай меня…
– Хорошо, – оборвал Денис словесный поток. – Говори.
– Отойдем.
Малиновский подумал, не решил ли Башир дать деру, и на всякий случай напрягся, готовый к всяким фокусам.
– Ладно, отойдем.
Но Башир как будто действительно хотел лишь поговорить. Собирался с мыслями.
– Тот объект, про который спрашивал ваш главный вчера, речь о нем. Он ведь тебя изначально интересовал, так? Ты специально подбирался к этому объекту, когда тебя и девушку схватили? Из-за того объекта уничтожили целый отряд повстанцев и его командира, чтобы не мешал, да? Значит, объект этот вам действительно нужен? И если я все скажу, то это будет нормальная цена…
– Ты о чем?
– Я слышал, вы держите слово. Если ты пообещаешь, что не убьете меня, расскажу про объект то, что
