разрушили Рим.
До меня, кажется, стало доходить. Многоходовка. Но, скорее всего, не просчитанная.
— Функции?
— Функции, Ваня, все верно. Вы еще не раз с ними столкнетесь, они тебя в покое не оставят. А мы разок тобой уже сыграли и неплохо сыграли, как считаешь? Так почему бы еще раз не попробовать? К обоюдной выгодой, так сказать. А ты всегда можешь рассчитывать на помощь нашей семьи.
Говорю же, хитрые черти!
Когда Наставник Ланских ушел, ко мне подсел Кощей и доверительно сообщил:
— Красивая…
Я сперва не понял. Сидел, переваривал сказанное Родионом Павловичем, а тут — красивая! Кто? Не сразу сообразил, что гибрид говорит о нашей новенькой.
— Я бы сказал, экзотичная. Так-то на лицо она ничего, но глаза…
— Ага. Глаза очень красивые!
Я повернулся в сторону Андрея, внимательно его оглядел и выдал едва слышно:
— Да ты втюрился, чувак!
— Чё сразу⁈ — вскинулся новус, но потом разулыбался и кивнул: — Походу…
— А чего тогда со мной сидишь треш? Шагай к своей крале и добивайся взаимности!
«Заодно разведи на откровенность — как у нее все было с Ланскими на самом деле!» — тут же влезла заботливая часть, принадлежащая Охотнику.
Потом я заметил, что пока мы с Андреем рассматриваем смущенно болтавшуюс «пшеками» синеглазку, меня не менее внимательно разглядывает Инга. Холодными такими глазами.
— И давай, Андрюха, делай это прямо сейчас. А то Инга, похоже, решила, что это я запал на Славу.
— Боишься?
— Не хочу создавать проблем на ровном месте. Я же, типа, лидер, нафига мне все эти скандалы и интриги?
Хотя без них, подозреваю, все равно не обойдется. Инга, как всякая нормальная девушка, решила строить гнездо. И с агрессией относилась к попыткам других барышень утащить из этой фазенды пару веток. А еще говорят, что мужики собственники! Ага! Я бы вот, например, не ревновал свой гарем! Точно говорю! Правда, нету у меня гарема.
Инга направилась ко мне. С ехидной улыбкой на лице — я все про тебя знаю! Села рядышком, хотя места на диване хватало.
— Кстати, я не против адюльтеров.
— С тобой согласованных?
Я даже не удивился подаче высказывания. Новусы же. Их так растили.
— Нет, зачем. Во-первых, это бессмысленно. А во-вторых, унизительно. Для тебя и для меня.
— И ты спокойно будешь мои походы налево терпеть?
— Нет. Но ревность демонстрировать не буду. Я понимаю, что у тебя есть обязательства.
— Громко сказано, обязательства! Зачем ты вообще этот разговор завела? Я вроде не бегаю за юбками с высунутым языком.
— Ты на Славу смотрел.
— И что? Ты видела ее глаза? Как можно на нее не смотреть? К тому же на нее Андрей запал.
— Да? Неважно. Нужно было это проговорить.
Поднялась и пошла прочь, качая попкой, словно двигалась по подиуму. А я остался один, пытаясь понять, что она действительно хотела сказать. Не то же, что сказала — точно!
Женщины, блин! Вечно все усложняют! Сиди теперь, думай, какой смысл она вкладывала в свои слова. А больше-то мне заняться и нечем!
Решил не перегружать и без того измученный мозг и отправиться спать. Это все мило, конечно, клановые посиделки и все такое, но фиг его знает, как все дальше будет. Может, опять на несколько суток какой-нибудь кризис вылезет.
\
Выспаться мне удалось. Пять часов сна после неполных двух суток бодрствования для человека были бы недостаточны. Зато для мутанта — вполне. Поднявшись с дивана бодрым и отдохнувшим, я обнаружил, что наступила ночь. Усмехнулся — вот так и рождаются легенды о вампирах — и отправился в операционный зал.
— А я как раз думал тебя будить.
В помещении были только Михаил и Андрей со Славой. Парочка, кажется, нашла общий язык. Сидели в уголке, сохраняя вполне пристойную дистанцию, и негромко разговаривали. Кажется, Кощей рассказывал девушке, как устроена жизнь в социуме новусов. Безумно интересная тема для склеивания подружки, ага.
— Зачем?
А Миша, кстати, вообще спит? Я, признаться, как-то не задумывался над этим. Но торчит он тут все время.
— Датчики движения срабатывают по всему периметру. Я уже раза четыре высылал дежурную группу. Но они ничего не обнаружили. Словно кто-то специально заставляет датчик сработать и тут же уходит.
— Да? Странно. Ну-ка, погодь…
Активировав сканер, я проверил окрестности базы на наличие новусов. И обнаружил одного ненашего. Точка перемещалась ровно по периметру датчиков движения, обходя камеры наблюдения с такой уверенностью, будто знала, где те стоят и куда направлены.
Впрочем, почему «будто»? Лично я так умею. Чувствую что-то вроде направленного излучения. Неужто китайцы «коллегу» прислали? Впрочем, «слепок» был совсем не похож на Ликвидатора.
— И никаких следов?
— Не-а. Вообще. Будто эта скотина по воздуху ходит!
— Интересно… Сходить, что ли, проверить?
— Дурной?
— Да ладно, забей! Шучу я. Но только есть ощущение, что по мою душу гость. Дай-ка я еще посмотрю…
Точка пропала. Затем снова появилась на границе действия сканера. Приблизилась к датчику — на экране у Михаила тут же выскочила табличка с «алярмом». И снова ускакала за пределы видимости. Но я успел ее опознать. Мантикора Пастыря. Вот же блин!
— Зверушка командира сектантов. Помнишь Мантикору?
— Что ей тут надо?
— Не уверен. Но раньше Пастырь ее использовал как почтового голубя.
— В смысле?..
— В смысле, он тогда отправил зверюгу, чтобы меня на встречу пригласить. А потом попытался в стазис положить и похитить.
— И ты думаешь?..
— Вряд ли. Он фанатик, но не дурак. Не стал бы второй раз такой трюк использовать, тем более облажавшись ранее.
— Тогда чего он хочет?
— Давай понаблюдаем.
И мы принялись следить. Мантикора еще пару раз активировала сигнализацию, отошла. А потом сменила тактику. Стала бегать туда-сюда. От места, где, как я понимал, находился вход на улицу, ведущую к нашей базе, к некоей точке и обратно. Глянул по карте на телефоне — здание. Частный дом, как и большинство в этом околотке. Стоящий метрах в пятидесяти от границы действия сканера.
Мантикора раз десять повторила этот маневр, прежде чем до меня дошло, что она рисует стрелку на моем радаре. Типа, иди к этому дому.
— Миш, а что у нас тут? — я ткнул пальцем в картинку на телефоне.
— Частный дом. Пустой. Тут, в начале улицы, три развалюхи пустые стоят, это одна из ёних.
— Похоже, Мантикора приглашает меня туда сходить. Очень настойчиво.
— Да ну нафиг! Это же ловушка.
— Может быть. Но кто сказал, что я пойду один? Отправь туда дежурную группу. Пусть проверят дом.
Едва Воины вышли с базы, Мантикора стремительно покинула радиус действия радара и больше в нем не появлялась. Четвертые окружили развалюху, проникли внутрь и доложили, что «все чисто». Точнее, наоборот: эти хреновы спецназовцы шумно, постоянно друг друга подначивая, сообщали, что тут «капец бардак» и «блин, я штаны порвал». Только потом, когда я рыкнул в эфир, отчитались, что никого не нашли.
— Ищите что-то, чего там быть не должно, — приказал я. — Скорее всего, оно лежит на самом видном месте.
— Это может быть конверт? — тут же пришел вопрос.
— Опиши.
— Белый конверт. Чистый, без адресов и марок. Не заклеен. Внутри лист бумаги. Ха, это тебе письмо, пляши!
— Разговорчики! Конверт на базу, режим радиомолчания. Еще кто-то будет флудить, прибью!
Пока бойцы тащились обратно, на этот раз не сопровождая каждое свое действие комментариями, мы с Мишей переглянулись с пониманием.
— На встречу будет звать. Ставлю сотку баксов.
— Да хоть штуку, не принимай, Вань, — вклинился Андрей, про которого мы уже успели забыть. — Это слишком очевидно.
Вскоре на стол лег конверт. Я вытащил из него сложенный вдвое лист бумаги. На нем от руки было написано три абзаца текста.
«Ты не обязан мне верить, скорее, наоборот. Но нам надо поговорить. Можешь взять всех своих людей, окружить место встречи, а меня держать под прицелом. Я согласен».
— Слишком очевидно, — согласился я и продолжил читать.
«Я даже не против того, чтобы потом ты меня убил. Главное, сперва выслушай. Мне есть, что тебе сказать. Я ошибался, очень сильно ошибался. И теперь из-за моей ошибки может пострадать много людей. Очень много. Можно было бы все написать и передать тебе, но ты бы не поверил. Я бы точно не поверил. Это надо показать. Тогда сомнений у тебя не останется. Как не осталось у меня».
В третьем абзаце было только «Прошу, приходи», а далее место и время встречи. Сегодня ночью, через два часа. Кстати, недалеко, в Краснообске. Полчаса быстрого бега.
