армией. С небольшим отрядом дружины я собираюсь двинуться в сторону орнитантов. Причём Сая увязывается с нами.
— Тебе-то зачем, Сая-чан? — приподнимаю бровь.
— Мы на землях рода Кимадзаро, а я представляю своего главу, — гордо вскинув подбородок, заявляет японка. — Я обязана присутствовать на ваших переговорах с иномирянами.
— Хорошо, раз прям «обязана», — улыбаюсь. А она краснеет под моим пристальным взглядом и решительно кивает, незаметно поправив под юкатой один из спрятанных клинков.
— Именно, господин Данила.
Останавливаемся мы, не доходя до вторженцев двести метров. Стоим, топчемся, но орнитанты не сразу к нам спешат. Приходится помахать рукой, только тогда десять пернатых отделяются от остальной группировки. Все десять — Мастера. И у каждого на длинной шее болтается золотая брошка, которая мешает мне захватить их разумы. Эх, а жалко.
— Какие люди! — с моего разрешения Великогорыч душевно приветствует земляков. — Орни! Приятели! Меньше всего вас ожидал увидеть на чужбине!
— Попридержи коней, тавр, — недовольно произносит главный орнитант, качая легким клинком в руке. Лицо у него узкое, глаза черные и маленькие, как у птицы. — Никакие мы тебе не друзья! Я — шевалье Фезер Виорн, командир спасательной операции. Сейчас мы заберём своего Дракона и уйдём, а вы не посмеете нам мешать, ясно⁈
Глаза Булграмма наливаются кровью. Закипев, он уже порывается рявкнуть что-то грубое, но я останавливаю его, подняв ладонь. Сая отходит поближе ко мне. И не зря — обстановка накаляется.
— Интересный ультиматум, шевалье, — усмехаюсь я. — Только он нас ни хрена не устраивает. Ваш Дракон грабил рудники моих союзников и порывался стащить мои слитки. Теперь мы конфискуем зверя в качестве возмещения ущерба.
— Конфискует? Да кто ты вообще такой, питекантроп? — с презрением смотрит на меня Фезер.
— Прищелкни клюв, воронье отродье! — всё же не выдерживает Булграмм, переходя на яростный рев. — Перед тобой стоит сам конунг тавров Данила!
— Конунг⁈ Без рогов⁈ — искренне удивляется Фезер, даже забыв про свой высокомерный тон. — Тавры, с каких пор вы стали рабами питекантропов?
— Я сказал — закройся, вороний помёт! — снова гремит Булграмм, потрясая мечом. — Это вы рабы ликанов, вы ползаете у их песьих ног! А тавры присягают на верность только достойному! А насчёт рогов — если твои петушиные глаза что-то не видят, не значит, что этого нет!
Я так заслушался словоохотливого тавра, что аж забываю его унять. Всё же информация про то, что орнитанты служат ликанам, достаточно полезна. Как-то раньше, при сканировании памяти Булграмма, этот факт проскочил мимо меня. Но тогда я несильно интересовался орнитантами. А ликаны, оказывается, не так просты, раз смогли подчинить себе народ с багровым зверем на привязи.
«Ладно, Великогорыч, передохни» — всё же приказываю тавру, и он послушно замолкает, бешено раздувая ноздри. Я же улыбаюсь офигевшему Фезеру:
— Булграмм правильно заметил. В Тавиринии нет никакого рабства. Я выиграл Больмганг и являюсь законным правителем Тавиринии по обычаям тавров, а не по праву завоевателя. Но сейчас не обо мне речь, шевалье, а о вас. Желточешуйчатого мы вам не отдадим. Тем не менее мы открыты для ваших предложений. Возможно, для начала вы вернёте всё похищенное золото и тогда продолжим переговоры?
— Золото вернуть⁈ — у Фезера явно присутствует дурная привычка повторять услышанное. Похоже, Великогорыч ошибся, и далекий предок Фезера не ворона, а попугай. Еще к тому же у шевалье на голове топорщатся оранжевые перья. А я как раз не выношу попугаев. — Очень смешно! Половина давно уже у ликанов!
— А остальное? — продолжаю выпытывать сведения.
— А остальное у нашего корол… Короче! Ни хрена вы не получите! — он резко облачается в воздушный доспех. — Кроме смерти! Шевалье, в атаку!
Ой, дурак. Не знаю, на что он рассчитывал… Хотя нет, знаю. Воздушники быстрее, чем каменщики, вот пернатые и понадеялись перерезать нас острыми вихрями. Но теперь они точно получат по первое число. Ибо нынешний конунг тавров — телепат, а мысль быстрее ветра. Да ещё к тому же я вижу, как накаляются чужие энергоканалы, и только уже за счёт этого имею фору.
В общем, мои пси-гранаты раскидывают орнитантов как пушинки. Взрывы ярких пси-импульсов опережают их попытки сформировать хоть одну ветряную технику. Кто самый быстрый стрелок? То-то же. Больше сомнений ни у кого нет. Особенно у Саи. Японка с удивлением смотрит на меня, и её огромные, чуть раскосые глаза занимают пол-лица.
А в следующий миг тавры уже обрушивают на земляков камнепады. Валуны разбивают воздушные доспехи, летящие сталактиты пробивают худые тела насквозь.
Жора встревоженно квакает. Мои энергопластыри пустые, а посему надо быть поосторожнее. Ну и также не помешает позвать подмогу.
«В атаку!» — передаю Светке приказ.
Дважды повторять не требуется. Гвардия и дружина атакуют войско орнитантов. Причём Змейка и Дубный тоже участвуют. Хищница с огромной скоростью достигает врагов и врубается в их ряд, словно медный вихрь. Во все стороны летят отсечённые конечности.
— Фака! Гхрррррр! — довольно рычит Горгона.
Под шумок Золотой Дракон делает попытку рвануть к порталу, используя одно поврежденное крыло для поддержания равновесия, но группа «Тибет» не даёт ему спуску. Осыпанный градом техник, зверь опять падает на землю и закрывает крыльями морду.
— За конунга! — Булграмм вскидывает меч. Мускулистая махина в каменном доспехе преодолевает последние двести метров и сносит головы попавшим под раздачу орнитантам. За ним бегут и остальные каменщики.
А Сая уже едва не касается меня плечом, настолько близко она подобралась. Девушка напряжена, её дыхание учащается. И это логично: вокруг кровь, крики, звон мечей, грохот выстрелов. Каждое мгновение насыщено хаосом битвы.
Поголовье врагов резко уменьшается вполовину. Орнитанты, видя, как их ряды стремительно редеют, вздрагивают и пытаются спастись бегством, странно визжа. Их высокие, пронзительные крики раздаются по всему полю боя, напоминая кудахтанье испуганной птицы. Хм, может, их предок всё-таки трусливая курица, а не попугай?
Что ж, пусть бегут. Мы не только обильно полили землю кровью, но и взяли несколько языков. В том числе славного и достойного шевалье Фезера.
Но едва спины последних бегущих скрылись в арке портал, как синий свет стал тускнеть. Мои перепончатые пальцы! Эти трусливые курицы закрывают портал!
— Конунг! — в ревущей мольбе Булграмм поворачивает ко мне каменный шлем, залитый вражеской кровью.
— Уже лечу! — я срываюсь с места и на огромной скорости проношусь над полем боя.
Едва мои руки
