собой. Его появление стало результатом многодневных переговоров. С кем? Вот на этот вопрос очень непросто ответить. По многим причинам.
Во-первых, я должен признаться, что я, пишущий эти строки, автором всего вышеизложенного в этой книге не являюсь. Всё, что написано до эпилога, сочинил не я.
Во-вторых, назвав вам истинного рассказчика этой истории (а я всё-таки решился на это), я, с вашей стороны, рискую быть заподозренным в душевном нездоровье.
В-третьих, знакомить вас с историей написания этой книги, я не собирался потому, что не намеревался её обнародовать. А теперь придётся ломать голову, как вам объяснить появление на свет этих записок.
Самое интересное, я не уверен, нужно ли вам знать все подлинные обстоятельства появления этой книги. Но это нужно мне.
Двенадцать лет назад в московском книжном магазине я купил «Розу мира» Даниила Андреева. В списке книг обязательных к прочтению, который я для себя составил, она была в первой двадцатке. Не помню уже точно, что подвигло меня заочно так высоко оценить это произведение. Скорее всего, я это сделал под впечатлением от газетных и журнальных статей рассказывающих о «Розе мира» и её авторе, попадавшихся мне под руку. Читал я в то время всё подряд, без разбора. Я ждал от этой книги откровений о Мире, о Человеке, о Боге. И многие духовные авторитеты, высказавшие своё мнение о ней, меня к этому настойчиво подготавливали. Мои ожидания оказались настолько завышенными, что прочитав «Розу», я почувствовал себя обманутым. В надежде, что я просто не смог понять высокого предназначения этого произведения, я ещё дважды перечитал её. И для себя я понял только одно: «Роза мира» – смесь христианства с каббалой и буддизмом, на фоне пейзажей времён средневековья, написанная глубоко несчастным, обиженным на судьбу человеком. Но, это было всего лишь моё мнение. Высказать его я никому не мог. Среди моих знакомых и друзей, не нашлось ни одного, кто бы, – не говорю уж – понял, но хотя бы прочитал книгу, хотя бы до половины. Тем не менее, «Роза мира» начала меня преследовать неотступно. Сначала, я просто задумался, почему упоминания о «Розе мира» и Данииле Андрееве, после прочтения книги стали попадаться мне на глаза почти ежедневно. Я объяснил это для себя тем, что до прочтения книги я и не мог обращать внимания на такие ссылки. Потом «Роза мира» перешла в мои сны. В этих снах я постоянно с кем-то спорил и что-то доказывал. Просыпался я раздражённым и злым. Я, конечно, начал беспокоиться, не начало ли это какой-нибудь болезни. Но, поскольку, я всегда беспечно относился к своему здоровью, я не стал зацикливаться и в этом случае. А вот тревожная озабоченность, перерастающая в настоящую панику, случилась со мной после знакомства с истинным знатоком и хранителем всей истории книги «Роза мира». Вот его-то рассказ я записал, и вынужден был представить вам, как своё сочинение.
Все, наверное, разговаривают сами с собой? Мысленно. Некоторые вслух. Но, чтобы вы стали думать, если бы услышали в своей голове чужой голос? Точно чужой. Другая интонация, другая манера речи, незнакомые слова и понятия. Собственно, это даже был не совсем голос. Вернее, не только голос. Вместе со звучанием не всегда понятных слов, появлялись поясняющие произнесённое картинки. Можно сказать, что этот голос был видимым. И догадайтесь, что за тему для вещания в моей голове избрал этот голос. Правильно, – «Роза мира». Я, естественно, старался не реагировать на голос, опасаясь усугубить развитие болезни; пытался утопить чужака в водовороте своих мыслей на отвлечённые темы. Никаких результатов. Мне даже вспомнилось мрачное пророчество бывшей жены: «Ты когда-нибудь свихнёшься со своими книгами!» Как-то, осознав всю свою беспомощность в освобождении от этого голоса, я в отчаянии подумал, что скоро меня ждёт знакомство с психушкой на Фрунзе. И тут я услышал, что-то напоминающее осторожный смешок, в исполнении чужого. Я непроизвольно обратился к нему: «И что же здесь смешного?» И получил, к своему изумлению ответ: «А ты знаешь, что рядом с лечебницей находится темница, где писал «Розу мира» Даниил Андреев?» С этого момента начался наш разговор, продолжавшийся много лет.
Вторым моим вопросом, как вы догадываетесь, было: «Кто ты?» Вариантов ответа, к которым я был готов, было несколько. А если убрать версии с ненормативной лексикой, останутся два. Первый, конечно же, – «Белочка». Хотя, оснований, для встречи с этим пушистым грызуном, поверьте мне, не было. С алкоголем мы уже давно друг друга изучили, и знаем друг о друге достаточно. Так что встречаемся мы только по поводу и в узком кругу. Второй вариант – «Я часть, той силы, что вечно хочет зла…» Но неожиданно я услышал короткое – «Лег».
– Лег? – переспросил я.
– Лег, – спокойно повторил голос.
– Ты в моей голове?
– Нет, я рядом с тобой, – ответил Лег.
Конечно, я тут же вообразил, что мне, как и Ивану Карамазову, предстоит беседа с чёртом. Я, помню, не столько испугался, сколько заинтересовался. С нечистой силой я ранее не общался, но вести себя решил, почему-то свысока и понаглей. Скорее, всё-таки от страха.
– Ну, что же бес, – усмехнулся я, – начинай, пожалуй, свой сеанс искушения. Что там у тебя в ассортименте?
– Я Лег, – голос оставался невозмутим.
– Ну, так что же, – не понял я. – Лег. Имя нам легион. Так? Один из них.
– Нет, – всё так же невозмутимо отозвался Лег. – Леги – не бесы.
И тут мой новый знакомый, с завидным терпением, не обращая внимания на мои колкости, которые я себе позволял вставлять, выложил мне порцию ознакомительной информации о Сообществе легов. Это, оказывается, такие существа небесного происхождения, главной задачей которых является запись и хранение всех сведений касающихся любого творения во Вселенной. Мой Лег оказался куратором «Розы мира».
– Вроде ангела-хранителя? – уточнил я.
– Нет, ангелы-хранители у людей. Они плотнее, их лучше слышно и, в особых случаях, они могут проявлять себя в материальном мире людей. А леги легче ангелов. Кстати, слово «легко» от нас.
Так вот: в своё время, Леги получили информацию, что во Владимире готовится произойти событие, последствия которого, могут привести к большим неприятностям.
– Война, катаклизмы, эпидемия? – поинтересовался я.
– Почти, – ответил Лег, – несколько душ, предуготовленных к соединению в вечности, могли разминуться из-за неосторожности. Я был послан, чтобы всё устроить.
– Видать у вас там совсем заняться нечем? – спросил я.
Ответа я не услышал, потому что в дверь моей квартиры позвонили. В гости ко мне зашли мои друзья. И я впервые в жизни был не рад их приходу. Позднее, своими вторжениями они частенько прерывали
