у него кейтеринговая фирма и нужно было подменить водителя.
— А как же твой успешный бизнес автомоек? — спросила я, отходя от Валеры на метр.
Его близость была мне неприятна. Хотелось уйти подальше, а не вести тут светские беседы.
— Прогорел, — просто ответил Валера, пожав плечами.
— Ясно. Ну, я пойду, — сказала я, и начала отступать на берег.
— А твой сосунок всё-таки добился своего, — протянул Валера и криво улыбнулся. — Хотя какой он теперь сосунок, да?
— О чем ты? — я плохо понимала, что происходит, но мое сердце уже начало отбивать тревожную чечетку.
— О друге твоего брата, как там его зовут…, — парень задумчиво потер подбородок.
— Никита? — пискнула я, в груди сперло дыхание.
— Точно. Это же он меня тогда отметелил после того, как мы расстались. Но я заслужил, вел себя как мудак. Видел недавно, как вы ворковали с ним в кафе.
— Понятно, — протянула я, но ничего понятно мне не было.
— Так ты теперь вместе с ним? — спросил Валера.
Я зависла на одном месте, пытаясь собрать воедино свои мысли и нащупать истину. О чем он говорит?
Хорошо помню тот день, когда Валера тянул меня за руки в парке, пытаясь добиться разговора.
И так же хорошо помню, как спустя несколько дней, он пришел ко мне домой. Его лицо было похожу на один сплошной синяк. Я тогда подумала, что это Семён его так отделал, но мой брат был не настолько силен и отважен, чтобы пойти на такое.
— Да, — тихо сказала я. — Мы вместе.
Я смотрела на свои босые ноги, а Валера смотрел на меня. Не могла сдвинуться с места, осознавая, то, что было много лет назад.
Почему Никита это сделал? Потому что я была ему дорога как сестра? Или может быть, он просто не терпел насилие над женщинами?
Или же Никита заступился за меня, потому что уже тогда…
— Лера, — за моей спиной раздался голос моего парня, и я обернулась.
— Никита.
Парень подошел, поцеловал меня и притянул за плечи к себе:
— Ты почему босая? Замерзнешь, — а потом всмотрелся в лицо парня, с которым я только что разговаривала.
Несколько секунд на узнавание, а потом снова внимательный взгляд на меня.
Я же просто шокировано смотрела в одну точку. Как давно у Никиты чувства ко мне? Полгода или…
— Поехали домой, Лер, — сказал Никита и утянул меня в свою машину.
Я до сих пор находилась в ступоре, поэтому глупо молчала, глядя в окно, за которым сменялся пейзаж.
В квартире я сразу прошла на кухню и включила чайник. Не потому, что мне хотелось выпить чай, а потому что нужно было занять руки. Покрутившись в зоне кухни и так и не найдя там себе места, пошла в гостиную.
Я сидела на диване, когда передо мной опустился на колени Никита и тихо начал говорить:
— Я полюбил тебя в первый же день, как только увидел. Тогда я не понял, почему так сильно забилось сердце. Самая красивая, самая нежная. Ты стала моим светом, наваждением, моим рассветом и закатом. Кажется, я умирал, каждый раз как ты смотрела на меня или разговаривала.
— Но почему ты мне ничего не сказал о своих чувствах? — перебила я.
— Мне было пятнадцать, а тебе восемнадцать. Чтобы ты мне ответила?
— Не знаю, Никит, — я честно ответила.
— Зато знаю я. Мне ничего не оставалось, как смотреть на тебя из собственной тени и любить. Тихо, на расстоянии. Я был готов убить этого урода, Валеру, который поднял на тебя руку. Как мог, я защищал тебя. После возвращения из Испании я поняла, что любовь к тебе никуда не ушла, истосковавшись, она начала давить меня изнутри даже сильнее, и я рассказал все Семёну, попросил помочь мне.
— Семён знает? — удивилась я.
— Да.
— Что он сказал на это?
— Что прибьет меня, если я обижу тебя, — Никита мягко улыбнулся и с теплотой посмотрел на меня.
— Он знает, что ты не обидишь меня, — кивнула я, улыбнувшись в ответ.
— То свидание в кофейне — оно подстроено. На него изначально должен был прийти я.
Никита замолчал и пытливо посмотрел на меня.
Это так странно, слушать о том, что тебя тихо любили много лет. Он любил меня, пока я встречалась с другими, пока я собиралась замуж за другого. Все время, каждый день.
— Хорошо, что пришел ты, — тихо сказала я и притянула Никиту к себе для поцелуя. — Я люблю тебя, Никит.
Не знаю, чтобы я сказала тому, маленькому, пятнадцатилетнему Никитке.
Одно знаю точно — тогда, десять лет назад, это не привело бы никуда. Возможно, даже испортило отношения между Никитой и Семёном, и мой брат остался бы без лучшего друга.
Я не любила его тогда, но я полюбила его сейчас. Стоили ли эти десять лет ожидания? Я бы хотела надеяться, что да.
Чем старше мы становимся, тем сильнее стирается граница возраста, тем больше притираются углы, образуя символ бесконечности. Точно не знаю, через что прошел мой Никита на пути ко мне, но я рада, что сейчас, в эту самую минуту, он обнимает меня и шепчет слова любви.
Глава 34
Никита Архипов
Сплю ли я сейчас или это подарок судьбы? Моя любимая рядом.
Если бы пятнадцатилетнему мне кто–то сказал, что Лера Миллер будет спать на моем плече, а я буду аккуратно гладить ее спину, нежно касаясь позвонков, то я бы умер от счастья.
Можно ли сказать, что я добился своего? Я ошибался, отпускал ее в моменты, когда можно было схватить за руку и не расставаться.
Рад ли я, что она пришла к этой любви сама?
Безмерно.
Любовь нельзя делить на правильную и нет. Как можно приказать своему сердцу кого–то любить, а кого–то ненавидеть? Это так не работает.
Нужно ли кричать о своей любви всем вокруг? ДА, но только, при условии, что люди готовы это слышать.
Любовь — это не всегда розовые единороги и радуга. Это может быть больно и надрывно.
Я счастливо закрываю глаза, сильнее притягиваю Леру к себе и улыбаюсь.
Лера Миллер
Родные приняли новость абсолютно спокойно. Мама даже сказала мне наедине:
— Я давно видела,
