Книга Ужасное сияние - Мэй Платт

«Неужели по мне так заметно?»

— Да я не…

— Это нормально — волноваться. Только я авгуру верю, раз сказала — в Лакос надо, значит, надо.

Глаза задрожали: прозрачная рябь поверх светло-серой радужки. Хезер уже открыла рот, чтобы завалить вопросами и допросами. Рыси удалось улыбнуться.

— Я даже хочу посмотреть это место.

— Понимаю, — Айка ещё более неловко приобняла Хезер. — Ладно. Всё же пойду поищу Патрика. Играйте.

Патрик как сквозь землю провалился. Это потихоньку начинало раздражать — куда он мог подеваться, в самом деле, думала Айка. Она обыскала весь лагерь, заглянула в палатки, наткнулась на трахающихся Тоши и Уика, быстро извинилась и выскочила вся мокрая и красная от смущения.

Патрика никто не видел. Тянули невнятное — мол, куда-то пошёл, вроде как видели вот прямо часа два назад, слонялся по лагерю, не мог себе места найти. Айка его понимала: такой же городской, как и она, трудно приспособиться поначалу. Она вот от одного вида гигантских тараканов в обморок падала, ничего, научилась не обращать внимания, даже когда их жарили на кострах и поедали.

Интакт врастал в тебя проводами, подключением к нейросети и иллюзией контроля. Ты хорошо знал, как пройдёт день, неделя, год. Современные достижения геронтологии обещали долгие годы — полтора века, не меньше. Сиди под куполом. Не высовывайся. Для тебя здесь всё — работа, обучение, секс и разрешённо-наркотические коктейли в клубах с музыкой. Если перепьёшь, тебя доставит домой заботливый робот. Тараканов не существует за пределами заповедников, но, если хочешь пощекотать нервы — приходи.

С Патриком стоило поговорить сразу же, понимала Айка, как-то помочь ему перестроиться. У неё-то хотя бы Шон был. Ладно, у Патрика — Хезер, но девчонка-то освоилась с порога.

Айка оставила лагерь позади. Череда палаток, несколько столбов дыма от костров и работающих генераторов остались буро-коричневым фоном. Она оглядывалась — ничего ведь страшного, тут почти настоящая дорога, по ней Рысь привела городских. Наверняка Патрик сюда и пошёл… куда бы ему ещё.

Куда угодно.

Место здесь было плодородное по меркам Пологих Земель — цветоящерицы бурно отскакивали при каждом шаге, брызгали синими лепестками и семенами. Они словно бы разбегались в ужасе, а на самом деле спелые образцы просто так размножались, им требовалось прикосновение хотя бы ветра, а лучше хороший пинок, чтобы рассыпать семена. Айка усмехнулась. Стоило показать Патрику эти цветы. Он оценит.

— Эй? Патрик?

Она звала его в который раз, приступ злости в очередной раз настиг и перемешался с какой-то тревогой. Шон не вернулся, Патрик пропал. Нехорошие знаки.

«Прекрати», — приказала себе Айка. Она сделала глубокий вдох. Ладони, влажные от пота, обтёрла о штаны.

— Патрик Вереш!

Надо же, даже имя запомнила. Внезапно пришло в голову: тот мог пойти чуть южнее, где протекал ручей. Из него Синие Вараны набирали воду. От лагеря всего-то сотня или две шагов, но Патрик мог пройтись вдоль воды из праздного желания исследовать Пологие Земли.

Айка повернула в сторону безымянного ручья, который рейдеры называли просто «лужей» или «водой».

Ряска лопалась под ногами. Аладовой травы здесь росло мало, зато куст ядовитой вишни заставил нахмуриться и передёрнуть плечами: они предупредили городского, что нельзя трогать ягоды, одна капля ярко-красного сока отправит тебя на тот свет? Айка сомневалась.

«Прекрати».

Интакт хорошо готовил своих специалистов, а Патрик работал на Эшворта Таннера, который на полном серьёзе, насколько Айка помнила, интересовался миром за пределами куполов. Вплоть до того, что мог пересказать легенды об Инанне и её брате-хранителе, популярные среди многих деревенских. Не узнать ядовитую вишню Патрик не мог.

Она ещё раз его позвала. Горло чуть саднило от криков. Вдалеке откликались птицы, Айка уловила шуршание змей или варанов, а может, и клацанье зубов койота. Она сжала покрепче рукоятку отвёртки с электрическим зарядом — безоружной не ходила, научилась, этой штукой точно умела орудовать.

Ручей вильнул и устремился ниже. Течение густело, обещало превратиться в настоящую реку. Айка оглянулась: лагерь превратился в отдалённую череду игрушек, словно бы размещённых на зелёно-желтоватом фоне с коричневым вкраплением скал.

Если не найдёт, нужно возвращаться. Чёрт.

Она решала, идти дальше или нет, и резко, протяжно заорала, увидев Патрика. Тот лежал на берегу ручья лицом вниз. Вода тянула за обе ноги, течение пыталось унести неожиданную добычу и вдоволь поиграть с ней. Ступни смешно подёргивались, обувь и брюки набухли от влаги. Согнутые пальцы царапали прибрежную гальку и мелкую поросль. Этот жест был таким же неестественным, как пляска словно бы отделённых от остального тела ног ниже колен.

Айка заставила себя подойти ближе, чтобы убедиться: человек мёртв. Зачем-то села на корточки и проверила пульс: на коже оставалось ощущение тепла, но уже с первыми признаками характерной твёрдости трупного окоченения. Ей доводилось осматривать мёртвых и помогать Рацу делать вскрытия. Она едва не пробормотала: «Предполагаемое время смерти… часа три назад».

Айка заставила себя перевернуть лежащего лицом вниз Патрика. Он стал внезапно ужасно тяжёлым, хотя при жизни был невысоким и сухопарым, зато она получила награду: поняла причину смерти. Один глаз полностью вытек, из глазницы торчала отвёртка.

Айка вздрогнула.

«Это моя отвёртка».

Она судорожно обшарила карманы. Все видели её с этим инструментом, она им помогала Патрику настроить старомодный передатчик для Шона.

«Да какого же…»

Отвёртки в кармане не было. Айка зачем-то сжала рукоять. Инструмент вошёл очень глубоко — кто-то постарался загнать со всей силы, а ещё Патрик не сопротивлялся, судя по до сих пор удивлённому и какому-то глуповато-недоумевающему выражению лица. Он то ли был занят, то ли любовался природой здесь, когда убийца подошёл и воткнул чёртову стыренную у неё отвёртку…

— Эй, ты чего здесь делаешь?

Айка едва не заорала, услышав голос. Она дёрнула инструмент, тот вышел из глазницы мертвеца с протяжным чавкающим звуком, словно кто-то со всего размаху плюхнулся в свежую грязь. Она выставила окровавленную отвёртку вперёд.

«Черт».

«Нахрена я это делаю».

Сэт Таракан, Красная Нина и Курт Три Пальца стояли прямо перед ней, всего шагах в десяти. Сэт недоверчиво скрёб затылок, Нина и Курт переглядывались, у последнего дёргалась давным-давно искалеченная трёхпалая рука — ампутация помогла вовремя спасти руку, но нервный тик остался и усиливался, если Курт нервничал. Этих людей Айка считала своими, мол, мы одна банда, а они ей таскали оружие, броню, звали починить заевший генератор или подкрутить байк, чтобы груда железа прокашлялась и проехала ещё сотню-другую километров до следующей поломки. Но сейчас их лица