в договор с каждым из них включен пункт о неразглашении с не менее серьезными санкциями, чем, например, у инженера из закрытых цехов Волконских.
«Стало быть, дело дрянь!» — констатировал парень.
— И опять галстук сбился, — позволила блондиночка себе легкую улыбку.
Волконский лишь «виновато» плечами пожал, вернув улыбку девушке.
Блондиночка привычно взялась за узел и… на миг замерла. В какую-то долю секунды в ее глазах последовательно промелькнули непонимание, удивление, настороженность. Молодой человек лишь едва заметно кивнул, подтверждая, что все она поняла правильно.
Он не хотел вовлекать Катерину в эти игры. И, если бы дело касалось только его, не стал бы. Но сейчас именно от того как клановец справится с возникшей ситуацией, зависела. без преувеличения. дальнейшая жизнь сестры.
«Извини», — мысленно повинился он перед Катериной.
— Прекрасно выглядите, Павел Анатольевич, — констатировала служанка, отступая на шаг назад.
Небольшая бумажка, ранее закрепленная со внутренней стороны узла, исчезла меж ловких пальчиков.
— Катерина, разреши нескромный вопрос, — попросил он.
Девушка, если и удивилась, то не слишком сильно. Во всяком случае, на лице ее не отразилось никак.
— Конечно, господин, — ровно ответила девушка.
— Сколько ты зарабатываешь в клане? — поинтересовался парень, кидая взгляд в зеркало.
Девушка чуть наклонила голову. Едва заметно. Словно бы заново оценивая парня. Подтекст она поняла прекрасно. Особенно в свете того, что ей сейчас предстояло сделать нелегкий выбор.
— Оклад в тысячу рублей, — негромко сообщила она. — Со всеми премиями и компенсациями получается около полутора.
Павел кивнул своим мыслям. Не слишком много. Но и не мало. Для людей вне клана — зарплата банкира. Причем явно не операциониста, а статусом несколько выше.
— Вот хочу знать, на сколько можно рассчитывать, если клан урежет содержание! — улыбнулся он, объясняя свой интерес.
Надо же было хоть что-то ответить! Их же сейчас очень внимательно слушают. И делают выводы.
— Не думаю, что у вас достаточно квалификации, чтобы претендовать на такой же уровень оплаты труда, — ровно ответила блондиночка, еще раз быстро окидывая взглядом молодого человека с ног до головы. Все было в порядке.
Павел улыбнулся. Что-то сегодня красотка в строгой униформе позволяла себе слишком много «лишнего». И… ему это нравилось.
Дверь распахнулась в комнату без стука вошел Анатолий Георгиевич. Ему хватило только одного взгляда, чтобы Катерина буквально испарилась.
— И зачем клан тратит столько денег на научный сектор? — покачал головой молодой человек. — Разогнать лентяев!
Погрузившийся в свои размышления отец не сразу понял ремарку сына.
— Что, прости? — слегка сбился с мысли чем-то сильно озабоченный мужчина.
— У нас простая служанка способна телепортацию при виде господина изобразить, — пожал плечами сын, не отрывая взгляда от зеркала. — А эти бездельники уже полгода сплав А-312 довести до ума не могут.
— Откуда ты?.. — начал было заместитель главы клана, но тут же отбросил мысль как несущественную, и перешел к сути. — Сын, ты заигрался.
На Волконского подобное заявление впечатления не произвело. Он просто пожал плечами. В конце концов, о ставках этой партии он был предупрежден заранее. А потому чего сейчас скулить? Тем более, да, положение сложилось на букву «Х». И пусть никто не подумает, что хорошее. Но парень пока не сдался.
— Что ж, — пожал плечами Павел. — Значит, пора отвечать за свои поступки. Ты же так учил, верно?
Мужчина поморщился. «Долбанный юношеский максимализм!» — сплюнул он мысленно. Парень явно не понимает, что именно его ждет через час. Да, возможно, Анатолий Георгиевич никогда не был примерным отцом. Но сейчас он искренне хотел помочь сыну… и не знал как.
Клан — это сложная система сдержек и противовесов. У мужчины было недостаточно рычагов влияния для того, чтобы перевернуть доску. Но у него были еще трое детей, благополучие каждого из которых зависело от клана.
— Ты можешь рассказать мне все, — негромко попробовал убедить отпрыска включить мозги он. — Я постараюсь тебе помочь…
— Правда? — безбашенно усмехнулся парень. — И каким это образом?
Молодой человек все понимал прекрасно. И вовсе не хотел втягивать остальных в ту игру, что затеял самостоятельно. И уж, тем более, не призывал никого разделить с ним ответственность.
Мужчина сложил руки за спиной, незаметно нажимая одну из кнопок на комме. Один из операторов на пульте управления, преданный лично ему, тут же получил сигнал скопировать этот фрагмент записи и перенаправить его в медицинскую секцию.
— Я поговорю с братом, — неожиданно тихо прошептал он. — Я не знаю, что именно ты задумал, но если ты расскажешь мне…
— То оператор центрального пульта непременно поставит об этом в известность начальника СБ, а тот главу клана, верно?
Анатолий Георгиевич поморщился. Но возражать не стал. Соврать сыну, что наблюдение не ведется, он тоже не смог. Или не захотел. Павел ему был за то благодарен.
— А вот за это спасибо… — немного удивленно хмыкнул парень, и, повинуясь непонятному наитию, добавил. — Папа…
Мужчина вздрогнул. Не по плану пошел разговор. Совсем не эти слова он сейчас должен произносить. «А и к черту!» — мысленно махнул рукой он.
— Сын, ты понимаешь, что если я не знаю твоих планов, то и помочь не смогу, — просто сообщил он.
Павел кивнул. Он понимал. Но делиться замыслом не стал. Теперь уже пан или пропал. И да, в общем деле с Соколовыми он мог проиграть. Компании прогорали, проекты не взлетали. Тем более, Роман брал на себя все риски. Вот только, если возникнет хоть малейшее впечатление, что он не приложил всех усилий к обеспечению сделки, то на его будущем будет поставлен окончательный крест. Просто никто с ним дела иметь больше не будет. Как среди чужих, так и среди своих. Перебежчиков и предателей не любит никто. Так что если уж выбрал сторону, то будь добр сражаться до конца.
— Что ж, я предложил, — вновь принял бесстрастный вид Анатолий Георгиевич.
— Я благодарен, отец, — ровно ответил сын, склонив голову в жесте признательности.
Больше заместитель главы не сказал ничего. Несколько секунд он рассматривал сына, словно пытался запомнить его именно таким, после чего вышел из комнаты.
А вот Павел, с точки зрения наблюдателей, занялся делом достаточно странным. Он удобно устроился в кресле, стараясь не помять костюм и принялся медитировать. Впрочем, если бы кто-то из безопасников представлял, чем действительно занимается «объект», то
