право вы имеете сейчас ждать от него пощады? Если вы хотите сложить свои головы, то ни он, ни я вас отговаривать не станем. Да будет так.
— И всё же, Рихтар, не поленись и передай князю нашу просьбу о личной встрече. А вместе с ней и наш совет, смотреть по сторонам. Особенно на юг.
Бывший сотник не ответил, но во взгляде мелькнуло понимание. Коротко попрощавшись, он увёл своих людей обратно, к выстроившейся и готовой к бою армии.
— Как думаешь, у него хватит ума отправить гонца к Бродрику? — спросил барон Клевер.
— Надеюсь на это, мой друг, — ответил Хермир. — Нам по-прежнему дорог каждый воин, которого мы можем потерять, реши он иначе.
— Что ж, остаётся дождаться заката. Если сегодня он не двинет войска, то, думаю, уже не сделает этого до того, как получит ответ князя.
* * *
За весь прошедший год у Жиневы Клён не было ни одного свободного дня для отдыха. Огромное количество дел, которое свалилось на баронессу после утверждения её в новом статусе, требовало всех сил и внимания. Но несмотря на это никогда прежде она не чувствовала себя такой счастливой. Она ощущала свою полезность, могла применить свои способности на благо новой семьи и получила признание своего мужа. Бродрик по достоинству оценивал её старания и не боялся доверять решение важных дел. Но больше всего Жиневу манили перспективы.
Князь не собирался останавливаться на достигнутом. При поддержке своего дяди, короля Загоррика, он собирался подмять под себя часть южных земель, включая богатое баронство Сохран. Без полноценного города в своём составе Северное княжество так и останется кучкой небольших феодальных земель.
Фигуры расставлены, а сам Бродрик уже был готов сделать предложение барону Сохран, которое больше напоминало ультиматум. Ведь тот уже слишком полагался на предоставленную Грешем защиту и вряд ли найдёт иной выход, кроме как войти в состав Северного княжества. На их, конечно, с Бродриком условиях. А если нет… Что ж, почти 7 сотен воинов — хороший довод, чтобы его переубедить.
И вот, в такой важный момент эти недобитые потомки местных дикарей решили затеять бунт против князя! О чём думали барон Волка и его союзники, начиная этот поход? На что рассчитывали? С другой стороны, активные действия в отношении баронства Сохран можно ненадолго отложить, чтобы навести сначала порядок в собственных землях, одним ударом закрыв вопрос об источнике власти во всех северных баронствах. Раз и навсегда.
Опасения Бродрика, из-за которых он и не сделал этого раньше, ей были понятны. Потребовалось время, чтобы перетянуть на свою сторону часть местных лордов и богатых семей. К тому же открытая агрессия, направленная на бывших правителей, приведёт к волнениям среди простого народа, привыкшего к своим прежним сюзеренам. Это может вылиться в стычки или же бегство крестьян и мастеровых в соседние земли. А им с Бродриком, наоборот, нужно сохранить как можно больше людей, если они рассчитывают иметь статус государства не только на словах, но и на деле.
Жаль, что их план с Гунмиром не сложился. Баронский сынишка сбежал, когда уже был практически в их руках! Покажи они его истинное лицо, и от него отвернулись бы даже самые верные соратники. Это существенно упростило бы их план. Но ничего, пусть и с бо́льшими потерями, но угрозу баронов можно и нужно устранить.
Своего мужа Жинева застала готовящимся к отбытию.
— Что произошло? — непонимающе спросила она, глядя на то, как он при помощи слуги надевает на себя походную броню.
— Ничего особенного, просто хочу поприветствовать своих вассалов лично.
— Уж со мной-то можешь быть откровенным. Что-то заставило тебя передумать, и я хочу знать что. Иначе волнение будет преследовать меня до самого твоего возвращения.
Бродрик подошёл к жене и взял её красивое лицо с нежной белой кожей в свои большие и сильные руки. Она почувствовала грубую кожу его ладоней, мозоли, натёртые рукоятью огромного топора, которым он несмотря на титул продолжал регулярно махать во дворе замка. Словно обычный мужлан. Но именно это её в нём и привлекало. Ум, стремление, сила… а в определённые моменты нежность и внимание. Как, например, сейчас. Прикосновения привыкших к оружию рук успокаивали и обещали надёжность.
— Не переживай, это не пойдёт на пользу, — как всегда уверенно сказал он. — Я возьму с собой надёжную охрану. Что же касается вестей, то ты права, не стоит их от тебя скрывать. Барон Сохран как-то узнал о наших планах и решил сделать свой ход первым. Он привёл к нашей общей границе своё войско, почти 200 воинов. Вполне понятный намёк, если учесть, что наша дружина ушла на встречу с баронами севера.
— Волк договорился с Сохраном? Но… А как же грешские маги в его охране?
— Новости из его окружения недавно перестали приходить. Не думаю, что это совпадение. Поэтому я посчитал разумным всё же выслушать Хермира и после принять решение.
— Не верь этому ублюдку! Это может оказаться ловушкой!
— И всё же я так решил. Даже интересно будет послушать, что хочет поведать нам Волк. Ведь он должен понимать, что если мне не понравится то, что он говорит, то я раздавлю их на месте.
* * *
Второй раунд переговоров был куда плодотворнее. Начать хотя бы с того, что на них присутствовал тот, ради кого мы проделали этот путь, и кого ждали три дня.
«Вот же огромный», — в очередной раз подумал я, рассматривая всадника. При чём это относилось как к самому князю, так и к его двуручному топору, притороченному к седлу. Сам бывший глава Вепрей если и заметил меня, то виду не подал. Чего нельзя было сказать о Булиене, сильном боевом маге, оставшимся с князем после роспуска Вепрей. Узнавание на его лице определённо читалось, а ещё удивление и раздражение. Хотя я, вроде, лично его ничем не обидел. Может, досталось от князя за то, что упустил нас с Кромвелем? Ну или же позорное поражение от Лавлиена не давало ему покоя. Как знать…
Помимо Булиена в охране князя было аж 6 грешских магов с лентами, правда, третью ступень среди них имел только один. Замыкали оговоренный десяток два грешских витязя, которых король передал в услужение своему племяннику в качестве подарка на свадьбу.
На этом фоне наш десяток смотрелся куда менее боеспособным. Если не знать, конечно, кто скрывается под плащом в заднем ряду.
— Ты звал, и
