Но, как они и подозревали, королева Алессандра не выказала никаких признаков удивления. Она даже начала рассматривать свои ногти.
Должно быть, они были правы, предположив, что Ансель рассказал ей о своем открытии в замке Ядовитых шипов.
Верховный король Романи кивнул.
– Принц Бранник, выбери свое доверенное лицо.
Принц выпрямился, становясь выше, чем когда-либо. Вокруг него потрескивали ветер и магия.
– Я выбираю Элору.
Тихие шепотки и шелест одежды прекратились. Все фейри в толпе повернулись в сторону принца Бранника. А потом посмотрели на Элору. Нет, они не просто смотрели. Они разинули рты. Уставились. Моргали, будто это могло заставить их увидеть, что это неправда.
Даже правители на тронах сидели с широко раскрытыми ртами.
Глаза королевы Ноэлани потускнели, когда она прошептала:
– Смертная?
Наклонившись к королеве Быстрого моря, король Джекори произнес уголком рта:
– Я думал, он хотел победить.
Недоверие сквозило в шепоте королевы, когда она ответила:
– Мне нужно, чтобы он победил. Почему он сделал такой удручающий выбор?
Прищурившись на Элору, Верховный король Романи снова посмотрел на принца.
– Ты уверен?
Этот вопрос вызвал в толпе еще большую реакцию. Были ли в Фейрии предложения второго шанса неблагоразумным или неподобающим?
Глаза Бранника вспыхнули и засияли разными цветами. Энергия вокруг него продолжала потрескивать, пока не заставила толпу замолчать.
– Я уверен, что дочь Теобальда будет достойным доверенным лицом для меня.
Фейри снова ахнули. Элора слышала, как имя ее отца повторяли в толпе как шепотом, так и криком.
Бранник ухмыльнулся.
– Отец хорошо обучил ее.
Верховный король Романи хлопнул в ладоши.
– Ты определенно знаешь, как устроить представление, принц Бранник. Я как никогда горю желанием увидеть этот турнир. – Он повернулся к королеве Алессандре. – Королева Алессандра, выбери свое доверенное лицо.
Видя восторг Верховного короля, Элора почувствовала себя в какой-то мере победительницей. Но это чувство исчезло, как только она увидела выражение лица королевы Алессандры.
Королева Ясного инея улыбалась слишком широко. Слишком сладко.
– Я подумала, что своего рода матч-реванш будет наиболее подходящим вариантом. – Ее улыбка стала еще шире. – Я выбираю своим доверенным лицом Анселя из Туманной горы.
Элора стиснула зубы. Новость обрушилась на нее, как тонна кирпичей, но на самом деле она должна была знать, что это произойдет. Должна была догадаться, что до этого дойдет. Она предполагала, что королева Алессандра выберет одного из своих стражников или, по крайней мере, кого-нибудь из Ясного инея. Но опять же, зачем ей это делать? Никто из них не использовал мечи.
Однако в Туманной горе мечи и кинжалы были излюбленным оружием. И Элора уже знала, что королева Алессандра и Ансель дружат.
Она должна была догадаться.
Но все, о чем она могла думать, – как Ансель попробовал на вкус и почувствовал запах ее крови. Как он провел пальцами по ее щеке и попытался зачаровать ее.
– Ты можешь победить его, – ровным шепотом произнес Бранник. Его лицо было невозмутимым, а глаза выражали полную уверенность, как и язык тела.
И все же Элора сглотнула. А что, если она не сможет?
– Это у тебя в крови. – Веспер подошел к ней с другой стороны, выглядя таким же уверенным, как и Бранник.
Должно быть, легко излучать уверенность, когда сражаться предстоит не тебе. Потянувшись, Элора вытащила меч из ножен. Металлическая рукоять все еще казалась незнакомой в ее руке, но умение владеть мечом было настолько автоматическим, что с ней все будет в порядке. Она надеялась на это.
По толпе прокатилось волнение, когда Ансель спустился со своего места в третьем ряду. Он двигался с грацией и скоростью любого фейри. Из-под каштановых волос торчали заостренные уши.
Его желтые глаза сверкнули.
– Прежде чем мы начнем, я прошу разрешения воспользоваться мечом, который носит Элора. – Хитрая ухмылка на его лице не обещала ничего хорошего.
Она сжала пальцы, инстинктивно притягивая меч ближе к себе.
– Тогда чем буду сражаться я?
Хитрая ухмылка на его лице только усилилась. Он оглядел большую толпу, наблюдавшую за ними, и сунул руку в свой волшебный карман. Когда она снова появилась, фейри держал длинную мраморную шкатулку, которую Элора сразу узнала.
Элора втянула воздух.
Ансель ухмыльнулся еще шире.
Осторожно откинув крышку, он протянул шкатулку всем на обозрение.
– У меня есть меч, созданный самим Теобальдом. Возможно, это даже меч, который он сделал для своей дочери, которая сейчас стоит перед нами.
Ей хотелось броситься вперед. С каждым шагом пальцы на ногах зудели. Элора двинулась вперед осторожно. Методично. Ее взгляд все время был прикован к мечу. Было ли это уловкой? Неужели он действительно принес ее меч? Неужели он действительно позволит ей воспользоваться им?
Возможно, это был гламур, но что-то подсказывало, что это не так. Он был похож на ее меч.
Но зачем Анселю давать ей тот меч, за который она была готова убить?
Его растущая ухмылка говорила об озорстве. Или, возможно, это была опасность. И все же, если у нее был шанс вернуть меч своего отца, ничто не могло остановить Элору от этого.
Она протянула руку. Ее пальцы покалывало, хотя они еще не коснулись рукояти, обтянутой кожей. У девушки перехватило дыхание, когда она вытянула пальцы.
А потом коснулась меча.
В тот момент, когда ее пальцы коснулись рукояти, жар обжег руку резкой вспышкой. Ахнув, Элора тут же отдернула ее. Она изучила свои пальцы, но на них не было никаких признаков ожога. И теперь они ощущались прекрасно.
Точно так же она обожглась, когда попыталась дотронуться до красной ленты Хлои или юбки своей матери. Это обожгло ее. Но почему?
Ансель хихикнул так, что можно было предположить – он нисколько не удивлен таким поворотом событий.
– Как забавно. Смертная так привыкла к Фейрии, что не может выдержать даже свой собственный токен.
Элора подняла взгляд на Анселя. Токен? Неужели ее меч стал токеном?
Улыбка на лице фейри подтвердила это.
– Даже смертные избегают эмоций, которые излучает токен, что только доказывает, насколько опасны эмоции.
Она могла только моргать. Ансель ухмыльнулся, выглядя слишком гордым собой.
– Если ты не хочешь использовать свой меч, то это сделаю я. Но я никогда не дам тебе другого шанса воспользоваться им. Ты действительно хочешь, чтобы тебя победили твоим же собственным мечом?
