волосы — дрожащие, переливающиеся, будто водопад крови.
— Анфиса выступает за то, чтобы спорт клубы «Грома» подчинялись своему учсовету, — Астерия аж сжимает пальцы в кулаки. Так ей не нравится эта идея. — Но учсовет «Грома» подчиняется учсовету «Замка», где сидит сама Анфиса. Она хочет, чтобы ты подчинялся ей, Сеня! Тебе разве нравится эта мысль?
Хе, как повернула-то. Аргумент для лошка. С трудом не смеюсь.
— А ты, значит, отличаешься от Анфисы? — улыбаюсь. — Зачем же тогда ратуешь за то, чтобы клубы «Грома» подчинялись клубам «Замка»?
— Потому что мы, «замковские», ваши старшие товарищи, — заявляет Астерия и едва не бьет себя кулаком по пышной груди. — Мы обучим и убережем твоих ребят от ошибок. Неужели, Сеня, ты думаешь, я не помогу тебе? Все ресурсы моего клуба будут твоими. Представь только, на выборах мы будем вместе стоять за трибуной — ты и я, прямо как царь и царица. Вместе сразимся за власть над «Красным замком», вместе победим, вместе будем царствовать.
Глаза ее сияют, на щеках пляшет румянец, высокая грудь вздымается бурно, как морские валы.
— Это серьезно тебе нужно? — спрашиваю без интереса.
— Чем не красивая мечта? — с вызовом спрашивает она.
— Очень красивая, — соглашаюсь.
— Я знаю, — счастливо улыбается Астра.
— Но это мечта, к сожалению, не моя. Я не считаю, что мой клуб должен зависть от чужого клуба. Мы должны быть в равных условиях. Грон — это конкуренция, соревнование, а не протекторат сильных над слабыми. Если «фениксы» проиграют вам на поле, то пускай так. Но никаких услужений не будет.
Я отворачиваюсь от княжны и смотрю на пасмурное небо. Просто мне не хочется видеть расстройство на юном лице девушки.
— Вот как… — слышу ее ошеломленное придыхание. — Значит, ты выбираешь Волконскую.
— Жизнь не Грон, Астра, — отрицаю. — В ней нет сражающихся ватаг. Я выбираю свою точку зрения. А ваши с Анфисой выборы рассудят, как мы будем жить.
— Да, — яростно выговаривает Астерия. — Скоро ты узнаешь, как тебе придется жить.
Мне уже ничего не хочется говорить, я всё сказал, и сейчас отмалчиваюсь.
Между тем, приезжает Лидия — сексуальная опытная женщина без детских загонов, знающая себе цену — и, стрельнув глазками в мою сторону, кланяется Астерии. Мы втроем поднимаемся в задние Федерации. Лидию и тренера «волков» вызвали, чтобы сообщить решение по последнему матчу, который провалился из-за резни на поле. Явно кого-то должны отстранить, а кого-то пропустить дальше в плей-офф. Не будем называть ватаги, ибо и так всем всё понятно.
В зале суда уже сидит тренер «волков» и двое «волчат». Эмоциональный фон этих троих виден невооруженным глазом. Грузины пылают злобой и отчаянием. Еще и на меня поглядывают с такой горячей ненавистью, что мне остается только пожалеть убогих. Эх, ничему не научились. Лучше бы своего Амирана ненавидели бы.
Заседание коллегии проходит быстро. Полчаса мы слушаем, как члены судейского комитета обсуждают матч «фениксов» против «волков». В целом линия поведения судей положительная для «Грома». Звучит очень много упреков в сторону ватаги Амирана. «Фениксам» достается немного обвинений только за то, что они не ушли с поля еще раньше, а так жизни учеников подверглись ненужному риску. Вскоре судьи уходят посовещаться. А когда комитет возвращается, главный судья выносит вердикт:
— Федерация выносит единогласное решение. Отстранить ватагу «Вершины мудрости» от участия в Лиге на двадцать лет. Также, тренеру клуба Грон в «Вершине мудрости» Гирсу Комидзе навсегда запрещается заниматься преподавательской деятельностью и работать с несовершеннолетними учениками. Кроме того, в полицию переданы жалобы комитета на пятерых «волков», в том числе, покойного Амирана Беридзе. Ученики обвиняются в неоправданной агрессии, попытке убийства и подрыве репутации Имперской Лиги. Надеюсь, наказание для агрессоров будет тяжелым, вплоть до уголовного дела, — судья одаривает «волков» строгим взглядом. — По причине дисквалификации соперников «Золотые фениксы» объявляются победителями в последнем матче и проходят дальше в плей-офф Имперской Лиги.
Лидия радостно улыбается мне, я отвечаю своему тренеру и любовнице широкой улыбкой. И даже Астра, несмотря на нашу размолвку, оборачивается и показывает мне большой палец. Так-то княжна очень милая. Только для нее жизнь — такой же жестокий спорт, как и Грон, то есть, вечная борьба без минуты покоя.
А заседание Федерации прошло, в принципе, как и предполагалось. «Золотые фениксы» — одна из тридцати двух ватаг, прошедших в плей-офф. Теперь игра пойдет по-серьезному. Сражаться будем на вылет. Но мы еще схватимся, еще воспарим! Я не собираюсь отказываться от шанса стать боярином. Пожалование Служилого сделает меня рабом императора. А так будет хоть противовес. Мол, Служилый, верно, но еще и боярин, то есть, с ответственностью перед своим независимым родом.
Когда мы покидаем зал, то сталкиваемся в дверях с «волками».
— Ну, вы довольны? — шипит один из авангардников «Вершины мудрости». Широкоплечий, высокий парень с подбородком в форме лопаты.
— Конечно, — улыбаюсь в открытую. — Мы прошли на следующий этап, а подонки наказаны. Чем мне не быть довольным?
— Ах ты! — вскрикивает пацан, но дальше криков не идет, кулаки не распускает, наоборот, отходит от меня подальше и лишь гавкает, как пес: — Чтобы вы все сдохли в полуфинале, как Амиран! Оу-у-у-у….
Последние непривычно высокие звуки он издает, схватившись обеими руками за причинное место. Произошел данный конфуз, потому что Астерия хорошенько приложила голенью парню между ног.
Парень багровеет лицом и бахается на пол, скуля и плача.
— Ваше Сиятельство, — обомлевает Лида. — Мы же в Федерации! Только что из суда! За драку могут наказать, вплоть до того, что исключить из Лиги…
Но Астерии и океан побоку.
— Я же говорила, — оборачивается княжна ко мне. — Все мои ресурсы в твоем распоряжении.
— Благодарю за аренду вашей ножки, — серьезно киваю, и княжна благосклонно опускает глазки.
Второй «волк» отшатывается от нас и растерянно смотрит на тренера. Но тому, похоже, не до своих бывших подопечных. Он только что лишился работы, а еще его отстранили от занимаемой специальности.
— Тренер! — взывает «волк».
— Отвяжись! Я больше никакой не тренер! — гаркает мужчина и уходит прочь не глядя.
К нам подбегает секретарь из суда:
— Что здесь происходит? Что с ним?
Второй «волк» молчит, затравленно озираясь, а первый продолжает скулить, ерзая по полу.
— Посмотрите видеозаписи, — говорю я, глянув на камеру под потолком. — На них только что дисквалифицированный игрок грозился моей ватаге физической расправой. Астерия Артемовна не смогла стерпеть и наказала нарушителя.
— Вы уверены? — спрашивает секретарь.
— Как еще понимать слова: «вы сдохнете в полуфинале»? — пожимаю плечами. — По-моему, однозначная трактовка. За такие слова можно и головы лишить. Но я подожду решения судебного комитета.
— Хорошо, — вздыхает секретарь. — Мы
