знала, что ты мент. Впрочем, какая разница? Ты, я вижу, успел мою биографию изучить. Чего же тогда спрашиваешь? А про дружков убиенных, хорошо рассказал, я даже поверила.
– Послушай, мне все равно за кого ты меня держишь, вот только дружков не трогай. Договорились?
– Да ради Бога, – пожав плечами, отозвалась Ситникова.
– Как же оказалась в интернате? – повторил свой вопрос Захаров. Выбрасывая окурок в урну.
– Случай помог. Менты с дружинниками рейд делали по подвалам, ну и попалась им на глаза. А в отделении с нашим участковым столкнулась, он и помог из грязи приподняться, дай ему Бог здоровья. В интернате тоже хлебнуть пришлось, но я не в обиде, в конце – концов, дали так сказать путевку в жизнь. Поступила в педагогическое училище, закончила даже с отличием. Работала с детьми, поначалу нравилось, а потом как сломалась, что-то внутри окончательно. По телевизору одно, в жизни другое, постоянная нехватка денег, долги. Вышла замуж, вроде жить да жить, тут муж запивать стал «по черному», а я уже на восьмом месяце. Ну и полетело у меня опять все в тартарары. Пока в больнице на сохранении отлеживалась, муж мой все манатки пропил, мы тогда квартиру снимали, так он и телевизор чужой пропил, одним словом дальше не интересно, – она смахнула навернувшиеся слезы. – Вышла из роддома, как собака побитая, одна подружка встречала…, а муж на полу в «пополаме» валялся. Пришла домой и волчицей завыла, квартира в публичную забегаловку превратилась. Обои все заляпаны, кругом окурки, плевки, все мочой пропахло. Что делать? Денег нет, обратиться за помощью не к кому. Посмотрела на меня подружка, как я колочусь, и свела меня с одной бабенкой. Тогда то в моей жизни и появилась Лидка. И понеслась душа в рай, сауны, рестораны, пикники, деньжата завелись, приоделась.
– А муж?
– А что муж? Объелся груш!
– Ну, он то реагировал как-то на все это?
– Господи! Муж одно название, я его же от бутылки и отучила через эти деньги. Обратно на работу пристроила, он у меня в музыкальной школе преподает. Так что муж у меня сейчас за домработницу, сам понимаешь, зарплата у него никакая.
– Значит, он все знает?
– Наоборот, скорее знать не хочет, – ответила Лариса, выбрасывая окурок.
– Понятно. А, эта самая Лидка, она что же, сводницей была?
– Почему была? Она и теперь ею работает. Только уже с размахом, лицензию имеет.
– Постой, постой, – встрепенулся Захаров. – Уж не за Невзорову Лидию Аркадиевну ты речь ведешь?
– А, ты её родимую, каким боком знаешь?
– Да, так, тесен мир, оказывается, – чертыхнулся майор. – Она же теперь салон открыла, кажется «Аленушка» называется.
– Ага, она родимая. К ней теперь не подойдешь, не подъедешь. Деловой стала, только на Вы разговаривает.
– И, чем же они там занимаются? – сдерживая волнение, спросил майор.
– А, черт их знает! Туда ведь так не зайдешь. Вроде как клуб неудачных девиц.
– Это как?
– Ну, лекции читают о красоте, здоровой пище, образе жизни и тому подобное.
– Так дело хорошее?
– Дело то может и хорошее, да я просто Лидку знаю, не тот это человек, чтобы в пионеры играть.
– А я наоборот слышал о ее салоне, о ней самой только хорошее мнение, – возразил Игорь, с деланным безразличием.
– Это от кого?
– Ну, люди… Одними – то вечерами «Кому за 30» не обойтись. Видимо народу еще что-то нужно. Я знаю, многие хотели бы туда жен пристроить.
– Не советую.
– Это почему?
– Да потому, что омут это, причем глубокий и мутный. Ты думаешь, что Лидка сама раскрутиться могла? Ха-ха, да у нее на это мозгов бы не хватило и денег.
– Но она же директор?
– Поплавок она, а не директор, это я тебе точно говорю! Ей если хочешь знать, Валет помогал.
– Вот как?
– Вот так!
– Значит, Валет и хозяином был?
– Да нет, конечно, хозяином был другой, это уж точно. Иначе бы я знала.
– А кто же тогда хозяин?
– А фиг его знает, одно могу сказать, что человек этот очень страшный и башковитый.
– Это почему?
– Да потому что сидит он всегда в тени, только за ниточки дергает. Валет – покойничек говорил как-то…, что благодаря своему простому происхождению, он когда-то был монахом-отшельником.
– А теперь он кто? – сдерживая волнение, с безразличием уточнил Захаров.
– А теперь он уже Великий маг какой-то. Теперь по его требованию, когда это ему надо…, в середину какого-то магического круга, ему приносят головы людей!
– Что, прямо так и говорил? – поперхнувшись табачным дымом, уточнил Игорь.
– Конечно! А последний год у него вообще крыша ехала…, по-крайней мере Валет так говорил. Это все от этих учений замогильных.
– Вот скажи мне…, а зачем Валету все это нужно было?
– Хотел он к тайным учениям прикоснуться, адептов Восточных.
– И, что получалось?
– Не знаю я…, мне вообще все их мистические мистерии по-фигу!
– Понятно! А насчет Ситниковой…, мне кажется, ты заблуждаешься, – гнул свою линию майор с безразличием. – Все документы на нее зарегистрированы, как положено. Да и потом чего темнить то? Шпионы они что ли?
– Документы, – передразнила Ситникова, презрительно фыркнув. – В свое время Валет несколько раз предупреждал этого болвана Архипа, чтобы тот, не лез к салону. Там, говорит, большие люди в большие игры играют, поэтому тебе башку отщипнут, и не заметишь.
– Это ты сама слышала?
– Конечно сама, один раз по телефону, а пару раз он в дом приезжал насчет салона.
– Ну и что?
– Да ничего. Где сейчас Архип? То-то же.
– Ну, прямо детектив, да и только, – проговорил Захаров, доставая сигареты.
– Слушай, а дай я сейчас курну? У нас же контракт, мог бы и отдать уже, что обещал.
– Держи, раз обещал, – с этими словами Захаров протянул сверток. – А скажи-ка Лариса… сможешь ты меня с этой Лидкой свести?
– Не, знакомься с ней сам, можешь на меня кивнуть. Я теперь ей не пара.
– Хорошо, а что ты думаешь насчет Архипа?
– Что Архипа?
– Ну, его действительно из-за салона прибили?
– В том-то и дело, что он вроде как сам ластами «хлопнул». Но это как говорится для радиослушателей.
– Вот как?
– Замочили его конечно, грамотно и все дела.
– И кто же мог это сделать?
– А я почем знаю, – пожав плечами, отозвалась Ситникова. Сосредоточенно снаряжая травой папиросу.
– Но Валет то знал?
– Вполне возможно, что и знал.
– А может это с его подачи, Архипа убрали?
– Да ты что? Валет говорю же тебе, тоже под чью-то дуду плясал, это уж точно.
– Значит, и у него хозяин был? – задумчиво пробормотал Захаров.
– Выходит так.
– Мое
